— Меня пустят. — Стив направился к дверям.
— Она не знает, что я позвонила тебе, — тихо предупредила София.
Стив оглянулся и выдавил улыбку. Конечно, ему хотелось бы, чтобы Ванда позвонила сама и попросила приехать. Но выбирать не приходилось. Главное, он здесь. И никуда не уйдет.
Кивнув, он проговорил:
— Все в порядке. Хорошо, что вы позвонили.
София улыбнулась и обняла мужчину, стоявшего рядом. Стив подошел к дверям, ведущим в лечебное отделение. Потянул вниз ручку, не обращая внимания на медсестру, которая уже бежала, чтобы остановить его. Она только взглянула на его каменное, суровое лицо и махнула рукой.
Правильный ход.
Каблуки его ковбойских сапог стучали по покрытому линолеумом полу, а взгляд скользил по обеим сторонам прохода. Вокруг кроватей на металлических прутьях висели белые ситцевые занавески, и он искал нужное ему лицо. Наконец в конце прохода он увидел Ванду. Она сидела одна, сгорбившись в светло-зеленом пластиковом кресле.
Когда он приблизился, она подняла на него глаза, вскочила и подбежала к нему. Он раскрыл руки, и она обхватила его за талию, опустив голову ему на грудь. Стив крепко прижал ее к себе, ощущая, как гулко бьется ее сердце. Ванда всхлипнула.
— Ну-ну, — прошептал он, гладя ее по спине, — твоя мама говорит, с ним все будет хорошо.
Она кивнула, не поднимая глаз и не отрываясь от него, как будто ей нужна была его поддержка. Стив не возражал, потому что испытывал те же чувства. Он огляделся и увидел работу, которая кипела в отделении травматологии, докторов и сестер, переходящих от одной кровати к другой, услышал звуки работающей аппаратуры и стоны пациентов.
Он еще крепче прижал Ванду, положив подбородок ей на макушку. Почувствовал ее запах и глубоко вдохнул его, пытаясь унять беспокойство и страх, поселившиеся в нем после звонка Софии.
— Он на рентгене, — невнятно пробормотала Ванда, которую душили слезы. — Но доктор считает, что у него ушиб ребер и перелом ноги.
Стив облегченно вздохнул.
— Это хорошая новость, малышка. Очень хорошая новость.
— Слава богу, вместе с твоим мотоциклом он взял и твой шлем.
Стив ощутил угрызения совести. Он давно привык к этому чувству, но сегодня все было гораздо хуже. Если бы он не оставил ключи в мотоцикле, Билл не смог бы тихо вывести его из сарая. Если бы он так долго не гулял тогда, то был бы на месте, когда парень решился на такой отчаянный шаг. А если бы он вообще не приехал домой, в Редсвилл, ничего этого не случилось бы.
— Боже мой, Стив, я так испугалась.
— Я знаю, — прошептал он. — Я тоже.
Глубоко вздохнув, Ванда снова упала в его объятия. Она двадцать минут просидела в этом ужасном месте одна, и в голове у нее пронеслось множество мыслей.
Она была потрясена, узнав от полицейского, что Билл украл мотоцикл Стива и пытался выехать на шоссе. Никогда в своей жизни он не делал ничего подобного. И только при одной мысли о том, что могло бы случиться, если бы он не надел шлема Стива и мотоцикл врезался бы в кого-нибудь на полной скорости, а не просто перевернулся на повороте...
Взглянув на Стива полными слез глазами, она произнесла:
— Он был на твоем мотоцикле.
Стив поежился.
— Твоя мама рассказала мне. Должно быть, он взял его, когда меня не было в сарае.
Ванда убрала руки с его талии.
— Если бы ты не позволял ему возиться со своим дурацким мотоциклом, — пробормотала она, — возможно, ничего этого бы не произошло. — Она легонько ударила его в грудь и заметила, что выражение его лица изменилось. В его глазах она прочитала искреннее сожаление.
Вместе с облегчением от мысли, что самое плохое не случилось, Ванда также испытывала страх. Что, если Билл решит сделать еще одну попытку?
— Проклятье, Стив, ведь он всего лишь ребенок. Он не должен был и близко подходить к твоему мотоциклу. Не должен был кататься на нем. Он мог бы...
Она осеклась, не в состоянии высказать вслух сидевшую у нее в мозгу мысль, от которой ее мутило.
— Ему четырнадцать лет, Ванда, — прошептал Стив. — Это очень трудный возраст. Мальчики делают глупые вещи, рискуют. Этого не избежать.
— То есть, по-твоему, кража мотоциклов и бешеная езда — это нормально для его возраста?
— Я не сказал, что это правильно, но могу понять, почему он так поступил. Главное, что с ним все хорошо, детка, — прошептал Стив, снова крепко прижимая ее к себе.
— Сегодня вечером я могла потерять его.
— Но ты же не потеряла, — напомнил он ей, хотя у него самого сердце замирало от этой мысли. — Мы не потеряли.
— Я так не могу, Стив, — прошептала она прерывающимся голосом, отводя глаза. — Если бы с ним что-нибудь случилось...
— Ванда, он в порядке. Он жив и скоро будет здоров. — Стив обхватил ее лицо руками, заставляя посмотреть ему в глаза. — Я здесь, с тобой. Ты не одна. И никогда больше не останешься в одиночестве, обещаю...
— Я так долго была одна.
— Я знаю, детка, — прошептал он, смахивая слезы с ее глаз. — И ты замечательно потрудилась. — Он помолчал несколько секунд, а потом промолвил: — Я очень виноват перед тобой. Мне не стоило оставлять ключ в этом чертовом мотоцикле. Если бы я не...
Ванда увидела боль в его глазах и поняла, что он чувствует то же, что и она. Она ощутила его поддержку и нашла в ней утешение. Увидела страх в его глазах и поняла, что Стиву действительно не все равно. Он корит себя, но старается выглядеть спокойным. Ради нее.
Она так долго была одна, и так чудесно, что теперь он с нею. Его поддержка многое значила для нее. Ванда не сомневалась, что Стив любит Билла так же сильно, как и она. Любит любовью отца. Неужели в нем говорит голос крови?
От ее злости не осталось и следа. Мало того — что-то в ней перевернулось. Встало на свое место.
— Извини, Стив, извини. Я знаю, что ты ни в чем не виноват. Я просто...
— Знаю, Ванда, — прошептал он, целуя ее в макушку и вдыхая нежный аромат ее волос. — Я испытываю те же чувства.
— Обнимай меня, хорошо? — пробормотала она. — И не отпускай от себя.
— Ни за что.
Проходили минуты, а они все стояли, обнявшись, на виду у всех, но словно одни во всей вселенной. Потом они вместе ждали доктора на диванчике и, когда он наконец вышел, поднялись, чтобы услышать окончательный диагноз.
— Вы родители?
— Мм... — Ванда оглянулась на Стива.
— Да, — уверенно ответил Стив. Ванда схватила его за руку и почувствовала уверенное пожатие.
— С Биллом все будет в порядке. — Молодой доктор улыбнулся, увидев облегчение на их лицах. — Я хочу оставить его на ночь и понаблюдать. Хотя на нем был шлем, мы подозреваем легкое сотрясение мозга.
