– А как это проявляется в твоей жизни? – спросил Ральф.
– Я не говорила, что это есть в моей жизни, – поспешно возразила Паула. – Я сказала, что мне это знакомо.
– А какие у тебя отношения с матерью? – Ральф с любопытством взглянул на нее.
Такого поворота Паула не ожидала. Ей нравилось говорить о персонажах и фильме, но об этом…
– Она умерла, – коротко ответила Паула.
Ральф нарушил границу.
– Но к умершим тоже можно как-то относиться, не так ли?
– Я любила маму, – ответила Паула. – Но я не понимаю, какое отношение это имеет к фильму.
Ральф пожал плечами:
– Полезно разобраться в своих чувствах, прежде чем начать воплощать чужие, разве не так, Генриэтта?
Та кивнула:
– Это помогает, но можно делать отличные вещи и не разбираясь в себе. Разве мало потрясающих актеров с совершенно запутанной личной жизнью!
Паула вспомнила Раймонда Фьельнера, которого Вендела разобрала по косточкам в своей передаче.
Генриэтта продолжала:
– Возможно, актерами и становятся-то как раз не вполне цельные личности… – Паула была благодарна за эту неожиданную поддержку, и Ральф больше не задавал вопросов.
Они стали говорить о роли Лилиан, матери. Было заметно, что для Генриэтты вживаться в образ – дело привычное, и Паула остро ощутила собственную неопытность. Время шло быстро, и к обеду они успели просмотреть половину сценария. Чем больше они говорили о героинях и сюжете, тем больше нравилась Пауле идея фильма. Она уже ждала начала съемок. Паула поделилась этим чувством с Генриэттой, которая рассмеялась и заметила, что это хороший знак.
Около четырех Ральф остановил работу.
– Мы хорошо потрудились, – сказал он. – Пусть впечатления улягутся. Завтра, как уже сказано, собирается вся группа, и с вами будет работать костюмер.
Выйдя на улицу из помещения, в котором прошел весь день, Паула зажмурилась от яркого солнца: в студии окон не было. Надо привыкать: ближайшие две недели им предстояло работать именно здесь.
Перед Паулой простиралась залитая солнцем улица Оденгатан. Пустынная, если не считать синего автобуса-«четверки». Среди пыльной зелени Васа-парка здесь и там пестрели покрывала для пикников, и Паула почти слышала, как из винных бутылок вытаскивают пробки. Ее не оставляло ощущение нереальности происходящего: словно не она весь день проговорила с Известной Актрисой и Знаменитым Режиссером. Как будто она смотрела документальный фильм и только что выключила телевизор.
Паула решила прокатиться в сторону центра. Особых дел у нее не было, но она чувствовала потребность находиться среди людей: казалось, нынешнее сказочное ощущение исчезнет, едва она останется наедине с собой.
Возвращаться домой к Юхану тоже не хотелось. За всю неделю он почти ни разу не заговорил с ней, и, стоило ей увидеть его, как чувство вины напоминало о себе. Паула несколько раз пыталась начать разговор, но Юхан заявил, что не собирается облегчать ее совесть, благословляя сделанный выбор. Паула решила набраться терпения: она знала, что рано или поздно он смягчится. Как всегда. Конечно, на этот раз все серьезнее, но она полагала, что примирение – лишь вопрос времени.
Выйдя из метро на станции Эстермальмсторгет, Паула немного прошлась по улице Библиотексгатан. Несколько раз заходила в магазины, чтобы посмотреть легкую одежду, и снова выходила. Попробовала губную помаду, но не купила, и стала рассматривать обувь через стекло витрины, но не увидела ничего особо привлекательного. Паулу все еще не оставляло ощущение, что какая-то тонкая пленка отделяет ее от остального мира. Ей отчаянно хотелось закричать: «Я стану кинозвездой!!!», чтобы все эти хорошо одетые люди услышали ее, остановились и посмотрели на нее с завистью и восторгом. Но кричать Паула не стала. Такие вот театральные номера – не по ее части. Анна бы на ее месте наверняка не то что крикнула бы, а завопила в мегафон.
Паула продолжила путь по улице Хамнгатан. Проходя мимо дверей универмага «НК», она чуть сбавила темп. Джейсон был здесь всего несколько недель назад, и с тех пор она не смела заглядывать в универмаг из страха, что какая-то частица Джейсона затаилась среди полок. Теперь Паула заглянула внутрь и прислушалась к своим ощущениям: ничего. Она попыталась представить себе Джейсона, сидящего за столом, – опять ничего. Наконец, чтобы спровоцировать себя, Паула представила, что он лежит на ней, тяжело дыша ей в ухо. Наконец что-то все-таки произошло. Защемило под ложечкой, чуть перехватило горло, легкий холодок пробежал по спине. Вот и все.
Отправившись в сторону площади Сергельсторгет, Паула вновь ощутила приятное чувство, сопровождавшее ее все время на пути из студии. И лишь заметив улыбки встречных прохожих, поняла, что скорее всего сама улыбается.
* * *
– Это Яннис, первый помощник. Свалан – второй помощник, Гунилла – ассистент режиссера, Тумас – реквизитор… – Ральф представлял Пауле съемочную группу, все дружески пожимали ей руку. Большинство, казалось, были уже знакомы друг с другом, и Паула сделала вывод, что эта же команда работала на съемках «Приемной». Примерно на половине представлений Паула оставила попытки запомнить имена всех участников, решив, что это произойдет само собой в процессе работы.
Кроме Янниса – пожилого молчаливого мужчины с греческой внешностью, членам группы было лет тридцать-сорок, и Пауле показалось, что многие из них – друзья Ральфа. Неудивительно, если учесть, сколько он работает в кинематографе.
Всем хотелось побольше узнать о Пауле, и ей пришлось выслушать множество вопросов о себе, своих прежних занятиях и о том, как она попала сюда. На многие вопросы отвечал сам Ральф, словно Паула была его персональной добычей. «Я заприметил ее в одном офисе», – сказал он, и Паула почувствовала себя какой-то папкой формата А4. Кое-кто из съемочной группы уже видел материалы кинопроб и отозвался одобрительно.
Никого из актеров, кроме Генриэтты, Паула не знала. Некоторые из них уже имели опыт работы в кино, но большинство оказались дилетантами, как и она сама.
После знакомства и взаимных приветствий слово взял Ральф:
– Некоторые из вас новички, некоторые проработали в этом проекте столько же, сколько и я, но с сегодняшнего дня мы одна команда. Будем работать вместе. Конечно, я как режиссер лично отвечаю за художественное содержание фильма, но воспринимаю всех как партнеров.
Паула видела, что многие кивнули в ответ.
– Ближайшие две недели я буду работать с актерами здесь, в этом помещении. Подготовка к съемкам будет идти параллельно, под руководством моего коллеги и продюсера Сванте, он отвечает за то, чтобы все подготовительные работы были завершены к началу съемок – ко второму июля.
Мужчина, который, очевидно, и был этим Сванте, помахал рукой, чтобы все его увидели.
Сванте являлся совладельцем компании «Фильм Файт» и, несмотря на то, что был ровесником Ральфа, производил совершенно иное впечатление. Если Ральф излучал мальчишеское обаяние, то Сванте казался хмурым дядькой. Ральф носил армейские штаны и кеды, а Сванте ходил в вельветовых брюках и вязаной кофте. Паула предположила, что эти двое каким-то образом дополняют друг друга, поскольку давно работают вместе. Ральф как художник генерировал образы и идеи, а Сванте все структурировал и приводил в порядок. Разделение ролей, как в хорошей семье, подумала Паула.
