Дальнейшие события походили на сказку. Сергей мигом решил
все ее проблемы. Сначала отвез Наташу в гостиницу, другую, не ту, где была
забронирована комната, а, очевидно, очень дорогую. Потому что номер оказался
роскошным, с джакузи, телевизором и холодильником, набитым бутылками. Потом,
взяв контейнер, Сергей отправился искать ресторан.
Вернулся примерно через час и сообщил:
— Такой харчевни в Париже нет, напутали в твоей фирме,
на, держи.
Наташа уставилась на груду незнакомых бумажек.
— Это что?
— Шесть тысяч франков, — пояснил Сергей, — я
твоих лягух в другую обжираловку пристроил.
— Поменяй мне их на доллары, — попросила Ната.
— Зачем? — удивился добрый самаритянин. — В
Париже только франки ходят.
— Так мне деньги в Москву везти.
— Это почему? — удивился Сергей.
— Лягушки-то не мои, надо баксы хозяину отдать.
— Ни фига подобного, — взвился мужчина, — он
еще тебе должен за то, что в такую историю втравил, потрать их на себя.
И Наташа понеслась по магазинам и музеям, она провела в
Париже волшебные дни, но, вернувшись в Москву, прибежала в «Злату» и устроила
громкий скандал.
Алена пыталась оправдаться, показывала какие-то бумаги, но
Наташа пообещала взорвать офис, поколотить Шергину и выскочила на улицу с
чувством выполненного долга. Естественно, она не собиралась выполнять то, о чем
кричала в приемной турфирмы, просто выплеснула злость на женщину, которая
доставила ей неприятности.
Уже вечером Наташа забыла об учиненном скандале, потому что
на пороге ее дома появился Сергей с букетом цветов и предложением руки и
сердца. Парень оказался богатым холостым бизнесменом, принц полюбил Золушку, и
дело мгновенно понеслось к свадьбе. Сейчас Сережа делает в этой квартире
ремонт, соседей он расселил в другие места.
— Вот, мебель купили, — гордо заявила Наташа и
похлопала рукой по бело-голубому дивану.
— Значит, вы не станете подавать жалобу на
Шергину? — уточнил я.
Наташа рассмеялась:
— Не-а, я послала ей приглашение на свадьбу, как ни
крути, получается, что она нас сосватала.
Я ушел от нее со спокойным сердцем. Она не имела никакого
отношения к смерти Алены. Следующим по списку шел Дюкин Мирон Сергеевич, и я
отправился в Переделкино.
Выслушав рассказ об отделе расследований, Дюкин потер рукой
затылок и заявил:
— А че? Деньги заплатить могут? Хотя это навряд ли.
— Сначала разберемся, что к чему, найдем виновных.
Мирон Сергеевич хрипло рассмеялся:
— Так они далеко, в Берлине.
— Ответственность лежит на сотруднице, которая вас
отправляла, если не ошибаюсь, это Алена Шергина?
Дюкин вяло махнул рукой:
— Да ни при чем она.
— Но вы, вернувшись в Москву, устроили в офисе скандал!
— Было дело, — согласился Мирон Сергеевич, —
от злости. Ведь было очень обидно, но потом я остыл, разобрался и понял, что
сам старый дурак, решил на пятак рублей купить, ну и получил по заслугам…
— Если не затруднит, то поподробней, пожалуйста.
— Что ж, слушайте, — пожал плечами Дюкин, —
мне спешить некуда, я на пенсии. Оттого и в историю полез, заработать маленько
хотел, ну и мир посмотреть, конечно.
Дюкин узнал о «Злате» в «Рамсторе». Стоял у стеллажей с
йогуртами, и тут к нему подскочила вертлявая девчонка в юбочке по самое некуда
и всунула ему купон. Мирон Сергеевич всегда охотно берет то, что дают
бесплатно, поэтому и ездит в «Рамстор», а не ходит в близлежащие магазины. В
«Рамсторе» постоянно угощают: то кофе нальют, то чаю, то сыр предложат. Мирон
Сергеевич не спеша обходит все точки, рекламирующие свой товар, и особо
понравившиеся продукты без всякого стеснения пробует по нескольку раз. Поэтому он
взял купон и принялся внимательно его изучать. Сначала Дюкин испытал
разочарование: это оказалась рекламная листовка фирмы, организующей выезды за
рубеж. Но потом его привлекла фраза в самом низу: «Каждому обратившемуся —
подарок». Мирон Сергеевич приехал домой и позвонил в «Злату». Там его любезно
заверили:
— Сувенир получит всякий, приехавший в нашу фирму.
— Даже если путевку не купит? — решил уточнить
Дюкин.
— Да, — ответили на другом конце провода.
Мирон Сергеевич на пенсии, делать ему нечего, вот он и
отправился в центр, нашел фирму, попал в комнату, где сидели две милые девушки,
получил симпатичную кепку с надписью «Турфирма „Злата“» и уже собрался в
обратный путь, но тут девицы принялись рассказывать об экономическом туризме.
Мирон Сергеевич загорелся идеей, и Алена Шергина подобрала ему тур. Дюкина
отправили в Берлин, где жил коллекционер наград, а у Мирона Сергеевича имелась
достаточно редкая вещь — нагрудный знак сотрудника НКВД, оставшийся от отца, и
медаль «За взятие Кронштадта», которую его папенька получил в молодые годы.
Алена пообещала, что за раритет ему дадут хорошие деньги. Немецкий коллекционер
оплатил дорогу и гостиницу, Дюкин прилетел в Берлин.
Вначале он был очень доволен. Немец встретил его в
аэропорту, отвез на своей машине в отель, осмотрел награды и тут же вручил
Дюкину две тысячи марок, астрономическую сумму для Мирона Сергеевича. Следующий
день Дюкин шлялся по Берлину в полном восторге, деньги он не тратил. Решил
отложить на черный день. Впрочем, в Германии он не голодал, хоть и не истратил
ни копейки. У немцев угощали в магазинах бесплатно даже более охотно, чем в
«Рамсторе», и в Москву Мирон Сергеевич летел совершенно счастливый: сумка его
была полна бесплатных приобретений: шампуни, кремы в маленьких пакетиках,
пробники духов, шапочка для душа из отеля, пластмассовые очень красивые
ложечки, на которые немцы кладут кусочки рекламируемых продуктов, шариковые
ручки, зажигалки, презервативы, щетка для одежды…
Наверное, у Дюкина на всю оставшуюся жизнь сохранились бы
наилучшие воспоминания, но, на свою беду, в самолете он разговорился с соседом,
отлично одетым парнем лет сорока, похвастался перед ним удачным гешефтом.
Собеседник рассмеялся и объяснил Дюкину, что его облапошили.
— Поймите, вы отдали редкие вещи за копейки.
Коллекционер просто воспользовался вашей безграмотностью. Да одна медаль стоит
около пяти тысяч долларов. Их осталось очень мало, а про нагрудный знак
сотрудника НКВД я и не слышал. Правда, торгую антикварной мебелью и, так
сказать, не в материале.
Мирон Сергеевич ужасно расстроился. Видя это, сосед сказал:
