Они дошли до площади Медборьярплатсен. Агнес направилась к метро, но, сделав несколько шагов, заметила, что Паоло отстал.
– Ты разве не на метро?
– Нет. Я тебя обманул, – ответил Паоло. – Я просто хотел поговорить, перед тем как мы начнем вместе работать. Боюсь, иначе нам трудно бы пришлось: сталкиваться по сто раз на дню и притворяться, что между нами ничего не было.
– Спасибо. – Агнес посмотрела на него и улыбнулась. – Сама бы я не решилась, – добавила она и, помахав ему рукой, стала спускаться в метро. Она чувствовала, что ей стало легче. Намного легче.
* * *
В четыре часа Агнес вошла в ресторан. И направилась на кухню, откуда доносился грохот посуды. Под аккомпанемент радио Филип что-то помешивал в кастрюле, Паоло мыл овощи. Оба обернулись на звук открывающейся двери и радостно поздоровались с Агнес. Повара работали сосредоточенно, но без суеты и спешки. Филип сообщил, что Калле пару минут назад уехал за звуковым оборудованием для праздника. Агнес вернулась в зал. Мебель переставили так, чтобы посредине поместился длинный стол с закусками. Агнес сняла пальто и принялась за сервировку. Когда дело было сделано, она посмотрела вокруг. Отдельные столики накрывали и раньше – для пробы, но только сейчас она впервые увидела, как выглядит ресторан целиком. И могла с чистой совестью сказать: получилось красиво. Даже очень красиво. Если и еда окажется на таком же уровне, у них будет отличный ресторан.
За час до начала праздника все уже находились на своих местах. Калле был в хорошем настроении, хоть и заметно нервничал. Он то и дело наведывался в кухню, чтобы проверить то одно, то другое. Агнес понимала его волнение. Ведь это его детище, мечта, ставшая реальностью. Конечно, ему хотелось, чтобы все прошло гладко. И ей тоже. Она хоть и не хозяйка, но тоже чувствует ответственность за «Лимоны желтые». Впервые в жизни она принимала активное участие в создании ресторана практически с нуля. И в том, что в результате получилось, была и ее немалая заслуга.
Выйдя в зал, Калле обратился к присутствующим:
– Как вы знаете, официально ресторан открывается на следующей неделе, а сегодня мы просто решили отметить начало нашей работы. К нам придут наши друзья и родные, и я гарантирую: для всех гостей угощение сегодня будет бесплатным. – Тут и там послышались смешки. – Это мой ресторан… – Калле замолчал и оглядел своих сотрудников, – на бумаге. Но фактически, я считаю, это наш ресторан. Общими усилиями мы добьемся, чтобы у него было собственное лицо, чтобы он стал успешным предприятием.
Хенрик присвистнул и зааплодировал. Остальные поддержали его.
– Надеюсь, каждый из вас сделает все от него зависящее. И даже больше. Кроме того, я надеюсь, сегодня вечером… – Калле снова сделал паузу, – каждый из вас от души повеселится.
Все снова захлопали.
– На этом моя речь закончена. Давайте займемся едой. Ты, Паоло, жаришь мясо на шпажках, Филип готовит креветки. Остальные достают из холодильника блюда с закусками и расставляют на столе. А я выпью пива, чтоб успокоить нервы. Через четверть часа начнут собираться гости.
Все дружно взялись за работу. Агнес зажгла стоящие на столе свечи и откупорила бутылки с вином. Хенрик и Пернилла заполняли стол закусками. Блюдечки с оливками, маленькие шашлычки с кунжутом, креветки-гриль с чесноком, ломтики куриного филе с тимьяном, маринованные овощи, жареные баклажаны, хлеб собственной выпечки, соусы, пармская ветчина, сказочно красивое блюдо с фруктами и лимоны, повсюду лимоны, – все это выглядело очень аппетитно, но Агнес не пришлось долго любоваться натюрмортом, так как вскоре дверь отворилась и в ресторан вошли первые гости.
Стуре Ройтерсверд спустился по лестнице в зал. Рядом с ним шла его жена Алис в коротком манто. Агнес поспешила навстречу. Голос у Стуре был низким, рукопожатие крепким. Рука Алис, протянутая для приветствия, оказалась холодной и вялой, как дохлая рыба, в другой руке гостья держала огромный букет. Агнес показала им, где находится гардероб, а сама сходила за Калле. Он вышел к родителям, поздоровался за руку с отцом, обнял мать. Рядом с ними он кажется гораздо моложе, подумала Агнес. Тут появились новые гости, друзья Филипа. Зал понемногу заполнялся.
Мод и Свен приехали вместе с Мадде и Юнасом. У них тоже были цветы, а у Мод еще и плюшевый мишка.
– Это талисман, – сказала она, протягивая игрушку старшей дочери.
Агнес посадила мишку на подоконник. Цветы она поставила в вазу – подальше от громадного букета, принесенного родителями Калле и более уместного на церемонии вручения Нобелевских премий. Из-за отсутствия подходящей по размеру вазы его поставили в пластиковое ведро. Остальные букеты по сравнению с ним выглядели как пучки одуванчиков, сорванные на соседском газоне.
Оглядевшись по сторонам, Мод восхищенно воскликнула:
– Как у вас красиво!
– Очень красиво! – согласилась Мадде. – Если любишь желтое.
Агнес спросила, что они будут пить, и предложила пройти к столу и отведать угощение. Народу было уже порядочно. Тут и там слышались разговоры и смех, было видно, что у гостей хорошее настроение. Многие хвалили еду, и Агнес слово в слово передавала эти похвалы Филипу с Паоло. Луссан еще не пришла, она предупредила, что опоздает. У них на работе корпоративная вечеринка, но подруга обещала сбежать оттуда при первой возможности.
Вдруг кто-то постучал вилкой по бокалу и откашлялся. Понемногу в зале установилась тишина, Калле убавил музыку. В середину зала вышел Стуре Ройтерсверд. Он держался спокойно и уверенно, было видно, что он привык быть в центре внимания.
– Сегодня мне хочется сказать несколько слов моему сыну Карлу, – начал он, оглядев присутствующих. – Насколько я знаю, он давно мечтал об этом дне. А я, признаться, не всегда относился к его мечтам с пониманием, о чем теперь сожалею. – Стуре откашлялся. Одно дело – выступать с речью, и совсем другое – прилюдно признавать свои ошибки. – Глядя на этот ресторан, я испытываю чувство гордости и уверен, что знания и опыт моего сына и его друзей обеспечат успех их начинанию.
Все захлопали, Алис Ройтерсверд смахнула слезу ухоженной рукой. Стуре поднял бокал:
– Я предлагаю тост за Карла. И за великолепные «Лимоны желтые»! Пусть им всегда сопутствует удача…
Он не успел договорить – входная дверь открылась, и на пороге появилась Луссан. В зале стало тихо. Все смотрели на нее. Довольная произведенным эффектом, она задержалась на лестнице и с невинной улыбкой спросила:
– Кто заказывал стриптиз?
Послышались смешки. Но Стуре Ройтерсверду ее шутка явно не понравилась. Агнес бросилась к подруге, пытаясь спасти положение.
– Входи, Луссан, – сказала она и шепотом добавила: – Отец Калле произносит тост.
Луссан неохотно спустилась по ступенькам.
Еще раз откашлявшись, Стуре продолжил:
– Итак, давайте пожелаем Карлу и его ресторану процветания и подтвердим это четырехкратным «ура»! Гип-гип…
