– Мне до сих пор непривычно, – улыбнулась девушка. – Все такое чужое… Огромный дом, огромный сад… Мы раньше жили в крохотной квартирке с видом на стену соседнего дома.
– Борис тебя не обижает? – Коля пристально посмотрел ей в глаза, словно пытался поймать Русю на лжи.
– Нет, он хороший, Борис. Маму мою любит. – Руся задумалась. – Характер, правда, у него не сахар.
Парень кивнул.
– Слушай, а у тебя друзья есть? – спросил он.
Девушка отрицательно помотала головой.
– Увы, – она развела руками, – как-то не сложилось.
– Понятно. – Коля немного помолчал и добавил: – Ты хорошая, хоть и странная. Словно с другой планеты.
– А мне как раз вы все кажетесь инопланетянами, – рассмеялась Маруся.
Они говорили о самых разных вещах – пока сидели за столиком в кафе, пока ехали домой, даже пока стояли на крыльце особняка Бориса. Говорили до тех пор, пока входная дверь не распахнулась, и на пороге не возник Андрей.
Руся невольно поморщилась.
Он окинул ее привычным пренебрежительным взглядом и поздоровался сдругом.
– Спасибо за вечер, Коля, – проговорила девушка, стараясь не замечать сына своего отчима.
– Да не за что, – улыбнулся парень. – Это тебе спасибо.
– Уже поздно, – Маруся сделала шаг в сторону двери.
– Ага. Созвонимся. Пока! – Репей послал ей воздушный поцелуй.
Она улыбнулась и захлопнула за собой дверь.
«Надо было чаю ему предложить, наверно, – запоздало подумала Руся. – Ну, да он там с Андреем… Сами разберутся, без меня».
В холле она поймала взглядом свое отражение в зеркале и невольно залюбовалась. Прямо красавица!
«А почему бы мне теперь всегда так не ходить?» – мелькнула мысль.
– Как провела вечер? – Мама услышала, что дочь вернулась домой, и вышла в холл.
– Отлично! А как у вас дела? – Девушка подошла к матери и чмокнула ее в щеку.
– А мы выбираем детскую кроватку по каталогам, – ответила та. – Поможешь мне?
– Конечно! – кивнула Руся.
Спать она легла поздно и еще долго ворочалась с боку на бок, вспоминая прошедший день и думая о Коле. Несомненно, он ей нравился. С ним было легко общаться, весело и спокойно, словно со старым-старым другом, с которым они ходили еще в детский сад и который знает ее лучше, чем самого себя. Руся улыбалась, проговаривая про себя его шутки – они были по-настоящему смешными, без тени превосходства или сарказма, как это часто случается у людей, считающих себя хозяевами жизни. Однозначно, Репей таковым себя не считал. Деньги его отца не испортили парня, скорее, он относился к ним как к приятному бонусу, но – Маруся была уверена – Коля спокойно обошелся бы и без них.
«Он очень легкий и, видимо, хороший друг, – решила девушка, вспомнив, как тепло Коля отзывался об Андрее. – Побольше бы таких дней, каксегодняшний!»
14
Еще трижды за каникулы она встречалась с Колей. Они опять ходили в кино, ездили в город, где целый день бродили в центре, играли липким, быстро таящим снегом в снежки и болтали.
Репей звонил ей почти каждый вечер, присылал смешные эсэмэски, вешал на ее стену ВКонтакте веселые картинки.
Руся часто сидела у Марии Матвеевны или в своей беседке. Каникулы проходили не так скучно, как она предполагала.
– Слушай, а по паспорту ведь ты, наверно, Мария, Маша то есть, – сказал как-то Репей.
Они возвращались домой. Русина ладонь уютно лежала в его руке. Так ей было не холодно.
Девушка даже не заметила, как они стали ходить, держась за руки – словно так было всегда.
– Не-а. По паспорту я как раз Маруся. Мама так меня назвала, в честь ее бабушки, а моей прабабушки, – пояснила она.
– Ясно, – Коля задумчиво поглаживал ее пальцы. – А Андрюха тебя называет только Рысей. С того, видимо, случая, когда ты ему щеку расцарапала.
Маруся фыркнула. На самом деле ей нравилось это прозвище. Почему-то, несмотря на то, что ей дал его враг, Русе слышалось в нем что-то теплое, словно она котенка гладила.
В тот вечер они вернулись домой не очень поздно – на следующий день начиналась вторая четверть.
Дружба с Колей Репейниковым изменила Марусин мир. Раньше в лицее она ни с кем не общалась, теперь же на переменах к ней то и дело подходил Коля, и они подолгу беседовали. Он садился рядом с Русей в столовой, отвозил ее домой и привозил в лицей, и казалось, ему совершенно все равно, кто как на него смотрит и что вообще по этому поводу думают окружающие.
Неожиданно для Руси, с ней стала общаться ее одноклассница, Света Козякина – не то чтобы они подружились, скорее, просто приятельствовали, но для Маруси и это было в новинку.
Настроение ее прочно закрепилось на отметке «выше среднего». Его не портил теперь даже Андрей, который, судя по всему, жутко ревновал к ней своего лучшего друга и всеми силами старался перетянуть внимание Коли на себя.
Впрочем, у Репья хватало времени для обоих – и для Руси, и для Андрея, и девушка не понимала, почему последнего так бесит сам факт ее дружбы с Репьем.
Маруся не пыталась даже для себя определить, что у них с Колей за отношения. Да, он часто брал ее за руку или слегка приобнимал, но никогда не пытался ни поцеловать ее, ни расставить точки над «i». Она получала удовольствие от общения с ним и сама не знала, хочет ли какой-либо конкретики.
Противный ноябрь пролетел быстро. Его сменил снежный, белый декабрь. Погода стояла мягкая, сосны на участке укрылись белыми покрывалами.
Приближался Новый год.
Впервые у Руси появились варианты, где и как его встречать. Она могла остаться с заметно округлившейся мамой и Борисом, а могла пойти к Коле, который устраивал у себя вечеринку для друзей. Русю он пригласил самой первой, еще даже до Андрея. Честно говоря, она стеснялась идти к нему, но оставаться дома вместе со счастливыми молодоженами ей не хотелось. В итоге девушка согласилась присутствовать на празднике в доме Репейниковых.
В католическое Рождество, на которое мама и отчим уехали в Австрию, Коля позвонил и сообщил подруге новость – их группу пригласили отыграть концерт в известном московском клубе тридцатого декабря. Маруся обещала прийти.
Борис и мама вернулись вечером двадцать девятого. Они привезли кучу пакетов и свертков, разложили их под большой искусственной елкой, наряженной вчера в гостиной Русей и Натальей. В доме запахло праздником.
Вечером перед сном девушка шла пожелать спокойной ночи маме и невольно задержалась у дверей кабинета Бориса. Отчим на повышенных тонах спорил с Андреем. Руся не стала вслушиваться, о чем идет речь. Как всегда в таких случаях, ей сделалось неприятно.
