Трэвис поцеловал ее грудь — сначала один сосок, потом другой, проводя языком по их отвердевшим кончикам, и услышал глухой стон Кэти. Ее короткие, аккуратно подстриженные ногти впились в его обнаженную спину. Ее руки нащупали и нежно погладили шрамы от плети.
— О Трэвис, — прошептала она, и на ее глазах показались слезы.
— Это не важно, Кэти. Теперь это уже не имеет значения.
Потом он вошел в нее, утверждая свое право на обладание ею и отдавая то, что должно было принадлежать только ей.
Трэвис двигался в ее теле, и сладостные ощущения затопили Кэти и изгнали из ее головы все мысли. Она порывисто вздохнула, обвила его руками, стараясь притянуть как можно ближе. Она так жаждала этой минуты и так боялась, что она никогда не наступит.
И теперь Кэти хотела продлить наслаждение как можно дольше.
Ритм их танца ускорялся, пар вырывался из их ртов маленькими облачками. Кэти широко раскрытыми глазами смотрела на него. Трэвис встретил ее взгляд и наклонил голову, чтобы снова поцеловать ее. И, глядя друг другу в глаза, они одновременно испытали пик наслаждения. Удовлетворение было сильным и полным.
Когда все было кончено, они так и остались лежать на холодной и жесткой соломе в объятиях друг друга. Обвив ее обеими руками, Трэвис закрыл глаза и мысленно поблагодарил Бога за то, что они наконец вместе. Он был дома. Он был с Кэти.
— Все еще хочешь развестись? — спросил он шепотом.
Кэти запрокинула голову, чтобы встретить его взгляд.
— Зачем мне развод теперь, когда ты всем рассказал, что мы никогда не были женаты!
— Что?
Кэти покачала головой. Странно, но она больше не сердилась на него.
— Все в городе шепчутся и смеются, глядя на меня, Трэвис. Я знаю, что ты рассказал им. Черт возьми, даже Моди дала мне это понять.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Не лги мне, Трэвис.
— Так ты воображала, что я опозорил тебя, и все-таки не оттолкнула меня!
— Я не могу разлюбить тебя, Трэвис. Бог свидетель, я пыталась, но не могу.
— Рад это слышать. — Он улыбнулся ей своей кривоватой улыбкой, которая всегда ее успокаивала. — Я тоже тебя люблю.
— Так почему же ты это сделал?
— Я этого не делал.
— Но ведь ты сказал им что-то.
Трэвис попытался снова поцеловать ее в губы, но Кэти отвернулась, и он поцеловал ее в волосы. Потом погладил по щеке и повернул так, чтобы видеть ее зеленые глаза.
— Я сказал, что собираюсь во второй раз отпраздновать нашу свадьбу и что она будет пышной.
— Что?
— Я сказал, что у нас будет вторая свадьба. Сказал, что чувствую себя виновным в том, что наша свадьба была тайной и что я так надолго оставил тебя, и потому хочу, чтобы мы отпраздновали ее как положено, ведь ты заслуживаешь настоящего праздника.
Кэти почувствовала огромное облегчение и невероятную радость.
— Ты так сказал?
— Ага.
На этот раз, когда он снова наклонился поцеловать ее, она ответила на поцелуй.
— Таким образом, наша свадьба состоится и никто не узнает, что прежде мы не были женаты.
— Трэвис Дин…
— Да?
— Кажется, я люблю тебя.
— Кэти Хантер…
— Да?
— Ты правильно мыслишь.
Потом он целовал ее снова и снова, и Кэти казалось, что все счастье ее жизни зависит от него. Она даже не шелохнулась, когда дверь ледника внезапно распахнулась и луч солнечного света упал на них.
— О Господи всемогущий! — воскликнула Мод где-то у двери.
Трэвис быстро передвинулся за огромную глыбу льда, увлекая за собой Кэти. Его тело сотрясал хохот.
— Уйди, Моди! — крикнул он, когда смог наконец дышать и говорить.
Дверь снова закрылась, но Кэти расслышала голос Мод:
— Бифштекс, Кэти, сочный хороший бифштекс!
