С возрастом острота ощущений пропала. Естественно, Антон не
стал талантливым живописцем, он не выучился даже на простого художника. Наш
подающий огромные надежды талант сидит на каком-то складе, короче говоря,
работает кладовщиком. Деньги на похороны Ксении дал я. У родного сыночка не
нашлось для погребения мамы ни рубля. Но все равно до сих пор мать постоянно
ставит Антона мне в пример. Самую гениальную фразу Николетта произнесла
несколько лет назад, когда никчемный племянничек разбежался с четвертой по
счету супругой.
— Вот видишь! — назидательно заявила
маменька. — Тоша уже в который раз разводится, просто молодец, а ты еще ни
разу не женился.
Вы бы сообразили, как отреагировать на подобную филиппику? Я
не сумел найти нужных слов!
— Немедленно приезжай, — стрекотала маменька,
потом, понизив голос, добавила: — Знаю, что ты вредный, но Антоша, святая
простота, расстроится, не увидев тебя! И потом, тут такое!..
К сожалению, я любопытен. Мне стало интересно, ну что еще
выкинул милейший Антоша? И потом, если я сейчас откажу Николетте, она обозлится
и до следующего визита противного братца будет меня шпынять.
Только не надо считать моего братца утонченным хлюпиком,
умильно всхлипывающим при виде раненой птички. Я понимаю, что воображение уже
нарисовало вам хрупкого белокурого юношу «со взором горящим». Увы, в
действительности Антон при росте примерно метр семьдесят пять имеет вес более
ста двадцати килограммов. Он не болен, просто, как все тучники, обожает поесть,
в особенности то, что строго-настрого запрещает парню злой доктор: мучное,
жирное, сладкое.
На мой взгляд, он выглядит чудовищно, но Николетта, которая
каждый раз заявляет мне: «Вава, ты полнеешь, садись на диету», при виде Антоши умильно
восклицает: «Ах, Тошенька, мужчина приятен, когда он корпулентный!»
При этом учтите, что я без малого ростом два метра и не
набрал девяноста килограммов. Иногда мне кажется, что Антону следовало родиться
у Николетты, а мне у Ксении. Тетка всегда хорошо ко мне относилась. Впрочем,
тогда моим отцом был бы не Павел Подушкин, а Роман Кнышев, спившийся до полной
потери личности полковник. Муж моей тетушки был хроническим алкоголиком — это
одна из наших страшных семейных тайн. Роман рано умер и не успел, по выражению
Николетты, «опозорить нас перед всеми друзьями». Я его практически не помню. В
детстве мне вдолбили в голову, что Антон — несчастный мальчик, отец которого
погиб на службе, выполняя очень важное задание. Правду уже в студенческие годы
открыл мне отец после очередного скандала с маменькой. Кстати, отец содержал
Ксению с Антоном, и многие годы подряд тетка с сыном проводила лето на нашей
даче.
Прежде чем отправиться к маменьке, я зарулил в супермаркет и
купил коробку дорогого шоколада «Линдт». Николетта обожает эти конфеты и,
получив их, делается любезной. Для Нюши я приготовил шоколадку «Вдохновение».
Держа в руках шоколад, я позвонил и приготовился поднести
его Нюше, но тут дверь распахнулась и на пороге возникла Николетта.
— Ваня! — взвизгнула она. — Антоша хочет
познакомить нас со своей невестой… Что это у тебя? Я не ем такой шоколад!
Я протянул маменьке упаковку «Линдт» за восемьсот рублей, а
«Вдохновение» положил на столик у зеркала. Интересно, куда подевалась Нюша?
Обычно Николетта никогда сама не открывает входную дверь.
— Такая девушка, — тараторила маменька, пока я
надевал тапки, — красавица, умница, богатая! Отец — академик!
Я молча возился со шнурками. Что ж, все правильно, дражайший
Антон на своем складе зарабатывает копейки, придется тестю-академику, если он,
конечно, не хочет, чтобы любимая дочурка окочурилась с голоду, содержать ее и
зятя.
— Вот какой молодец, — размахивала наманикюренными
пальцами Николетта, — а я даже умереть спокойно не могу. Да, уже пора
позаботиться о душе, но только очередная смертельная болячка схватит меня за
горло, как я тут же думаю: а кто же останется с Вавой? Вот и приходится дальше
жить! Ну почему у тебя нет приличной, обеспеченной девушки? Отчего воротишь нос
от всех, с кем я пытаюсь тебя знакомить?
Моя память услужливо перелистнула воспоминания о «невестах»,
и я брякнул:
— Вполне способен сам о себе позаботиться!
— А вот и нет! — топнула ножкой маменька. —
Ты вечно попадаешь в идиотские ситуации.
Продолжая бурно возмущаться, она втолкнула меня в гостиную и,
швырнув коробку «Линдт» нераспечатанной на журнальный столик, закатила глаза.
— Ах, смотри, что принес Тоша! Мои любимые!
Я заметил коробочку мармелада в шоколаде. И когда это
Николетта успела полюбить глазированный мармелад российского производства? Спору
нет, этот продукт, когда он не просрочен, весьма вкусен, только до нынешнего
дня маменька отказывалась даже смотреть в его сторону.
— Здравствуй, Ваня, — прогудел Антон.
Я посмотрел на гору сала, возвышающуюся на диване. Похоже,
братец еще больше растолстел, что никак не вяжется с его постоянными
заявлениями о хроническом безденежье. Хотя, может, он пухнет с голода?
Помня слова отца о том, что светский человек никогда не
позволит себе хамства, я с открытой улыбкой протянул руку двоюродному братцу:
— Рад встрече.
— Не лги, — отмахнулся Антон, — ты меня
терпеть не можешь, уж не знаю почему. Но ничего, я не злобив и надеюсь, что
рано или поздно и ты сменишь гнев на милость. Знакомься, Анжелика.
Тщедушное существо в балахоне из розового льна пропищало:
— Для своих просто Лика, какие церемонии между
родственниками.
Я осторожно пожал ее вялую, бледную, влажную лапку.
Однако господь иногда бывает справедлив. В отношении
Анжелики он проявил похвальное благодушие. У девушки нет, как говорится, ни
кожи, ни рожи, зато имеется папа-академик, что уравнивает ее шансы на ярмарке
невест с нищими красавицами. Впрочем, кое для кого богатая уродка-жена намного
привлекательнее красотки, не имеющей ничего. Во всяком случае, Антона всегда
манили толстые кошельки папаш его многочисленных жен. Правда, все его браки
разваливались по одной причине. Папенька через какое-то время соображал, что
содержать одну дочурку намного проще, чем кормить ее вместе с мужем-балбесом, и
ничтоже сумняшеся Антошу выставляли за дверь.
— Анжеликочка работает с книгами, — тарахтела
маман, — она человек искусства, посвятила жизнь литературе.
Я решил поддержать разговор и спросил:
— Вы редактор?
— Нет. — Девица кокетливо сложила бледные губки
бантиком.
— Сами пишете? Наверное, стихи?
