Увидав личность, стоящую на пороге, я с трудом подавил
усмешку. В наш просторный холл ввалился маленький, толстый мужчина, похожий на
ребенка, одетого как клоун. Пиджак в черно-белую клетку, малиновая рубашка,
зеленые брюки, светло-рыжие ботинки. Довершал картину ярко-оранжевый платочек,
торчащий из нагрудного кармана.
– Здрасте, – пропищал клиент. – У меня
назначена встреча с Элеонорой, владелицей частного детективного агентства
«Ниро».
– Сюда, пожалуйста, – я показал рукой в сторону
кабинета Норы. – Вас ждут.
«Клоун» бодро прошествовал вперед, я двинулся за ним. Имея почти
двухметровый рост, я порой задаюсь вопросом: а как ощущают себя мужчины ростом
с табуретку? Вот наш потенциальный клиент, например. Ему небось без посторонней
помощи в магазине не обойтись, или он покупает лишь тот товар, который лежит на
уровне его носа?
Вкатившись в просторную комнату, которая теперь служит у нас
офисом агентства «Ниро», коротышка увидел Нору, сидящую в кресле, и с
раздражением воскликнул:
– Вы инвалид?
– И что? – Нора вздернула вверх брови.
– Мне нужен детектив.
– Это я.
– Но у вас ноги парализованы.
– Так не голова ведь, – справедливо заметила
Элеонора, совершенно спокойно относящаяся к подобным ситуациям. – Для
детектива главное мозг, а он у меня работает четко.
– Ноги тоже понадобятся, – уперся «клоун».
– Вон они стоят, – усмехнулась хозяйка.
– Где? – недомерок завертел башкой в разные
стороны.
Мне пришлось вмешаться:
– Ноги – это я. Мы работаем в паре.
Коротышка выпятил нижнюю губу, потом втянул ее, затем
повторил маневр раз, другой, третий. Нора стала медленно бледнеть. Я с тревогой
глянул на хозяйку, иногда она бывает несдержанна.
Но тут «клоун» произнес гениальную фразу:
– Витя Потворов поклялся мне, что вы можете все!
Нора ухмыльнулась, я расслабился: похоже, она решила
оставить «малыша» в живых.
– «Все» – это, пожалуй, слишком, – усмехнулась
хозяйка. – С высотного здания МГУ я прыгать не стану.
«Клоун» поморгал, потом расхохотался, вытащил из кармана
огромный, размером с пододеяльник, носовой платок, громко высморкался и сказал:
– Лады! Уважаю юморных людей. Значит, мы договоримся.
Вы шутки любите?
– Смотря какие, – быстро сказал я.
– Веселые, – уточнил коротышка, аккуратно сложил
«пододеяльник», сунул его в карман своего попугайского пиджака и внезапно
сказал: – Я – парильщик.
– Кто? – хором спросили мы с Норой, потом она
уточнила: – Пиарщик? Работаете в рекламном агентстве?
– Нет. Я парильщик, – повторил гость.
Я пребывал в глубоком недоумении, а Нора воскликнула:
– Парильщик? Это банщик? Людей парите? Веником?
– О господи, – закатил глаза недомерок, –
сейчас попробую объяснить.
– Да уж, сделайте одолжение, – кивнула
Нора, – а для начала представьтесь!
– Виктор Николаевич Бугаев, можно просто Витя.
Я постарался сохранить на лице бесстрастное выражение. Вот
уж кому совершенно не подходит эта фамилия. Фитюлькин, Крошкин, Малюткин,
Колобков, в конце концов, но Бугаев!
– И я парильщик, – произнес Виктор.
Глава 2
За то время, что Нора забавлялась игрой в сыщика, в ее
кабинете побывала прорва людей самых разных профессий, но парильщик появился
впервые. И оказался он, вопреки ожиданию, не банщиком, а человеком, который…
держит пари.
Честно говоря, я сначала не очень хорошо понял, о чем
толкует Виктор, а когда разобрался, то в очередной раз удивился человеческой
фантазии и изворотливости.
Когда в нашей стране случилась демократическая революция,
товарищ Бугаев работал в райкоме партии инструктором. Пост он занимал
небольшой, вращался маленьким винтиком в огромной машине, но те, кто жил в те
годы, хорошо знает, что местечко в райкоме было очень даже теплым, оно предполагало
не только вполне приличную зарплату, но и существенные привилегии: хорошие
продуктовые наборы, получение от государства квартиры без очереди в доме
улучшенной планировки, возможность приобретения машины по льготному списку, ну
и всякие мелочи, типа путевки на юг в ведомственный санаторий и пошива костюма
в спецателье. Главным же было обладание бордовой книжечкой с тисненной золотом
надписью: «Районный комитет КПСС». При виде этого документа продавцы в
магазинах делались улыбчивыми, врачи в больницах любезными, сотрудники ГАИ
сговорчивыми. Жил себе Виктор и не тужил, карьера его медленно шла в гору, и
тут на тебе! Демократия!
Кем только не работал потом Бугаев, пытаясь выбраться из
внезапно свалившейся на него нищеты. Собственно говоря, Витенька провел юность
без забот. В институте стал активным комсомольцем, на третьем курсе занял пост
освобожденного секретаря местного комитета ВЛКСМ, затем попал в горком этой
молодежной организации, оттуда стартовал в райком. Кое-кто из членов ЦК КПСС
точно так начинал свой путь к вершинам власти. И неизвестно, что бы ждало
Витеньку, но в середине жизни крылья ему подрезали капитально. Когда райкомы
упразднили, Бугаеву пришлось идти на биржу труда, и вот там-то и выяснилось,
что он ничего не умеет делать, только руководить другими, опираясь на политику
партии и правительства. По специальности он устроиться не мог, так как получил
в свое время диплом «на халяву». Фактически Витя занятия на последних курсах
прогулял, с головой уйдя в комсомольскую работу. Некоторое время он болтался
без дела, некоторые из его бывших коллег подались в бизнес, другие запили, но у
Виктора не получилось ни первое, ни второе. Он развелся с женой и подрабатывал
всякой ерундой, один раз даже нанялся выгуливать собак. В общем, жизнь казалась
беспросветной, от прежнего благополучия осталась лишь квартира. Жена неожиданно
проявила благородство и уехала к маме, оставив жилплощадь бывшему мужу.
Однажды от полной тоски Витя забрел в пивной бар и устроился
у стойки на высоком стуле. Бармен методично подталкивал к посетителям
разноцветные кружки с хмельным напитком, причем вытаскивал их из-под прилавка в
определенном порядке: синяя, желтая, красная, синяя, желтая, красная…
Когда очередной мужик, взяв желтую кружку, отошел от стойки,
сидевший около Вити парень усмехнулся:
– Ща следующему в красную нальет.
– Не, – вяло отреагировал Витя, – в зеленую!
