– Привет, – сказала Катя, – а закажите мне
капуччино, только без корицы!
Я подозвал одну из девиц с подносом.
– Два капуччино и пирожных.
– Каких? – деловито осведомилась официантка.
– Не знаю, ваших фирменных.
Кивнув короткостриженой головой, подавальщица растворилась в
толпе и вскоре принесла заказ.
– Катя, – строго сказал я, – давайте перейдем
к делу. Я так понял, что вы знаете, где Стриженов?
– Неа.
– Зачем тогда позвали меня сюда?
– Я только предполагаю, где он прячется.
– И где?
– У Лиды Московской. Это фамилия такая, Московская.
Хотя, прикиньте, она и на самом деле из Москвы. Ну, не смешно ли?
Я отпил капуччино. Похоже, Кате весело от всего. Впрочем,
такие люди нравятся мне намного больше тех, кто ищет малейшего повода для слез
и причитаний.
– Адрес Лиды, – потребовал я.
– Сто баксов.
Поскольку все расходы по данному делу несет Виктор
Николаевич Бугаев, я со спокойной совестью вытащил портмоне, дал девушке купюру
и велел:
– Пишите расписку. Деньги не мои, мне их Сергей
Кольский выдал.
Катя спрятала ассигнацию и спокойно заявила:
– Нашел дуру. Никаких бумаг, сам с хозяином разбирайся,
со своим Кольским полуостровом. Хотел адрес – получи. Нижний Ковальск, автобус
номер один, остановка «Фабрика», улица Гашека, дом девять. Запомнил?
Я кивнул.
– Тогда прощай, – сказала Катя, – ступай
себе.
– Э нет, милочка, – погрозил я ей пальцем, –
нашла дурака. Ну-ка быстро рассказывай все, что знаешь, про Иржи, Лену, Свету и
эту… Московскую.
Катя прищурилась:
– Так и говорить нечего, дело-то простое. Светка хотела
замуж выйти, да обламывалось ей постоянно. Вот и решила у Ленки мужа отбить. Я
за стенкой живу, все знаю. Иржи постоянно к Светке шастал, до полуночи
просиживал, потом вдруг перестал, поругались они. Я еще тогда порадовалась. Мне
Ленка больше нравилась – тихая, спокойная, глаза вниз. Ни с кем особо не
болтала, а Светка настоящая дрянь да и сплетница. У нее в голове полная каша,
верить ей ну никак нельзя было, черт-те что выдумывала. И еще она любила
говорить людям гадости, завуалированные под комплимент, ну, например: «Ах,
Катюша, тебе очень этот джемпер идет, просто писк. Знаешь, я мерила такой, но,
увы, мне он не подошел, слишком грудь обтянул, вызывающе выглядит. А тебе, с
твоим нулевым размером, самое оно. Да, от красивого, пышного бюста одни
неприятности, лучше уж как у тебя, чтобы ничего не было!» А теперь подумайте,
как после такого заявления Катя должна была относиться к Свете. Ясное дело, что
массажистка обрадовалась, поняв, что Иржи вернулся в семью.
Глава 12
Света прорыдала несколько вечеров. Катя, курившая на лоджии,
со злорадством прислушивалась к всхлипам, доносившимся из соседней квартиры.
Было тепло, окна у всех нараспашку, слышимость великолепная.
Потом Света утешилась, у нее появился Стриженов.
– Уж он ей небо в алмазах показал, – прошипела
Катя, – по полной программе она за Ленку получила. Так ей и надо, не
зарься на чужого мужа, не твое – не трогай.
Затем началось непонятное. Иржи вновь зачастил к Свете.
Вондрачков старался скрыть свои визиты, но разве в Ковальске такое возможно?
Местные кумушки сладострастно обсуждали лакомую новость:
Иржи опять от Лены ходит налево.
Надо сказать, что все вокруг симпатизировали законной
супруге Иржи. Кое-кто из баб попытался открыть обманутой жене глаза, но Лена
заняла умную позицию: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего знать не хочу,
Светлана моя лучшая подруга, Иржи к ней в гости наведывается, а вам какое дело,
ничего противозаконного в этом нет, спасибо, сами разберемся.
Вот так они и жили, давая повод для сплетен всему городу.
Света любила Мишу, тот особой страстью к любовнице не пылал, пользовался ее
квартирой, брал деньги, ел, пил за счет дурочки, потом уезжал невесть куда, мог
пропасть на несколько месяцев. Стоило Мишке исчезнуть, как его место мигом
занимал Иржи, которого Света ни в грош не ставила. Вондрачков же, похоже,
сильно влюбился в нее, раз терпел ее роман с другим мужиком. Более того, стоило
Михаилу вернуться, как Иржи ретировался. Катя довольно долго ждала, что
кто-нибудь из мужиков не вынесет двусмысленной ситуации и начнется
смертоубийственная драка. Но отчего-то любовный четырехугольник мирно
существовал, не собираясь распадаться. В конце концов сплетники замолчали. Да и
какой смысл в сотый раз обсасывать хорошо известную ситуацию: Иржи опять пришел
к Свете или Иржи вернулся к Лене?
Ну а потом, когда все уже привыкли к «шведской семье», Света
вдруг надумала покончить с собой, Лена умерла от сердечного приступа, Иржи
разбил инсульт, а Михаил испарился в неизвестном направлении.
– Вы слышали, как Иржи вчера ругался со Светой? –
решил уточнить я.
– Нет, – покачала головой Катя, – это Мишка
вопил.
– Что же он говорил?
Катя нахмурилась:
– Ну, на самом деле в моей квартире соседские разговоры
не очень хорошо слышны, только по тону понять можно, что лаются. Иногда, если я
на лоджии курю, а у них балконная дверь нараспашку, тогда да, создается
впечатление, что в комнате у Светки сидишь. Так было и в тот раз…
Катя облокотилась о перила и вздрогнула, услышав резкий
голос Миши:
– Мне деньги нужны.
– Где ж их взять? – прогундосила Светка, –
сколько я тебе давала, и куда все это подевалось?
– Вложился неудачно. Теперь проблема с грузом.
– Врешь.
– Офигела?
– Это ты охренел! Я тебе верила! Врун!
– Заткнись! Возьми у Ленки.
– Никогда.
– Мне очень надо.
– Ну и что? Я теперь должна в лепешку расшибиться?
– Гони бабки. Иначе…
– Что? Что иначе? Уйдешь от меня? Скатертью дорога,
несись к своей Лидочке Московской, целуй ей ножки, выпрашивай денежки! Думаешь,
не знаю про нее? Ошибочка вышла! Катись колбасой! Вон отсюда!
Послышался сердитый голос Миши:
– Лидка? Да что ты знаешь! Дура! А ты мне кто? Жена?
Прошу, найди бабки!
