При словах «какой ты меня нашла» руки Елены взлетели к лицу, как будто она была не в силах вынести то, что вспомнила. Потом она снова начала обнимать и целовать леди Ульму, уничтожив последние остатки макияжа.
— Господин Дамон был настолько любезен, что выкупил Люсьена, — продолжила леди Ульма, — ты можешь не верить, но, — она посмотрела на тихого бородатого ювелира глазами, полными слез, — я чувствую к нему то нее, что ты к Стефану, — она покраснела и закрыла лицо руками.
— Он освободит Люсьена сегодня, — Елена опустилась на колени и уткнулась головой в подушку леди Ульмы. — И подарит вам имение. Они с адвокатом целую педелю работали с бумагами и договаривались со Стражами. Все сделано — даже если вернется генерал, он вас не тронет. Это ваш дом.
Снова слезы. Снова поцелуи. Сейдж, который, насвистывая, шел по коридору после прогулки с собакой, заглянул в комнату.
— Мы и по тебе будем скучать, — плакала Елена.
— Спасибо.
В тот же день Дамон исполнил все обещания Елены, а еще выплатил каждому слуге большую премию. Воздух был полон конфетти, розовых лепестков, музыки и прощальных возгласов. Дамон, Елена, Бонни и Мередит уезжали к леди Блодьювед. Может быть, они навсегда покидали имение.
— Как ты думаешь, почему Дамон не освободил нас? — спросила Бонни у Мередит по пути к дому Блодьювед. — Я понимаю, что мы должны были быть рабынями, чтобы попасть в этот мир. Но ведь мы уже здесь, так почему не сделать нас честными девушками?
— Бонни, мы и так честные девушки, — напомнила ей Мередит. — Думаю, дело в том, что мы никогда не были настоящими рабынями.
— Ты же понимаешь, что я имею в виду. Почему он не освободит нас, чтобы все видели, что мы честные девушки?
— Потому что нельзя освободить того, кто уже свободен.
— Можно было бы провести всю церемонию, — настаивала Бонни. — Или это так сложно, освободить раба?
— Не знаю, — Мередит наконец сдалась. — Но могу сказать, что я. думаю. Наверное, он не освободил нас потому, что так он несет за нас ответственность. Не в том смысле, что раба нельзя наказать — мы видели, что случилось с Еленой, — Мередит на секунду замолчала, потому что воспоминания заставили обеих вздрогнуть, — но в конечном счете именно хозяин может лишиться жизни из-за раба. Помнишь, они хотели убить Дамона за то, что сделала Елена?
— То есть он делает это для нас? Чтобы защитить нас?
— Не знаю. Наверное, да, — медленно сказала Мередит.
— Значит, раньше мы ошибались на его счет? — Бонни великодушно употребила «мы» вместо «ты». Из всех подруг Елены на Мередит обаяние Дамона действовало слабее всего.
— Наверное, да, — повторила Мередит. — Но все, кажется, забыли, что совсем недавно Дамон помог кицунэ упрятать сюда Стефана. А Стефан точно не сделал ничего, чем мог бы это заслужить.
— Ну да, ты права, — в голосе Бонни звучало облегчение от того, что она не слишком ошиблась, и одновременно странная задумчивость.
— Все, что Стефану было нужно от Дамона, — мир и покой, — продолжила Мередит увереннее.
— И Елена, — машинально добавила Бонни.
— Да, да, и Елена. Но все, что было нужно Елене, — это Стефан. Я имею в виду, все что нужно… — Мередит осеклась. В настоящем времени эта фраза уже казалась неправильной. Она попыталась еще раз:
— Все, что теперь нужно Елене…
Бонни молча смотрела на подругу.
— Короче, что бы ей ни было нужно, — заключила Мередит несколько неуверенно, — Стефан ей тоже нужен. И она не хочет, чтобы кто-нибудь из нас оставался в этом… этой чертовой дыре.
В другом паланкине, рядом с ними, было очень тихо. Бонни и Мередит уже так привыкли путешествовать в закрытом паланкине, что не понимали, что за ними несут такой же паланкин и что их голоса отчетливо слышны в жарком послеполуденном воздухе.
Во втором паланкине Дамон с Еленой внимательно смотрели на приоткрытые шелковые занавеси. Елене безумно хотелось сделать хоть что-нибудь, и она поспешно размотала шнур, чтобы занавеси упали на место.
Это было ошибкой. Елена с Дамоном оказались в замкнутом красноватом пространстве, где имели значение только эти недавно сказанные слова.
Елена почувствовала, что дышит все чаще. Ее аура расплывалась. Все вокруг расплывалось.
Они не верят, что единственное, что мне нужно, — это Стефан.
— Держись, — сказал Дамон. — Это последний день. До утра…
Елена остановила его жестом.
— До утра мы найдем ключ, освободим Стефана и уберемся отсюда, — упрямо продолжил Дамон.
Нe сглазить бы, подумала Елена. Ей хотелось молиться, чтобы все обошлось.
В тишине они подъехали к особняку леди Блодьювед. Елена очень долго не замечала, что Дамон дрожит, и только вырвавшийся у него быстрый прерывистый вздох заставил ее встрепенуться.
— Дамон! Господи… — Елена не могла найти, те слова — те самые слова. — Дамон, посмотри на меня! Что случилось?!
«Что случилось? — ответил Дамон мысленно, чтобы голос не дрожал. — Ты понимаешь, что происходит со Стефаном в то время, когда ты в шикарном платье идешь на прием? Ты будешь пить прекрасное вино и танцевать, а он… он…» — мысль так и осталась незавершенной.
Именно это мне надо было услышать, прежде чем показаться на людях, подумала Елена. Их уже несли по длинной подъездной дорожке к дому Блодьювед. Она собралась с силами — сейчас занавеси раздвинутся, и они окажутся там, где должны найти второй ключ.
34
«Я не думаю об этом, — мысленно, как и Дамой, ответила Елена. Она тоже боялась не справиться с голосом. — Потому что, если я буду об этом думать — я сойду с ума. А если я сойду с ума — какой прок от меня будет Стефану? Я не смогу помочь ему. Поэтому я спрятала эти мысли за железными засовами и удержу их там любой ценой».
— И у тебя получается? — спросил Дамон неверным голосом.
— Да, потому что я должна выдержать. Помнишь, мы спорили из-за связанных рук? Бонни и Мередит сомневались, но они знали, что я позволю надеть на себя наручники и буду ползти за тобой, если потребуется, — Елена повернулась к Дамону и добавила: — Ведь и ты раз за разом жертвовал собой.
Она обняла его, погладив по зажившей спине, чтобы было ясно, что она имеет в виду.
— Это ради тебя, — резко ответил Дамон.
— Вообще-то нет. Подумай! сам: если бы ты не согласился на наказание, мы еще могли бы сбежать из города, но точно не смогли бы помочь Стефану. Если разобраться, то все, что ты делал, ты делал ради Стефана.
— Если разобраться, то Стефан попал сюда из-за меня, — устало сказал Дамон.
— Сколько можно, Дамон, — Елена почувствовала смертельную усталость, — ты был одержим, когда Шиничи уговорил тебя на это. Может быть, нужно, чтобы кто-нибудь снова овладел тобой, просто чтобы ты вспомнил, каково это…
