Таким образом, его больше ничто не связывало с этой женщиной.
До сих пор.
Какого черта она приехала сюда через год после своего отказа?
— Я знаю, после нашего разговора прошло довольно много времени, — произнесла она, прервав его размышления, — но, помнится, вы говорили, что окажете мне помощь в любой момент, когда я к вам за ней обращусь.
— Да, — подтвердил Джерико, складывая руки на груди. — Но вы все эти месяцы молчали, и я думал…
— Мне понадобилось время, чтобы смириться со смертью Бранта, — ответила Дейзи, окинув взглядом лужайку, на которой все еще стоял Сэм и наблюдал за ними. — Может, нам было бы лучше поговорить в доме?
Джерико охватило чувство раздражения, но он тут же его подавил. Он не хотел быть за нее ответственным, но знал, что должен ей помочь. От чего Джерико Кинг никогда не отказывался, так это от своих обещаний. Он дал слово не только Бранту, но и ей самой, поэтому ему придется сделать то, о чем она попросит.
Он посмотрел на девушку. Она дрожала на ветру, который колыхал ветки сосен. Похоже, ей было невдомек, что в горах холоднее, чем внизу, и поэтому там нужно теплее одеваться. Даже в Калифорнии погода осенью зачастую преподносит неприятные сюрпризы. Впрочем, эта женщина явно была не из тех, кто любит проводить время на природе.
Разумеется, ей хотелось поскорее оказаться в помещении. Там ее место. Она, скорее всего, предпочитает любоваться природой из окна, сидя у растопленного камина и потягивая вино. Он слишком хорошо знал подобных женщин.
Возможно, ему не придется ее отсюда прогонять.
Возможно, она сама образумится и поймет, что не сможет здесь работать.
Он даже мог бы угостить ее чашкой кофе, показать ей место, частью которого она хотела стать. Сделать так, чтобы ей здесь не понравилось. Чтобы она захотела отсюда уехать.
— Конечно. Давайте пройдем в дом.
— Спасибо, — ответила Дейзи. — Здесь холодно. Когда я сегодня утром покидала Лос-Анджелес, было семьдесят пять градусов.
— Здесь выше, — сухо произнес он, затем до него дошел смысл ее слов. — Вы выехали этим утром и добрались только сейчас? Сюда максимум три-четыре часа езды, да и то лишь в том случае, если на дорогах пробки.
Закатив глаза, она поцеловала в голову свою глупую собачонку и пожала плечами:
— Пробки действительно были, но, по правде говоря, я заблудилась.
Джерико уставился на нее:
— Неужели у вас нет навигатора?
— Есть, — сказала она. — Но…
— Ладно, проехали. — Повернувшись, он жестом отпустил Сэма и направился к дому. Дейзи осталась стоять на месте, и он обернулся: — В чем проблема?
Нахмурившись, она дернула ногой:
— У меня каблуки застряли в земле.
— Этого следовало ожидать. — Подойдя к ней, он сказал: — Выньте ноги из туфель.
Когда она это сделала, он выдернул ее туфли из земли и протянул ей.
— Подобная обувь для здешних мест не подходит.
Джерико продолжил свой путь, и она, следуя за ним босиком с туфлями в одной руке и сумкой с собакой в другой, быстро его догнала.
— Зато она красивая, — возразила Дейзи.
— Какой от этого прок?
— Ну, — произнесла она, издав смешок, — с ее помощью можно произвести впечатление, которое никогда не забудется.
Джерико почувствовал невольное восхищение. Дейзи Саксон не даст себя в обиду. Остановившись, он посмотрел на нее. Ее щеки раскраснелись, глаза блестели, а на кончике носа подсыхало пятнышко грязи.
Она была слишком красива.
— Что? — спросила Дейзи. — У меня на лице грязь?
Вместо ответа, он наклонился и подхватил ее на руки.
Дейзи удивленно вскрикнула:
— Не нужно меня нести!
— По гравию на этих каблуках идти нельзя, босиком тоже, мисс Саксон.
Для такой миниатюрной девушки она обладала довольно внушительными прелестями. Держа ее на руках, он испытывал естественные ощущения, которые на его месте испытал бы любой здоровый мужчина. Проблема заключалась в том, что он не хотел ничего к ней чувствовать. Для него было бы лучше, если бы Дейзи Саксон уехала.
— Правильно. Я все поняла. Каблуки — это плохо. Я запомню. И зовите меня Дейзи, — добавила она. — Теперь, когда вы прижимаете меня к своей груди, формальности ни к чему.
— Пожалуй, вы правы, — сухо ответил Джерико.
В этот момент животное у нее в сумке зарычало.
— Язык не поворачивается назвать это нелепое существо собакой, — пробормотал он.
Дейзи посмотрела на него:
— Брант подарил ее мне незадолго до своего отъезда.
— О.
Черт побери. Он сморозил глупость.
Пока он нес Дейзи в дом, она без умолку трещала о замечательных людях, с которыми познакомилась в СПА-салоне, когда заблудилась. К тому времени, когда он добрался до парадного входа в главный дом, у него начало звенеть в ушах.
Для него, человека, выбравшего карьеру военного, сидеть на одном месте было непривычно. Впрочем, это место было особенным. Оно принадлежало его семье уже почти сто лет. Один из его предков построил небольшую хижину, которая со временем превратилась в родовое гнездо Кингов. Джерико и его братья проводили здесь каждое лето, когда были детьми.
Добротный бревенчатый дом располагался высоко на горе в окружении лесов и рек и сливался с ландшафтом. Это походило на камуфляж, с которым Джерико был знаком не понаслышке. Много лет назад он выкупил доли, принадлежавшие его братьям, и нанял архитекторов и дизайнеров, чтобы построить дом своей мечты. В результате он получил просторное жилище с большим количеством комнат и мог в любой момент уединиться, даже если у него были гости. Все строительные работы завершились до того, как он уволился из вооруженных сил, и после службы он прямиком направился сюда. Это место было одновременно его связью с прошлым и фундаментом для будущего.
Открыв массивную дверь из темного дерева, Джерико шагнул внутрь, поставил Дейзи на пол и тут же отстранился от ее соблазнительного тела. Сняв туфли, девушка повернулась и окинула взглядом фойе и часть гостиной.
— Ничего себе, — восхищенно прошептала она. — Это просто…
Высокий сводчатый потолок украшал геометрический орнамент из светлых лакированных балок. Последние солнечные лучи проникали в окна и рисовали золотистые узоры на блестящем деревянном полу.
— Да, мне тоже нравится.
Джерико пошел в гостиную, и гостья последовала за ним. Каблуки ее туфель ритмично постукивали по полу.
— Здесь эхо, — заметила она.
Оглянувшись, Джерико нахмурился:
— Это большая комната.
