– Хватит-хватит, спасибо! – Анника рассмеялась. – По-моему, я уже поняла, что это за место.
За ужином она рассказала о пансионате Тому. Договорились, что Анника поедет туда в ближайшие выходные. На следующий день она позвонила в пансионат и забронировала номер. Ей повезло, сказали ей, в это время года часто бывает нелегко найти свободную комнату, ведь осенью многие хотят вырваться из серых будней и побаловать себя уютом и роскошью. Аннику обещали поселить в номер "Ирисы", и теперь она с нетерпением ждала субботы. Они с Томом решили, что она уедет в субботу и вернется на следующий день. Целая ночь в пансионате казалась Аннике настоящим раем. К тому же в воскресенье поезд уходит только в пять часов вечера, так что перед отъездом она еще успеет насладиться послеобеденным чаепитием.
В обеденный перерыв Анника забежала в торговый центр неподалеку от работы и накупила масок для лица и обертывание для волос в маленьком косметическом бутике, который, судя по интерьеру, находился тут еще с шестидесятых, когда магазин только построили. Как же мало, оказывается, надо для радости, подумала она, спеша обратно в офис и купив по дороге хот-дог. Сначала она собиралась предложить Милле составить ей в пансионате компанию, но потом передумала. Очень приятно провести выходные с подругой, но сейчас Аннике нужно было другое. Она предвкушала, как останется в одиночестве, наедине с собой, чтобы почитать и подумать.
После обеда она быстро расправилась со всеми рабочими вопросами и решила, что никто не обидится, если она сбежит сегодня чуть-чуть пораньше. В половине четвертого она забрала Микаэля из сада. Если бы он уже умел определять время, то наверняка удивился бы, что она пришла так рано, но сегодня его удивляло другое – всю дорогу, пока они шли до школы Андреа, мама радостно болтала, расспрашивала, чем он занимался в саду, рассказала про волка, о котором прочитала в газете, смеялась и улыбалась. В общем, была совершенно не похожа на себя.
За окнами такси мелькали деревенские домики, перед которыми горели большие уличные свечи. Анника расплатилась, взяла свою сумку и вышла из машины. Пахнуло ноябрьской сыростью. Идя по дорожке к двери, Анника дрожала от холода, но внутри было тепло. За стойкой никого не оказалось, так что пришлось немного подождать. Зато она успела осмотреться. Милла совершенно права – здесь было очень уютно. Анника прикинула, что усадьбе, где расположился пансионат, лет двести. Низкие потолки, внутри все деревянное, вдоль одной стены – сосновые стулья под старину с клетчатыми розовыми подушками. На столе регистратора горела керосиновая лампа и стояла большая ваза с яблоками. За дверью угадывалась библиотека, откуда слабо тянуло дровяным дымком.
Тут как раз появилась женщина в фартуке, поприветствовала Аннику, выдала ей ключ с ирисом на брелоке и объяснила, как пройти в ее номер. Сначала налево, потом направо, ошибиться невозможно. Чай подают с двух до четырех часов, ужин начинается в семь. Анника поблагодарила женщину и направилась в свою комнату.
Номер был небольшой, но красивый. Хотя вечер еще не наступил, на улице было сумеречно, и Анника зажгла лампу. За старинного вида окном с частым переплетом виднелся сад. Весной, когда цветут фруктовые деревья, он, наверное, выглядит изумительно. А сейчас голые черные ветви эффектно переплетались на фоне серого неба.
Анника сняла куртку и повесила ее на вешалку, распаковала сумку, отнесла косметичку в маленькую ванную комнату, в которой оказался душ, а не ванна, что немного разочаровало Аннику Потом она прилегла на кровать, сцепив руки на затылке, и тут же уснула. Открыв глаза спустя какое-то время, она обнаружила, что за окном уже почти совсем стемнело – часы показывали четверть четвертого. Чтобы окончательно проснуться, Анника сполоснула лицо холодной водой и подумала, что еще успеет к чаю.
В библиотеке действительно оказался горящий камин. На диванах сидели две пары, на столиках перед ними стояли чашки с чаем. Анника заказала чай и английские лепешки у девушки, на которой был такой же фартук, как на администраторше. Усевшись в кресло у огня, Анника задумалась. Она все еще не отошла от дневного сна и долго смотрела на огонь, не сосредоточиваясь ни на чем конкретном. Мысли двигались медленно, туда-сюда. Дети, Том, Вивека, работа. Картинки сменяли друг друга, не оставляя после себя никаких эмоций. Анника чувствовала опустошение, но оно было приятным. Когда принесли чай, она не спеша принялась пить его, глядя на завораживающие языки пламени. Книга, которую она взяла с собой, так и оставалась лежать на столе. Наевшись лепешек, из которых как минимум последняя показалась лишней, Анника поднялась и вышла из опустевшей библиотеки. Пожалуй, перед ужином неплохо пойти прогуляться.
Оказалось, что делать обертывание для волос в душе – совсем не то же самое, что сидя в ванне. Анника зажала лейку душа между колен, чтобы нанести на волосы благоухающую медом массу. Времени постричься так и не нашлось. Позапрошлый раз она постриглась практически на бегу: просто вышла в обеденный перерыв из офиса в салон, который находился неподалеку, рядом с супермаркетом. Девушка лет двадцати, видимо, сирийка, как и владелец заведения, пригласила Аннику в кресло и без особого интереса выслушала ее пожелания. А потом сделала стрижку, совершенно не похожую на то, что пыталась описать Анника. Тем не менее она снова пришла к тому же мастеру спустя несколько месяцев, потому что в салоне в центре Стокгольма, где Анника стриглась раньше, за работу брали около семисот крон, да и записываться надо было больше чем за месяц. А эта парикмахерская хоть и не бог весть что, зато у самой работы и стрижка в ней обходится максимум в две сотни.
Пора бы снова к ним наведаться. Причем давно уже пора. Мелированные пряди, призванные освежить образ к лету, получились слишком желтыми и к тому же успели отрасти, придавая прическе неряшливый вид. В понедельник запишусь на стрижку, решительно сказала себе Анника, и, может быть, даже в салон в центре. Раз уж она не стриглась так долго, подождет и еще месяц, а что до семисот крон, то разве она не может позволить себе немного роскоши, хотя бы изредка?
Приняв душ и нанеся на тело аппетитно пахнущий дыней крем, Анника облачилась в наряд, который выбрала для сегодняшнего ужина: сравнительно новые серые брюки и простую бежевую тунику. Из уважения к другим гостям пансионата Анника решила сделать макияж. Застегнув на шее ожерелье и взглянув напоследок в зеркало, она спустилась на ужин. Ужинать предстояло в одиночестве.
Ресторан был почти полон, свободными оставались только два столика. Анника села за тот, что поменьше. Это не одиночество, это приключение, сказала она себе. Оставив мужа и детей дома, она оказалась в новой обстановке, которая разительно отличалась от их обычных ужинов. Анника наслаждалась едой и вином, хотя ей было непривычно есть в молчании. Надо будет рассказать обо всем Тому, когда она вернется. Звонить им в эти выходные он ей запретил.
Когда официантка убирала с ее стола тарелку из-под горячего, в дверях появилась еще одна пара гостей. Анника мельком взглянула на них – наверняка это им предназначен единственный оставшийся свободный столик рядом с ней. И вздрогнула, узнав вошедшую женщину. Это была Бигге. В ту же секунду Бигге заметила Аннику. Они с удивлением смотрели друг на друга, пока спутник Бигге, опередивший ее на несколько шагов, в сопровождении официантки шел к столику. Когда наконец подруга подошла к ней, Анника немного пришла в себя.
