– Торак что-то написал Гариону, – ответил
Бельгарат. – Там не все ясно, но вроде бы даже он понимал, как скверно все
обернется, если Зандрамас добьется успеха. Он велел Гариону остановить ее любой
ценой.
– Я в любом случае намерен это сделать, – спокойно
сказал Гарион, – и не нуждаюсь в советах Торака.
– А что нас ожидает в Пельдане? – спросил
Бельгарат у Шелка.
– Думаю, нечто худшее, чем в Воресебо и Ренгеле.
– Какой самый быстрый путь в Келль? – осведомился
Дарник.
– Он находится в протекторате Ликандия, – ответил
Шелк. – И кратчайший путь туда – через Пельдан, Даршиву и горы.
– А как насчет Гандахара? – спросил Сади. –
Мы могли бы избежать неприятностей, если бы поплыли на юг и направились в Келль
через Гандахар. – Сади выглядел довольно странно без своей пестрой мантии
в рейтузах и тунике с поясом. Его скальп был недавно гладко выбрит.
Шелк покачал головой.
– В Гандахаре сплошные джунгли, Сади, – сказал
он. – Нам пришлось бы продираться сквозь них.
– В джунглях не так уж плохо, Хелдар.
– Плохо, если ты спешишь.
– А мог бы ты послать за своими солдатами? –
спросила Бархотка.
– Может быть, – отозвался Шелк, – но я не
уверен, что от них будет польза. Веттер говорит, что Даршива кишит отрядами
гролимов и Зандрамас, а Пельдан уже в течение многих лет пребывает в хаосе. Мои
солдаты хороши, но не настолько, чтобы идти в лобовую атаку против одичавших
орд. – Он посмотрел на Бельгарата.
– Боюсь, тебе снова предстоит набрать в шерсть колючек,
старина.
– Значит, мы собираемся бросить след, – уточнил
Гарион, – и отправиться прямо в Келль? Бельгарат потянул себя за мочку
уха.
– Подозреваю, что след все равно поведет нас в сторону
Келля, – сказал он.
– Зандрамас тоже читала Ашабские пророчества и знает,
что Келль – единственное место, где она может получить нужные сведения.
– И Цирадис позволит ей это? – спросил Дарник.
– Возможно. Цирадис все еще сохраняет нейтралитет.
Гарион поднялся.
– Пожалуй, я пойду на палубу, дедушка, – промолвил
он. – Мне нужно подумать, а морской воздух отлично прочищает мозги.
На горизонте за кормой мерцали огни Мельсена, луна
отбрасывала серебряную дорожку на водную поверхность. Капитан стоял у штурвала
на кормовой палубе.
– Вам не трудно определять курс ночью? – спросил
его Гарион.
– Вовсе нет. – Капитан указал на ночное
небо. – Времена года меняются, но звезды остаются на месте.
Гарион кивнул и побрел в сторону носа.
Ночной бриз, дующий в проливе между Мельсеном и материком,
был неустойчивым, паруса то надувались пузырями, то снова безвольно повисали.
При этом в воздухе раздавался глухой шум, напоминавший траурный рокот
барабанов. Это соответствовало настроению Гариона. Он долго стоял, бессмысленно
теребя узел каната и глядя на посеребренные луной волны.
Гарион знал, что Польгара находится рядом. Дело было не
только в запахе, знакомом ему с раннего детства, но и в самом ощущении ее
присутствия. Капитан корабля руководствовался небесными светилами, но звезда,
которая вела Гариона всю его жизнь, не мерцала на бархатном ночном небе. Она
была куда более близкой и более постоянной.
– Что тебя беспокоит, Гарион? – спросила Польгара,
мягко положив ему руку на плечо.
– Я мог слышать его голос, тетушка Пол, голос Торака.
Он ненавидел меня за тысячи лет до моего рождения. Он даже знал мое имя.
– Гарион, – спокойно сказала Польгара, –
вселенная знала твое имя еще до того, как эта луна стала всходить над пустотой.
Все созвездия ожидали тебя с начала отсчета времени.
– Я не хотел этого, тетушка Пол.
– У нас нет права выбора, Гарион. Существуют вещи,
которые должны быть сделаны, и люди, которые должны их сделать.
Гарион печально посмотрел на ее лишенное мор-шин лицо и
мягко коснулся белоснежного локона у лба. И затем он последний раз в жизни
задал вопрос, который был на его устах с детства:
– Почему я, тетушка Пол? Почему я?
– А ты можешь назвать кого-нибудь еще, кому можно было
бы доверить эти деяния, Гарион?
Он не был готов к этому вопросу – безжалостному в своей
суровой простоте.
– Нет, – вздохнул Гарион, – очевидно, нет.
Хотя это несправедливо. Со мной даже не посоветовались.
– И со мной тоже, Гарион, – отозвалась
Польгара. – Но ведь с нами не должны советоваться, верно? Знание того, что
нам придется осуществить, рождается вместе с нами. – Она обняла
его. – Я очень горжусь тобой, мой Гарион.
– Ну, вообще-то я вышел не таким уж никудышным, –
рассмеялся он. – По крайней мере, умею надеть башмак на нужную ногу.
– Но ты не имеешь понятия, чего стоило тебе это
втолковать, – улыбнулась Польгара. – Ты был хорошим мальчиком,
Гарион, но никогда ничего не слушал. Даже Рундориг лучше слушал, хотя мало что
понимал.
– Мне его иногда не хватает. Рундорига, Дороона и
Зубретты. – Гарион сделал паузу. – Они поженились? Я имею в виду
Рундорига и Зубретту.
– Да, много лет назад. Зубретта сейчас ожидает,
кажется, пятого ребенка. Я каждую осень получала от нее известия и спешила на
ферму Фалдора принимать очередного младенца.
– В самом деле? – Гарион был удивлен.
– Больше я бы никому этого не позволила. Зубретта и я
часто расходились во мнениях, но я по-прежнему очень ее люблю.
– Она счастлива?
– Думаю, да. С Рундоригом легко ладить, а дети не дают
ей скучать. – Она окинула его критическим взглядом. – Ну что,
повеселел?
– Я чувствую себя немного лучше, – ответил
Гарион. – Так всегда, когда ты рядом.
– Рада это слышать. Гарион кое-что вспомнил.
– Дед уже рассказал тебе, что пророчества говорят о
Сенедре?
– Да, – ответила Польгара. – Я присматриваю
за ней. Почему бы нам не спуститься в каюту? Следующие несколько недель будут
тяжелыми, так что лучше выспаться, пока есть такая возможность.
