Никто, разумеется, даже и не пытался учинить
что-нибудь подобное, а вообще-то в политических вопросах более или менее
разбирались сам Баргер и пара-тройка других Ангелов. Но если Сонни не мог
поделить что-нибудь с какими-то пьяными демонстрантами, то тогда, по воле
Господа нашего, начинали ссориться все вокруг. Вот так все и происходило. Хотя
вплоть до конца 1965 оставались кое-какие признаки того, что атмосфера Ла Хонды
оказала на Ангелов благотворное влияние.
Однажды, за несколько недель до политического
кризиса, Терри сидел в «Эль Эдоб», потягивал пиво и проникновенно
разглагольствовал о разнице между Ангелами и хипстер-радикальными типами, с
которыми он отрывался на вечеринке: «Знаешь, иногда я думаю, что ничего у нас
не получится, – сказал он. – У этих, других, людей есть по крайней
мере нечто, что ими движет. Они тоже мудаки, мудозвоны и долбоебы, но они
конструктивны. Мы тоже чертовски негативны. Вся наша мотня деструктивна. Я не
вижу для нас какого-либо выхода, если мы не сможем найти другую тусовку, кроме
резкого посыла всего на свете на фиг».
*На одной из пресс-конференций в центре
Окленда, проведенной в офисе женщины-поручителя Ангелов, я насчитал сорок два
присутствующих репортера, пять телекамер и тридцать микрофонов, нацеленных на
Баргера, пока он говорил.
Шестью месяцами раньше единственной настоящей
проблемой для Ангелов было не угодить в тюрьму, но теперь они были
ангажированы, и вынуждены стоять на митингах и встречах рядом с людьми, которые
тоже были ангажированы. Мало кто из «отверженных» преуспел в новой тусовке, и
для большинства такое времяпрепровождение было отнюдь не в радость. И для тех,
кто мог оглянуться лет на десять, а то и больше, назад, в прошлое, во времена
враждебности и изоляции, все происходящее сильно смахивало на конец целой
эпохи.
#
«Нет ни одного более мощного самоуничтожающего
взрывного устройства, чем то, которое разработало само общество, общаясь с
преступным элементом. Этот элемент заявляет о своем успешном развитии с такой
громкостью и драматизмом, что и он сам, и все сообщество воспринимает
вынесенный в отношении этого элемента приговор как четкую установку. Он сам
осознает себя именно уголовным элементом, а сообщество наблюдает за ним в
ожидании, что он дорастет до придуманной ему репутации, иначе – никакого
доверия этому элементу!» (Фрэнк Танненбаум, «Преступление и Общество»).
#
Отнюдь не будучи фриками, Ангелы Ада –
логический продукт той культуры, которая сейчас заявляет, что она шокирована их
существованием. Поколение, представленное редакторами Time, жило так долго в
мире, полном целлулоидных «отверженных», ворующих зубную пасту и масло для
волос, что не в состоянии противостоять реальности. Двадцать лет они просидели
со своими детьми и любовались на вчерашних «отверженных», устраивающих погромы
во вчерашнем мире… и сейчас они растят чад, которые думают, что Джесси Джеймс –
телевизионный персонаж. Это то поколение, которое отправилось воевать за Маму,
за Господа, за Яблочное повидло и за Американский образ жизни. Когда они
вернулись домой, они короновали Эйзенхауэра, и затем вышли в отставку и
погрузились в головокружительный комфорт своих гостиных, где живет Великий
Господин Телевизор, чтобы культивировать и смаковать тонкости американской
истории, поданные под соусом Голливуда.
Должно быть, для них появление Ангелов Ада
выглядело как замечательный, исполненный при большом стечении народа фокус или
даже фигура высшего пилотажа. Нации запуганных тупиц всегда удручающе не
хватало «отверженных», и тех немногих, кто прошел эту школу, всегда встречают с
распростертыми объятьями: Фрэнк Синатра, Александр Кинг, Элизабет Тейлор, Рауль
Дьюк… все они обладают чем-то сверх положенного для обычного человека, это люди
с маркировкой «экстра».
В Чарльзе Старвэзере тоже было нечто
особенное, но он не мог подрядить для себя агента, и, вместо того чтобы бросить
все свои силы на Голливуд, он, обезумев, начудил в Вайоминге и убил с десяток
людей. Он и сам не понимал, почему так поступил… В итоге штат приговорил его к
смертной казни. Были и другие «отверженные», которые проехали, пролетели мимо
кассы в пятидесятые. Ленни Брюс был одним из них; он так и не стал своим на
телевидении. Брюс подавал умопомрачительные надежды вплоть до 1961, когда до
людей, которые тащились от него, вдруг дошло, что говорит он и делает все не в
шутку, а всерьез. И Старвэзер тоже был серьезным человеком. И Ангелы Ада –
серьезные люди.
Вскоре после появления статьи в Post
Associated Press запустила эту тему в оборот, обозначив дату и место
происшествия – Детройт: «По заявлению, сделанному вчера полицией, была
обезврежена банда из семи подростков-террористов – тринадцати, четырнадцати и
пятнадцати лет. Полицейские заявили, что ребята совершили поджог, вооруженное
ограбление, ночную кражу со взломом и проявили жестокость по отношению к
животным. Банда обычно носила капюшоны, сделанные из наволочек. Они называли
сами себя „Местными Законниками“, и выбрали объектами для своей ненависти
евреев, негров и благополучных членов студенческих общин».
Несколькими месяцами раньше United Press International
передала по своим каналам связи информацию на похожую тему из Далласа,
озаглавив сообщение: ТОЛПА ПРЕПЯТСТВУЕТ СПАСЕНИЮ.
Путь пожарникам, пытавшимся проникнуть в
горящий дом в южном Далласе в четверг вечером, был заблокирован группой из 60
вопящих, лезущих в драку подростков, которые отказались очистить улицу.
Пожарные вызвали полицию. Несколько нарядов
полицейских, при помощи служебных собак, в конце концов разогнали молодых
хулиганов, которых они описали как « бешеных панков».
Подростки выкрикивали угрозы и дрались с
полицией.
Пожарные, которым все-таки удалось добраться
до горящего дома, обнаружили там еле дышавшего двухлетнего Патрика Чэмберса. Но
было уже слишком поздно. По сообщениям, ребенок умер в госпитале.
Его мать, миссис Женева Чэмберс, 31 год, и
соседка, миссис Джесси Джонс, 27 лет, были госпитализированы в шоковом
состоянии.
«Если ваши полицейские нарывались на напряги,
тогда они приехали в нужное место, мы и о вас тоже позаботимся», –
цитировал представитель пожарного департамента слова одного из подростков.
Пожарные сказали, что, когда они пытались
реанимировать ребенка еще на лужайке перед домом, подскочили несколько
подростков и «пытались пнуть мертвого ребенка ногами».
Были арестованы какая-то женщина и двое мужчин
из собравшейся толпы в 400 человек.
Полиция сказала, что женщина расцарапала лицо
и влепила пощечину полицейскому. Мужчины набросились на полицейских, пытавшихся
помешать женщине, напавшей на офицера.
#
