Она произнесла это с таким злорадством, что я с трудом удержалась от сильнейшего желания открыть ей глаза. Но это был бы удар ниже пояса. К тому же скоро и так все станет ясно. Окружающие с сочувствием посмотрели на меня и заговорили каждый о своем, сделав вид, что ничего не слышали. Я усмехнулась. Деликатные у меня коллеги, ничего не скажешь.
В моем отделе все упорно избегали опасной темы, говоря строго на нейтральные темы. Я выглядела несколько деморализованной, что было вполне понятно — мне предстояло сногсшибательное событие, но мои женщины считали, что я переживаю из-за измены Евгения, и старались облегчить мою тяжелую участь, как могли.
Иринка, вся в хлопотах по поводу предстоящей свадьбы, смогла уделить мне лишь несколько минут, которые провела в рассказах о намечавшемся празднестве. Чувствовала она себя при этом крайне виноватой — она так счастлива, а я так несчастна. Разубеждать я ее не стала — она мою тайну сохранить ни за что не сможет. Еще раз истребовав у меня согласие быть свидетельницей на свадьбе, она умчалась звонить кому-то по поводу меню на банкете. Я с легкой завистью посмотрела ей вслед. И почему я не могу с таким же откровенным счастьем порхать по библиотеке, ничего не скрывая?
Посредине недели, как и почти каждый предыдущий вечер, у меня сидел Евгений. Узнав, что в субботу я приглашена на свадьбу к Ирине, негромко хмыкнул.
— Я тоже иду. Меня Алексей пригласил. Хотя я бы тебя одну ни за что не отпустил. А что ты наденешь, кстати?
Я призналась, что пойду в старом платье. На новое денег нет.
Он разозлился.
— Как это нет? А зайти в любой из наших бутиков не судьба? Завтра же сходим в «Для милых дам» и купим все, что надо!
Я хотела воспротивиться — он мне не муж, чтобы одевать, но он свирепо заявил:
— Если в полседьмого тебя там не будет, я тебя силой притащу! Меня твои капризы просто достали!
Пришлось идти. Я знала, где находится этот магазин, каждый день проходила мимо, но мне даже в голову не приходило в него зайти. Чтобы освоиться, пришла в бутик за полчаса до назначенного времени и скованно рассматривала ряды выставленных на продажу вещей. Помещение было огромным, сплошь заставленным стойками с висящими вещами и полками с разложенной на них одеждой.
Продавщицы, по моей китайской куртке расценив меня как не стоящего их высокого внимания прохожего, не спешили ко мне подходить, и я потерянно бродила между стоек, не представляя, что выбрать.
Но вот одна из особо нетерпимых к скромно одетым посетителям девушек, решив выставить меня из магазина, пренебрежительно сказала:
— Извините, но у нас здесь все дорого. Боюсь, вам не подойдет…
И тут за моей спиной раздался негромкий голос:
— Подойдет, Светлана, подойдет… — Продавщица подпрыгнула и покраснела, заметив хозяина.
Я с облегчением обернулась. Евгений подошел ко мне вместе с высокой, несколько надменной женщиной, на бейдже которой было написано «Управляющий». Она с некоторым недоумением посматривала на меня, не понимая, какое отношение я имею к Евгению. Но долго гадать ей не пришлось. Евгений с явной гордостью в голосе произнес:
— Познакомьтесь, пожалуйста, это моя невеста Аня, а это Эвелина, самый главный здесь начальник.
Эвелина не смогла сдержать потрясенного вздоха, но, быстро оправившись, вежливо произнесла:
— Очень рада с вами познакомиться! Вы пришли за покупками?
Евгений ответил за меня:
— Да! Покажите, пожалуйста, все самое лучшее! От и до, вы понимаете?
Эвелина все поняла, с профессиональной улыбкой увела меня в примерочную, и за какой-то час моего там пребывания меня измучили так, как не удавалось никому за всю мою жизнь. Я вообще терпеть не могу примерки всякого рода и покупаю все по принципу «подошло, и ладно». Но тут мне пришлось перемерить кучу вещей, которые охапками подносили продавщицы, причем каждый раз новая девушка. Конечно, людям свойственно любопытство, а здесь такая возможность посмотреть на невесту хозяина. Под конец я пришла в состояние повышенной агрессивности и с трудом сдерживалась, чтобы не бросить все и не уйти.
Евгений периодически заглядывал ко мне в кабинку, шокируя продавщиц и то одобряя, то забраковывая примеряемые мной вещи. После двадцатого платья я возмутилась. Он тотчас согласился, что примерок вполне достаточно, и попросил запаковать выбранное мной платье, две пары белья и туфли. Я думала, за ним просто запишут долг или как-нибудь спишут вещи, он как-никак владелец здешней роскоши, но он, о чем-то пошептавшись с Эвелиной, достал пластиковую карточку и честно заплатил в кассе. Я хотела забрать приготовленные пакеты с собой, но он дал мой адрес экспедитору и велел доставить покупки, а сам вывел меня через черный ход к своей машине.
Он проехал по проспекту и затормозил возле «Элитных мехов».
— Зайдем? Тебе нужна хорошая шубка.
Но я воспротивилась. Даже если бы я и захотела шубу, примерять еще что-то у меня просто не было сил. Поняв это по моему перекривившемуся лицу, он иронично усмехнулся:
— Удивительная ты женщина, право слово. Другая бы весь магазин скупила, а ты дергаешься от брезгливости.
Не поняв, был это комплимент или наоборот, я чуть поджала губы. На него явно нашло поэтическое настроение. Он провел ладонью по моей щеке и заметил:
— А ведь именно здесь мы впервые увидели друг друга. Жаль, что сразу не познакомились. Но ты меня в тот день так озадачила, что я даже не понял, понравилась ли ты мне. Ты с таким апломбом говорила какую-то глупость о норках, что показалась мне просто тупой. Но твоя улыбка была прелестной… У тебя улыбка такая светлая. Не кокетливая, как у других женщин. Ты как будто улыбаешься не тому, что вокруг, а тому, что у тебя внутри. И там что-то очень хорошее. Мне захотелось узнать, что же это, и я влип, как мальчишка…
Вспомнив ту ересь, что болтала, желая услышать его опровержения, я неловко заулыбалась. Что ж, похоже, меня в тот первый раз потянуло к нему куда сильнее, чем его ко мне…
— Потом я пожалел, что не заговорил. Даже стал приезжать сюда гораздо чаще, чем раньше, и в то же время — ведь ясно было, что вы заскочили сюда во время обеда. Подспудно надеялся, что вы с Ириной снова придете. Но ты не появлялась.
Вот те раз! А я еще не верила Иринке, которая говорила мне то же самое. Теперь всегда буду доверять ее проницательности!
— А потом вновь увидел тебя, когда вместе с охраной поймал парней, пытавшихся влезть в мою машину, и ведь не узнал! В магазине ты была без шапки, а на улице твои волосы были скрыты этой шапчонкой. — Он стянул с меня мою вязаную шапочку и взъерошил волосы. — Ты с таким презрительным укором смотрела на меня, что я подумал было, что ты сообщница. И только потом, когда ты чему-то усмехнулась, узнал. Я ведь звал тебя, почему ты убежала?
Ясно припомнив ту сцену, я прикрыла глаза.
— Не хотела быть свидетельницей, решила, что ты меня для протокола зовешь. Мне парней жалко стало. Уж очень у них вид был несчастный.
