— Значит, так, слушай, Ваня. Влезли мы в страшное дело,
кто-то, совершенно безжалостный, убирает людей одного за другим. Я абсолютно
уверена, что все смерти связаны между собой: сначала Алена, потом Илья, затем
Марина…
Так, у Элеоноры начинается профессиональная болезнь
детективов: подозрительность. Психиатру окружающие люди кажутся сумасшедшими, а
сотруднику правоохранительных органов — преступниками.
— Нора, — попытался я вразумить хозяйку, —
Алена утонула. В ее кончине нет ничего загадочного. Дорога была ужасной, Илья
не слишком опытный водитель, конечно, безумно жаль девушку, но…
— Ее убили, — с тупым упрямством повторила
Элеонора, — хитро, очень хитро, но преступник не учел одной ма-а-аленькой
детальки! Все задумал ловко, машину столкнул, сам в воду влез, намок, руки
исцарапал, но негодяев губят детали.
Я так и сел.
— Вы полагаете, что Алену убил Илья?! Но он же приходил
сюда с ней, к нам, просил найти того, кто покушался на жизнь девушки!
— Похоже, он не слишком-то обрадовался встрече со
мной, — процедила Нора, — сначала сидел в машине, явился позже и все
повторял, что кастрюля с кислотой и пакет с молоком случайности. Наверное,
поехал с Аленой, чтобы у той не возникло сомнений в нем. И очень он
обрадовался, когда Шергина предположила, что автор всех затей Райкова… Впрочем…
Нора замолчала, закурила и, выпустив струю едкого сизого
дыма, продолжала:
— Ты не знаешь того, что стало известно мне. Во-первых,
найдено тело Алены. Девушка утонула.
— Вот видите! Ничего странного.
Нора порылась на столе, вытащила листок.
— Слушай. При вскрытии грудной полости обнаружены так
называемые «барабанные» легкие.
— Что?!
— Ладно, объясню проще. Если человек утонул, в его
легких находится вода. Ясно?
— Более или менее.
— Вот! И у Шергиной тоже, — кивнула Нора, —
жидкость взяли на анализ — обнаружили, что Алена утонула именно в этой речке.
— Правильно, мы же об этом давно знали.
— А теперь получили подтверждение, — кивнула
Нора, — на мой взгляд, ситуация обстояла следующим образом. Илья сначала
утопил Алену, а потом изобразил несчастный случай. Прибежал в больницу.
Вспомни, доктор говорил, что у него нет особых травм, только шок и исцарапанные
руки. А ведь автомобиль падал с довольно большой высоты. Отчего он не разбился?
— Случаются иногда странности, люди выживают и в более
страшных катастрофах.
— Нет, Ваня. Он ее утопил, сбросив в машине с обрыва, а
потом инсценировал собственное счастливое спасение.
— Зачем?
— Не знаю, — пробормотала Нора, — пока не
знаю. Зато мне известно другое: почему Марина Райкова опрометью кинулась домой.
— И почему?
— У нее на кухне, под раковиной, обнаружена емкость с
остатками кислоты.
— Так вот отчего она повторяла: «Бутылка,
бутылка»! — воскликнул я.
Нора кивнула:
— Да. Думается, дело обстояло так. Неизвестная личность
позвонила Марине на работу и сообщила: «Ты убийца Алены, бутылка с кислотой у
тебя на кухне». Райкова испугалась и рванула к себе, желая уничтожить
компрометирующую улику.
— С чего бы ей пугаться?
Нора вновь вытащила папиросы.
— Потому что многое свидетельствует против нее. С
Шергиной поругалась, ключи не отдала, потом некто оказывается у Алены в
квартире, включает газ… Обрати внимание, дверь не взламывали, открыли «родными»
ключами. А потом еще и бутылка под раковиной. Вот Марина и понеслась домой, а
там… Кстати, ее убили в ванной. Прослеживается один и тот же человек.
— Почему? — удивился я.
— Так вода! И в ванне, и в речке. На мой взгляд, —
продолжила Нора, — наличие бутылки и телефонный звонок как раз
свидетельствуют о том, что Райкова не виновата.
— Отчего вы так решили? — Я перестал что-либо
понимать.
— Ну зачем ей хранить такую улику? — скривилась
Нора. — Давно бы выбросила. Нет, ее напугали.
— Да зачем уничтожать Марину, — возразил я, —
наоборот, проще было поставить осторожно ей под раковину пустую тару и сообщить
в милицию…
— Режиссер сего спектакля очень хитер, — задумчиво
сказала Нора, — он понимал, что Марину-то начнут допрашивать. Поэтому и
убил, чтобы, не дай бог, не поняли: она ни при чем. А в милиции теперь твердо
уверены, что Райкова уничтожила Шергину, а потом покончила с собой. Дело
закрывают.
— Как же так? — возмутился я. — Из-за чего
убили Алену?
Нора швырнула на стол зажигалку:
— Ментам без разницы, спихнули папку в архив, галочку
поставили и забыли. В связи со смертью основной подозреваемой дело закрывают.
— Погодите-погодите, у вас концы с концами не
сходятся, — подскочил я, — если Алену утопил Илья, то он никак не мог
убить Марину. Илья сам к тому времени уже превратился в покойника. А вы,
насколько я понимаю, считаете, что женщин убрал один убийца. Кстати, что
стряслось с Ильей?
— Инфаркт, — пояснила Нора, — вроде это
естественная смерть, но я знаю: и его убили. Та же личность, что устранила
Шергину с Райковой.
— Парень умер на моих глазах, — пробормотал
я, — в палате находились только его родители. Как, по-вашему, его убили?
— Не знаю, — отрезала Нора.
— И почему, по какой причине произошли все убийства?
В ту же секунду раздался звонок в дверь. Нора покатила в
коридор, но на пороге обернулась и совершенно спокойным голосом ответила:
— А вот это нам и предстоит выяснить. Разгадаем загадку
— найдем автора. Не разгадаем — он над нами посмеется.
— Но откуда вы все узнали, про воду в легких, инфаркт и
бутылку?
Нора фыркнула:
— Не имей сто рублей, а имей сто друзей. Хотя, на мой
взгляд, не помешают оба фактора: и друзья, и денежки.
— Но Максим в отпуске!
— Макс не единственный сотрудник правоохранительных
органов в этом городе, — ухмыльнулась Нора, — есть у меня еще
кое-кто, кому я хочу утереть нос. Вот увидишь, что они запоют, когда я сообщу
имя убийцы!
— Хозяйка, — донесся из коридора густой
бас, — куда горшки девать?
