– А мы не можем установить какой-нибудь парус? – с
надеждой осведомился Шелк.
– Запросто. – Дарник послюнявил палец и поднял
его. – Я сделаю это, как только ты заставишь ветер подуть.
Физиономия Шелка вытянулась.
– Пока ты здесь возишься, я поболтаю с Сенедрой. –
Он вернулся назад и осторожно встряхнул спавшую жену Гариона. – Знаешь, у
Дарника весьма извращенное чувство юмора, – пожаловался он.
Когда туманный восточный горизонт начал светлеть, они заняли
места у весел.
– Не хочу делать мрачные пророчества, – сказал
Сади Дарнику, который стоял на корме, вцепившись в румпель, – но в Найсе я
повидал достаточно туманов, когда даже при дневном свете нельзя было понять,
где солнце. Как же ты собираешься держаться нужного курса?
– Об этом позаботится Сенедра, – ответил кузнец,
указывая на нос.
Королева Ривы склонилась над левым бортом, наблюдая за плывущей
деревяшкой, прикрепленной к длинной веревке.
– Что она делает? – недоуменно спросил Шелк.
– Наблюдает за течением. Пока эта веревка остается под
тем же углом к лодке, курс правильный. Я сделал отметку на перилах, чтобы
указать, какой должен быть угол.
– Я вижу, ты обо всем подумал, – заметил Сади,
продолжая грести.
– Стараюсь. Если все обдумаешь заранее, можно избежать
многих проблем.
Сенедра подняла руку и указала на правый борт. Она всегда
очень серьезно относилась к порученной работе. Дарник повернул руль.
Когда восточный берег скрылся в тумане, Гариону показалось,
что время остановилось. Хотя он продолжал работать веслом с монотонной
регулярностью, казалось, что баржа совершенно не движется.
– Утомительное занятие, верно? – сказал Шелк.
– Гребля всегда утомительна, – отозвался Гарион.
Оглядевшись, Шелк понизил голос.
– Ты заметил, как изменился Дарник? – спросил он.
– Нет. А что?
– Обычно он так тушуется, что забываешь о его
присутствии, но на берегу он взял на себя руководство.
– Дарник всегда таков, Шелк. Когда мы заняты тем, в чем
он не слишком разбирается, он просто слушает и выполняет указания, но когда
речь идет о чем-то хорошо ему известном, он берет ответственность на себя и все
делает, как надо. – Улыбнувшись, Гарион бросил взгляд на старого друга, а
потом посмотрел на Шелка. – К тому же Дарник очень быстро учится. Теперь
он, возможно, не менее опытный шпион, чем ты. А как внимательно Дарник наблюдал
за твоими манипуляциями с бобами в Мельсене! Если он захочет заниматься торговлей,
вам с Ярблеком придется держать ухо востро.
Шелк казался обеспокоенным.
– Неужели он на это способен?
– Возможно. С Дарником никогда ничего не знаешь
заранее.
Когда солнце поднялось выше, туман расползся вширь и мир
вокруг словно потерял все краски – остались только белый туман и черная вода.
Гарион испытывал странное ощущение от того, что они полностью зависят от
Сенедры. Только ее глаза, устремленные на веревку, которая совпадала с отметкой
на поручне, позволяли им придерживаться правильного курса. Гарион очень любил
жену, но знал, что она иногда бывает легкомысленной и на ее суждения не всегда
можно полагаться. Тем не менее Сенедра уверенно указывала то на правый, то на
левый борт, и Дарник безоговорочно ей повиновался. Гарион вздохнул и продолжал
грести.
Позднее туман начал рассеиваться, и Бельдин отложил весло.
– Не можете ли вы обойтись без меня? – спросил он
у Бельгарата. – Думаю, мы должны знать, что нас ожидает. В Даршиве
происходят всевозможные неприятности, и я бы не хотел угодить в заварушку, едва
высадившись на берег.
– Тем более что ты устал грести, не так ли? –
саркастически осведомился старик.
– Я могу грести хоть вокруг света, если захочу, –
ответил маленький горбун, сгибая похожие на дубовые ветки руки, – но это
серьезный вопрос. Неужели ты хочешь пристать к берегу на этой посудине и
обнаружить Нахаза, ожидающего тебя на песке?
– Делай то, что считаешь нужным.
– Я всегда так и поступаю, Бельгарат, даже если это
тебя иногда огорчает. – Бельдин направился к носу. – Извини,
малышка, – сказал он Сенедре, – но я должен отлучиться.
– Ты нужен мне у весла, – возразила она. –
Как я смогу держать курс, если все разбегутся?
– Не сомневаюсь, что ты все сможешь, милочка. –
Бельдин потрепал ее по щеке и исчез в тумане, оставив за собой звуки
призрачного хохота.
– Возвращайся поскорее! – крикнула ему вслед
Сенедра.
Подул слабый ветерок.Гарион ощутил его своим вспотевшим
затылком. Туман продолжал рассеиваться.
Внезапно вокруг них появились темные силуэты.
– Гарион! – воскликнула Сенедра.
Сквозь туман доносились торжествующие крики. Они были
окружены приближающимися со всех сторон судами.
– Попробуем ускользнуть? – хриплым шепотом
осведомился Шелк.
Бельгарат сердито сверкнул глазами.
– Ускользнуть? В этой посудине? Не болтай вздор!
К ним подплывала лодка, и Гарион смог рассмотреть гребцов.
– Маллорейские солдаты! – быстро сказал он. –
Армия Закета!
Бельгарат пробормотал несколько отборных ругательств.
– Попробуем сидеть смирно. Они могут не знать, кто мы
такие.
Шелк, постарайся отвлечь их болтовней.
Маленький человечек поднялся и двинулся к носу баржи.
– Мы рады встретить тут имперские войска,
капитан, – обратился он к офицеру в лодке, преграждавшей им путь. –
Может быть, вам удастся положить конец происходящему здесь безумию.
– Мне нужны ваши имена, – отозвался офицер.
– Ну конечно! – воскликнул Шелк, хлопнув себя по
лбу. – Как глупо с моей стороны! Меня зовут Веттер. Я работаю на принца
Хелдара. Возможно, вы слышали о нем?
– Знакомое имя. Куда вы направляетесь?
