Увидев мое замешательство, Лида улыбнулась.
– Давайте альбомчик посмотрим, может, что и
понравится, – предложила она. – Тут много интересного.
– Конечно, – с радостью согласился я.
Едва Лида открыла каталог, все сразу стало ясно. Московская
делает ювелирные украшения. Несколько минут я разглядывал фотографии серег,
кулонов, брошек, перстней, браслетов, а потом, решив побыстрее перейти к
интересующей меня теме, спросил:
– А запонки вы делаете?
– Их редко заказывают, – уточнила Лида, –
причем имейте в виду, я работаю только с гранатами, а они лучше смотрятся в
серебре. Запонки же чаще делают из золота.
Чтобы подстегнуть вербальную активность Лиды, я воскликнул:
– Да? И почему же?
– Запонки постоянно застегивают и расстегивают, –
пустилась в объяснение Московская, – а серебро мягкий материал. Изделие
сначала потеряет форму, а потом может и вовсе сломаться. Лучше, конечно, делать
их из золота, но, повторюсь, в серебре гранат смотрится более эффектно. Кстати,
запонки мне почти никогда не заказывают.
– А я вот видел у одного знакомого на манжетах, –
я принялся лихо врать. – Мне они настолько понравились, что я не утерпел и
спросил: «Миша, где ты их купил»? А он ответил: «Да у Лиды Московской заказал».
Вот попросил у него ваш адрес и пришел. Хочу точь-в-точь такие, как у него.
Лида похлопала ресницами, потом спросила:
– А у него, это у кого?
– У Стриженова, Михаила Юрьевича, знаете такого?
Московская молчала.
– Неужели нет? Стриженов хвастался, что он ваш
постоянный клиент. Говорил, будто заказывал у вас портсигар, футляр для
зажигалки… э… визитницу.
Лида слушала меня, не проронив ни слова. Я же, стараясь
спровоцировать ее, трещал как сорока.
– Конечно, Миша мог и соврать, у него не задержится, но
откуда он тогда знает ваш адрес? С какой стати дал его мне? Или вы просто не
хотите тиражировать изделия?
Московская вытащила из ящика стола пачку сигарет и сказала:
– У вас плохо получается врать. Михаил Юрьевич никогда
не заказывал у меня запонок, портсигаров, чехлов и прочих вещей. Лучше честно
скажите, что он снова натворил? И кто вы? Из полиции? Или из неофициальной
структуры?
– А вы можете назвать его местонахождение? –
встрепенулся я.
– Сначала представьтесь, – нахмурилась Лида и
убрала альбомы.
Поняв, что Московская настроена воинственно, я был вынужден
сказать правду.
– Частное агентство «Ниро», ответственный сотрудник,
детектив с особыми полномочиями Иван Павлович Подушкин.
Лида кивнула:
– Ясно. И кто на этот раз?
– Вы о чем?
– Ну кто разыскивает Мишку? Кого он обманул?
– Это сложно объяснить, – забубнил я, – в
двух словах и не расскажешь. Моя хозяйка Элеонора…
– Можете не растекаться мыслью по древу, – резко
прервала меня Московская, – ситуация ясна, это не первый случай. Правда,
после того как я в Ковальск переехала, никто ко мне по поводу Стриженова не
обращался. Местные не знают о нашей с Мишей связи. Вы-то как на меня вышли?
– Зря вы думаете, что в Ковальске можно что-нибудь
утаить от любопытных ушей и глаз, – хмыкнул я. – Да только я начал
расспрашивать про Стриженова, мне сразу сказали: «Ищите его у любовницы, у Лиды
Московской!»
– У кого? – засмеялась она. – Право, смешно.
Никогда не была любовницей Миши. Во-первых, он меня младше.
– Ну, разница в возрасте никому еще не мешала, –
хмыкнул я.
– Оно верно, – кивнула Лида. – Я не с того
начала. Видите ли, я сестра Миши.
– Сестра? – подскочил я.
Московская кивнула:
– Да, сводная. Сначала моя мама была замужем за
известным художником, Владимиром Московским. Отец и мать прожили вместе
довольно долго, но потом папа умер.
Анна Сергеевна Московская погоревала немного и снова связала
себя узами брака, на этот раз с успешным дипломатом Юрием Стриженовым. Через
некоторое время на свет появился Миша.
Миша подрос, закончил школу и срезался на вступительных
экзаменах в МГИМО. Анна Сергеевна, узнав, что любимый сын получил за сочинение
двойку, сначала впала в истерику, а потом принялась трясти мужа:
– Немедленно сделай так, чтобы Мишу не взяли в армию!
Но спокойный, интеллигентный, всегда улыбчивый Юрий
неожиданно слетел с катушек.
– Никогда! – заорал он, топая на жену
ногами. – Я и так для Михаила слишком многое сделал! Ведь я подготовил его
поступление в институт. От парня требовалось только проявить чуточку трудолюбия
и усердия. Так нет же, к репетиторам он не ходил, шлялся по кабакам.
– Миша много болел, – попыталась вступиться за
сына мать.
Юрий поморщился:
– Ага, обострение хитрости и воспаление лени. Вот и
пусть послужит в армии, там его живо научат вставать не к полудню, а с
петухами.
– Юра, – рыдала Анна Сергеевна, – его убьют
сержанты.
– Ничего, – не дрогнул отец. – Я два года
оттрубил и здоровым остался.
– Время на дворе стояло другое, – взвыла Анна
Сергеевна.
Но Юрий остался непоколебим, и Миша отправился в неведомый
город Мотьевск. Отец отказался даже пальцем пошевелить, чтобы его оставили в
Москве или отправили в столичную область.
Потом отец не раз пожалел о своем решении, потому что через
два года домой вернулся парень, лишь внешне похожий на прежнего Мишу. Армия
коренным образом изменила парня. Он начал пить, но, к счастью, вовремя
остановился. Мать, боявшаяся до потери пульса, что сын превратится в
алкоголика, поставила в церкви свечку. Как же, бог уберег ее мальчика от такой
беды! Да, Миша бросил пить, но он не пожелал ни работать, ни учиться. Миша
предпочел развлекаться: кино, дискотеки, рестораны, клубы, казино…
– Уйми балбеса, – сердился Юрий, – не хочет
идти в институт, пусть устраивается на работу. Сколько можно лентяя поощрять?
– Он просто не нагулялся, – оправдывала сына
Анна. – Это понятно, мальчик так настрадался во время службы.
– Ну-ну, – хмыкнул Юра, – посмотрим.
