Если бы Ангелы энергичнее шевелили своими
мозгами, они бы взяли бензозаправки под свое крыло на условиях аренды, а
настоящие владельцы туда бы и носа своего не показывали. Разница между
ситуациями улавливается меньше чем за секунду всеми, кто когда-либо сам
заправлял автомашины бензином, и тем самым зарабатывал себе на жизнь… а ведь
многие из «отверженных» именно этим и занимались. Но, сбившись в стаю, они
просто источают полное пренебрежение ко всем окружающим, и их поступки
диктуются в первую очередь ярко выраженным, нарочитым невежеством. Иногда это
приводит к наезду на заправочную станцию, владелец которой работает по
двенадцать часов в день за процент от прибыли, держит свои сбережения под
замком как особую драгоценность и чей организм просто лопается от прилива
адреналина при одной только мысли о том, что в перспективе он и его хозяйство
могут стать жертвой банды уличной швали. Такие люди держат пистолеты в кассе, в
ящиках для инструментов и даже – в неблагополучных районах и там, где чаще
всего происходят ограбления, – в наплечной кобуре под своей вполне
миролюбивой на вид форменной курткой. Большая часть заварушек, устроенных
Ангелами на бензозаправках, случалась из-за того, что хозяева начинали
паниковать или впадать в ярость при одном только появлении отчаянных
мотоциклистов. Одни люди действительно могут пыжиться и успешно давать крутого
до конца, а другие сдают свои позиции очень быстро. Попросту говоря, сдуваются
в два счета. Одни могут заставить работать ситуацию на себя, другие раздувают
из искры пламя и делают из мухи слона. Ангелы боятся таких «пизданутых», как
они их называют, потому что те могут начать стрелять безо всякой мотивировки,
не говоря уже о том случае, когда появляется такая, самая что ни на есть
подходящая и верная, причина начать палить из всех стволов. Да смилостивится
Господь над человеком, который навел пушку на группу Ангелов Ада, а затем,
спасовав, убрал ее… На эту тему ходит великое множество самых страшных историй,
и в каждой из них жертвы могли бы спасти себя, выстрели они первыми … В суде
они могли бы заявить о том, что действовали в целях необходимой самообороны. В
существующей шкале ценностей Ангелов Ада на последнем месте стоит крикливый и
шумливый противник, который не может довести дело до конца. По их мнению, быть
таким слабаком еще хуже, чем распустить язык и молоть что ни попадя,
заделавшись стукачом. Слабаки же караются по полной программе. Ангелы бросаются
в атаку на любое препятствие, стоящее у них на пути, даже если это препятствие
– человек, и обдают этого персонажа явно демонстративным презрением ( по
принципу «плюнь и разотри»), особенно если жертва пыталась действовать по их
собственным правилам. Пыталась-то пыталась, да обломалась. Или, что вполне
вероятно, такой человек мог думать, что он пользовался «ангельскими» мерками и
методами. Это сути дела не меняет.
Не может не удивлять тот странный факт, что
уважение самих Ангелов к принятым у них понятим и принципам – или, повторяю, к
тому, что они считают таковыми, – довольно призрачно и шатко. Вообще-то,
за пределами своего собственного мирка, они могут вполне нормально
контактировать с теми людьми, которые сами относятся к Ангелам без
предубеждения и не считают, что с ними можно разговаривать только с позиции
силы. Ангелы прекрасно осознают, что репутация у них похуже, чем у бешеной
собаки, и испытывают поистине мазохистское удовлетворение, когда ведут себя
спокойно и дружелюбно.
Владелец заправки в Сьерре, неподалеку от
городка Энджелз Кэмп (места, описанного в рассказе Марка Твена «Знаменитая
лягушка-попрыгушка округа Калаверас»), со страхом и изумлением вспоминает свою
первую встречу с Ангелами Ада:
«Однажды вечером к моей заправке подрулили
около тридцати Ангелов. Они заявили, что им нужно место, чтобы кое-что
подвинтить и подправить у байков. Я лишь разок осмелился взглянуть на них,
сказал, что все это место в их распоряжении, и быстренько убрался ко всем
чертям».
Достаточно нормальная реакция для человека,
убегающего ночью с заправочной станции в горах – помощи там ждать действительно
неоткуда. Решение стоять насмерть против тридцати хулиганов ни к чему хорошему
не привело бы.
«Примерно через час я наконец-то набрался
смелости и вернулся на станцию посмотреть, на месте ли моя заправка, – продолжал
он. – Ангелы почти закончили возиться со своими мотоциклами. Никогда в
жизни я так не удивлялся! Чистота везде была просто безупречной. Они протерли
каждый инструмент, которым пользовались, бензином и разложили все строго по
местам. Они даже подмели пол. На самом деле стало еще чище, чем когда они
только явились ко мне».
В таких рассказах нет ничего необычного, даже
если они звучат из уст легавых. Вот свидетельство владельца бара в Портервилле:
«Разумеется, они заехали на своих мотоциклах в мое заведение, и при маневрах
разворотили мне кафель. Но до своего отъезда они возместили весь ущерб,
заплатили даже за разбитые стаканы. И я никогда не продавал так много пива за
всю мою жизнь. Они здесь – желанные гости в любое время дня и ночи».
Много торговцев-подхалимов наварило неплохие
денежки за счет Ангелов Ада. Все, о чем они просили, – заплатить за
причиненный ущерб, и плохо скрываемый страх звучал в их просьбах. Любой
человек, которого терроризируют с его молчаливого согласия, ничем не рискует,
пока он сам не перегнет палку… а это часто случается, чаще всего со скрытыми
гомосексуалистами, погрязшими в бухле или наркотиках и неспособных сдерживать
свои эмоции при виде такого партнера-грубияна, партнера-насильника. Самих
«отверженных» почти всегда пробивает на чернуху, когда им сносит башню под
наркотой.
Я вспоминаю одну вечеринку, когда они решили
сжечь какого-то глумливого студента из Беркли. Но хозяин вечеринки был против
такого аутодафе, тогда Ангелы обвязали веревкой лодыжки жертвы и заявили, что
собираются протащить его за мотоциклом. И на такое хозяин пойти не мог.
Порешили на том, что Ангелы подвесят студента за руку к потолочной балке в
гостиной. Примерно через полчаса они сменили гнев на милость и сняли студента,
содрогаясь от смеха. Гробовое молчание бедняги – а он не проронил за всю
экзекуцию ни слова! – вызывало у них новые приступы хохота. Он, судя по
всему, пребывал в некоем оцепенении, совершенно не реагировал на боль, и я,
честно говоря, на какое-то мгновение подумал, что студент знал обо всем заранее
и сам придумал этот спектакль с самого начала и до конца. Позже он вышел из
помещения и несколько часов просидел на пне, словно окаменев… Лишь изредка по
его телу волнами пробегала сильнейшая дрожь, словно он приходил в себя после
необычайного оргазма…
