– Кстати, старина, – добавил Ургит. – Я
получил известие, что наш дорогой брат Гетель Туллийский недавно умер –
возможно, съел что-нибудь не то. Туллы ведь такие неразборчивые, едят почти
все, что плавает, летает, ползает или размножается на гнилом мясе. Жаль –
Гетель был одним из немногих людей в мире, с которыми мне интересно поболтать.
Теперь трон унаследовал Натель – его полоумный сынок. Я встречался с Нателем –
у него мозги земляного червя, но он истинный ангараканский король. Почему бы
вам не спросить у него, не захочет ли он поехать с вами в Маллорею? Правда, вам
понадобится время, чтобы объяснить ему, где находится Маллорея, так как он,
несомненно, считает, что земля плоская, но я уверен, что с этим вы
справитесь. – Ургит махнул рукой взбешенному иерарху. – Бегите в ваш
храм и созовите еще нескольких гролимов. Может, вам удастся вновь разжечь жертвенный
огонь в своем святилище. Во всяком случае, надеюсь, это успокоит ваши нервы.
Агахак вышел, хлопнув дверью.
Ургит весело расхохотался, колотя кулаком по подлокотнику
трона.
– Тебе не кажется, сын мой, что ты и впрямь зашел
слишком далеко? – спросила госпожа Тамазина из потайной ниши, откуда она
слушала разговор.
– Возможно, мама, – согласился Ургит, все еще
смеясь, – но разве это не забавно?
Госпожа Тамазина шагнула из тени и ласково улыбнулась сыну.
– Конечно, забавно, – согласилась она. – Но
старайся не злить Агахака. Он может быть опасным врагом.
– У меня полным-полно врагов, мама, – отозвался
Ургит и машинально потянул себя за длинный заостренный нос. – Большинство
людей меня ненавидит, но я научился с этим мириться. Ведь мне не предстоит
переизбрание.
Суровый старый сенешаль Оскатат также шагнул из ниши.
– Что нам с тобой делать, Ургит? – мрачно
осведомился он. – Чему только учил тебя Бельгарион?
– Он учил меня, как быть королем, Оскатат. Возможно, я
долго не протяну, но, клянусь богами, покуда жив, я собираюсь оставаться
королем. Но так как меня все равно твердо намерены убить, то буду наслаждаться
жизнью, пока еще дышу.
Его мать вздохнула и беспомощно развела руками.
– С ним ничего не поделаешь, Оскатат, – сказала
она.
– Боюсь, что да, госпожа Тамазина, – кивнул
седовласый сенешаль.
– Принцесса Прала хочет поговорить с тобой, –
обратилась к сыну Тамазина.
– Я к ее услугам, – ответил Ургит. – Сейчас и
всегда, если я правильно понимаю условия брачного контракта.
– Только будь полюбезней, – взмолилась Тамазина.
– Хорошо, мама.
Принцесса Прала скользнула в комнату сквозь боковую дверь.
На ней был костюм для верховой езды, состоящий из черной юбки, доходящей до
икр, белой атласной блузы и лакированных сапог. Каблуки стучали по мраморному
полу, словно молоточки. Длинные черные волосы волнами опускались на спину; в
глазах светились угрожающие огоньки. В руке она держала свиток пергамента.
– Вы поможете мне, господин Оскатат? – спросила
госпожа Тамазина, протягивая руку сенешалю.
– Конечно, госпожа, – отозвался старик, заботливо
поддерживая мать Ургита. Оба удалились.
– Что теперь? – настороженно обратился к невесте
Ургит.
– Я потревожила ваше величество? – осведомилась
Прала, не потрудившись даже присесть в реверансе.
Принцесса сильно изменилась. Она уже не была смиренной и
покорной мургской дамой. Ургит чувствовал, что время, проведенное с королевой
Сенедрой и графиней Лизелль, испортило ее, а нездоровое влияние волшебницы
Польгары проявлялось буквально в каждом движении. Тем не менее Ургит не мог
отрицать, что Прала выглядит поистине восхитительно. Ее черные глаза сверкали,
пышные волосы подчеркивали белизну кожи. К своему удивлению Ургит обнаружил,
что она ему, пожалуй, очень нравится.
– Вы всегда тревожите меня, дорогая, – галантным
тоном ответил он.
– Бросьте! – фыркнула Прала. – Вы
разговариваете совсем как ваш брат.
– Что поделаешь – семейная манера.
– Вы вставили это сюда? – осведомилась принцесса,
взмахивая пергаментным свитком, словно дубинкой.
– Что и куда вставил?
– Это. – Она развернула свиток. – «Условлено,
что принцесса Прала из династии Ктэн будет самой любимой женой Его Величества».
– Ну и что в этом плохого? – спросил Ургит, слегка
озадаченный гневом девушки.
– Слова «самой любимой женой» подразумевают, что будут
и другие жены.
– Это просто обычай, Прала. Не я устанавливал такие
правила.
– Так измените их, раз вы король.
– Каким образом?
– Не будет ни других жен, ни королевских
наложниц. – Обычно мягкий голос Пралы звучал резко и неприятно. – Вы
мой, Ургит, и я не намерена делить вас ни с кем.
– Это ваши искренние чувства? – с робким
удивлением спросил он.
– Да! – Девушка воинственно выпятила подбородок.
– До сих пор еще никто не испытывал ко мне подобных
чувств.
– Постарайтесь к ним привыкнуть. – В ее негромком
голосе слышались стальные нотки.
– Мы исправим эту фразу, – тотчас же согласился
Ургит. – Мне не требуется больше одной жены.
– Безусловно, мой господин. Весьма разумное решение.
– Естественно – все королевские решения разумны. Так
говорится в исторических трактатах.
Прала изо всех сил пыталась оставаться серьезной, но не
выдержала, рассмеялась и бросилась в его объятия.
– О, Ургит! – воскликнула она, прижимаясь лицом к
его груди. – Я так люблю тебя!
– В самом деле? Удивительно! – Внезапно ему в
голову пришла ослепительная идея. – Как ты относишься к двойной свадьбе,
дорогая?
Прала слегка отстранилась.
– Не понимаю.
– Я ведь король, верно?
– Чуть в большей степени, чем до знакомства с
Бельгарионом, – кивнула она.
Ургит не обратил внимания на колкость.
– У меня имеется родственница, – сказал он, –
а после женитьбы я буду очень занят.
– Еще как, любимый, – согласилась принцесса.
Ургит нервно кашлянул.
