Купил старухе «Мерседес», нанял шофера и вручил кредитную
карту. Теперь Кока швыряется деньгами и катается на авто по кофейням. Правда,
один раз, в самом начале, едва получив карту VISA, Кока попыталась закатить
Лоре скандал на вечную тему: «Ты меня не уважаешь, вот другие дети к своим
родителям иначе относятся». Она, как всегда, довела Лору до слез и, очень
довольная результатом своих действий, отправилась вечером в ресторан.
Когда пришел час расплачиваться, метрдотель вернул ей
карточку.
— Простите, но ваш счет блокирован.
— Как? Почему? — принялась возмущаться
Кока. — Не может быть! Там полно денег!
В полном негодовании она позвонила зятю. Что ей сказал муж
Лоры, я не знаю, но после этого случая мать более никогда не устраивала дочери
скандалов, а счет больше не блокировался.
— Еще сигаретницу, — каменным тоном повторила
маменька, — вместе вон с той лампочкой.
— Она не продается, — ответила продавщица, —
это элемент декора магазина!
Кока и Николетта принялись хищно оглядываться по сторонам.
— Ладно, — сдалась первой Кока, — поехали
домой! А то Ваня с таким кислым лицом маячит, словно уксуса хлебнул. Да,
Николетта, просить детей об одолжении последнее дело, обязательно дадут понять,
как им трудно и неудобно с матерью. Ночь ведь, времени полно, но нет, он сидит
как на иголках! Вот поэтому у меня шофер! Впрочем, хочешь, давай отправим Ваню
домой, а сами вернемся на моей машине?
— Нет, — проронила Николетта, — тут очень
душно, у меня голова заболела.
— Я совсем забыла, — ухмыльнулась Кока, — ты
же сама денег не имеешь, за тебя сын расплачивается.
Маменька побагровела и огромным усилием воли сдержалась. На
обратной дороге она мрачно молчала, а я понимал: это затишье перед бурей.
Когда я внес ее покупки в прихожую, Николетта заявила:
— Вава! Изволь завтра же открыть для меня VISA!
Я решил опустить ее с небес на землю.
— Николетта, у меня нет такого количества денег, как у
мужа Лоры. Он вор!
— И что? — захлопала ресницами маменька.
— Я не краду ископаемые богатства родины.
— И очень жаль! — заявила Николетта. — Мог бы
тоже подсуетиться. Видишь, мать вынуждена во всем себе отказывать.
Она пнула носком нового сапожка груду пакетов и выпалила:
— Боже, как тяжело жить нищей! Просто из окна
выброситься хочется!
Я пошел вниз, ощущая себя дровосеком, который весь день в
суровом одиночестве пилил многометровые деревья, а потом складывал их в
штабеля.
На следующий день, после излишне обильного завтрака, на
который подали одну закуску и два горячих блюда, Нора велела мне:
— Значит, так! Немедленно отправляйся к этой Ларисе!
Надо…
Закончить фразу она не успела, потому что затрезвонил ее
личный мобильный.
— Слушаю, — рявкнула Нора, — говорите. А, Олег!
Да, я тебя искала! Ну-ка объясни мне на милость, зачем ты послал к нам
сумасшедшего? Как какого? Кирилла, с автомойки! Натуральный псих с диагнозом!
Ладно, потолкуем после. Хорошо!
Она отсоединилась и буркнула:
— Езжай к Ларисе.
Но я сначала позвонил ей и услышал звонкий детский дискант.
— А мама на работе.
— Будь другом, подскажи ее телефон.
— Я девочка, — протренькал голосок.
— Хорошо, но все равно, как позвонить твоей маме на
службу?
— Сейчас, двести пятьдесят…
Я предпринял еще одну попытку соединиться с дамой и услышал
вежливо-равнодушное:
— «Гала Хаус», здравствуйте.
— Будьте любезны Ларису.
— Которую?
Пришлось снова звонить ей домой и уточнять фамилию.
Следующая попытка отыскать Ларису на службе оказалась более удачной. Услыхав
просьбу позвать Журкину, секретарь сразу переключила меня на нужную комнату, и
я услышал глуховатое сопрано:
— Слушаю.
— Лариса?
— К вашим услугам.
— Вы сейчас никуда не уйдете?
— Мы работаем до шести.
— Мне необходимо с вами поговорить, подскажите ваш адрес.
— Пишите, — без всякого удивления ответила
Лариса, — паспорт обязательно с собой прихватите, у нас пропускная
система.
Я взял документ, вышел во двор и наткнулся на Валеру,
который, чертыхаясь, ходил вокруг «Лендкрузера».
— Опять теща просит в деревню мебель везти? —
улыбнулся я. — Что на этот раз? Никелированная кровать с шишечками,
шифоньер производства девятьсот тринадцатого года или кожаный диван с полочкой
для семи слоников?
Валера ругнулся:
— Да не! Кошки, заразы! Ну с какой стати они на мой джипешник
лезут? Словно им тут медом намазано. Орут, когтями царапают, по крыше и капоту
катаются, всю машину изгадили!
— Вы ее в гараж ставьте, — посоветовал я, —
ведь у вас есть место в подземном паркинге.
— Меня оттуда выперли, — покачал головой сосед.
— За что? — изумился я. — Не имеют права.
Оплата парковки включена у нас в квартплату.
— Так кошки, заразы! — заорал Валера. — Они и
туда пролезли! Как только попали? Небось через вентиляцию просочились, эти
дряни везде протиснутся! Орали всю ночь, визжали! Их охрана гоняла, гоняла, а
толку? Стрелять уже хотели. Чуть притихнут и снова. Вот и выкатили «Лендкрузер»
наружу. Да оно и понятно! Ну не чертовщина ли, а? Рядом ваш «мерс» стоял и
«Гелентваген» Федора из двенадцатой квартиры, чуть поодаль «Миникупер», Константин
из пятнадцатой своей дочери-раздолбайке купил, все надеется: за руль сядет и
пить бросит, но ни одна сволочь хвостатая на другую машину не посмотрела. Все
на моем «Лендкрузере» кучковались. А вонища! Даже на мойке скривились и тройную
оплату попросили.
И он снова забегал вокруг «Лендкрузера», качая головой.
Я сел в машину. Кто ж разберет, что за мысли бродят в
ушастых кошачьих головах? Может, они решили объявить войну концерну «Тойота»?
Глава 17
Лариса, похоже, сидела в приемной, она работала то ли
секретарем, то ли помощницей начальника. Во всяком случае, за ее спиной
виднелась дверь.
