Западные разведки знали, что КГБ запустил программу по
отмыванию денег, но решили не вмешиваться, даже когда стало ясно: эти деньги в
большой степени расхищаются агентами, бесчестными бизнесменами и просто
бандитами. Когда ЦРУ, например, в 1992 году получило от российского
правительства косвенную просьбу помочь отыскать пропавшие миллиарды, оно
отказалось, боясь раскрыть собственную агентурную сеть.
Конечно, держать такую масштабную финансовую операцию в
полной тайне было невозможно. В феврале 1991 года (последний год правления
Горбачева) в газетах появилась любопытная история. Геннадий Фильшин,
заместитель министра внешней торговли в новом Российском правительстве Бориса
Ельцина (в отличие от советского правительства Михаила Горбачева) якобы работал
над сделкой, цель которой – приобрести 7,5 миллиарда долларов в обмен на 150
миллиардов рублей. Партнером по сделке была неизвестная британская компания
«Дав трейдинг интернэшнл». Во главе ее стоял англичанин, перебравшийся в Южную
Африку. По условиям сделки «Дав трейдинг» продавала российскому правительству
7,5 миллиарда долларов, а на вырученные рубли приобретала российские товары и
работающие на экспорт предприятия. Останутся ли доллары, полученные Российским
правительством, в офшорной зоне или будут переведены в Россию, было неясно.
Неясно было и другое: где такая малозначительная компания, как «Дав трейдинг»,
могла взять столько долларов? Позднее европейские правоохранительные агентства
выдвинули версию – британская фирма, возможно, действовала в интересах
колумбийского картеля по торговле наркотиками. Но прежде чем сделка состоялась,
сведения о ней просочились в советскую прессу. Российский парламент начал
разбираться, и сделку запретили. Фильшину пришлось уйти в отставку, само же
расследование было прекращено.
Аналогичная операция состоялась в ноябре 1990 года в
офшорной зоне на британском острове Джерси, между советским Центральным банком
и парижской финансовой структурой, к услугам которой нередко прибегал КГБ. Эта
компания называлась «Financial Management Co» или «Fimaco». За пять лет в 90-е
годы «Fimaco» скрыто проводила для российского Центрального банка операции на
огромные суммы (по оценке бывшего на тот момент Генеральным прокурором
Скуратова – 50 миллиардов долларов), а прибыли – сотни миллионов, а то и
миллиарды долларов – оседали в офшорной зоне. Свидетельств того, что эти
прибыли вернулись в Россию, нет; они были распределены между частными банками,
консультационными фирмами, некоммерческими фондами.
Огромные средства ЦК и КГБ, спрятанные за границей, редко
пересылались обычным банковским переводом. Ведь сначала их требовалось отмыть.
Самый простой способ скрыть перемещение крупной суммы в офшорную зону –
заключить фиктивный контракт с иностранной фирмой. К концу эры Горбачева
операции в сфере советской внешней торговли стали приобретать чрезвычайно
нешаблонный характер.
Растущую тенденцию вести внешнюю торговлю через сомнительных
посредников олицетворял Марк Рич, печально известный международный торговый
магнат. Прослывший вундеркиндом еще в 70-е годы за ловкую торговлю нефтью, Рич
в 1983 году сбежал из США – его обвинили в преступном заговоре, мошенничестве,
уклонении от уплаты налогов и торговле с противником (Иран). Теперь этот
пятидесятилетний миллиардер жил в Швейцарии, где совмещал шикарную жизнь
крупного международного дилера с необходимостью все время оглядываться по
сторонам. Выдавать его Швейцария отказывалась, но у США были подписаны
серьезные соглашения об экстрадиции почти со всеми другими странами Европы.
Марк Рич относился к разряду бизнесменов, которые наживаются
на несчастьях других. В 1990 году он оказался в сложном положении. Цены на
металл упали. Два его основных нефтеторговых партнера – Ирак и Кувейт – из
международной торговой системы выпали. Рынки, где он чувствовал себя уверенно,
переживали не лучшие времена. Когда я спросил конкурентов Рича о его бизнесе,
они нарисовали чрезвычайно мрачную картину.
«Когда на торговлю с Южной Африкой наложили эмбарго, Рич
поставлял им нефть, и ему щедро платили, – говорил Дитер Бетчер, директор
лондонского филиала компании по продаже металла „Mеталгезелшафт A.Г.“. –
Теперь эмбарго сняли, навар уже не тот».
Латинская Америка? «Лет двадцать назад в таких латиноамериканских
странах, как Чили и Венесуэла, посредникам было раздолье, – сказал
Джонатан Платт-Миллс, директор британского конгломерата „Лонро“. – Но
теперь там поумнели, имеют дело с клиентами и поставщиками напрямую».
Ближний Восток? «Дни безудержной торговли и безумных
товарных сделок, когда какой-нибудь ближневосточный шейх мог по дружбе уступить
тебе нефть по 4 доллара за баррель, давно прошли», – сказал Свенанг
Медаас, глава московской компании «Фибро энерджи», филиала финансовой компании
«Саломон».
Итак, традиционные источники почти высохли, и Рич нашел
новый способ делать деньги: надувать некомпетентных советских чиновников. Весь
бывший Советский Союз бурлил – прибыль от продаж нефти и металла вдвое, а то и
втрое превышала прибыль от продаж в других странах мира. Именно на советском
бизнесе Рич преумножил свое состояние и довел мировой объем продаж до 30
миллиардов долларов.
Хотя Рич поддерживал довольно тесные отношения со многими
вождями КПСС, его роль в программе КГБ по отмыванию денег неясна. Безусловно,
бегству капитала из СССР он способствовал. Пользуясь его опытом, бывшие
сотрудники КГБ уходили в «независимые» и присваивали себе прибыль за
посредничество.
Рич торговал с Советским Союзом всем, чем можно: зерно,
сахар, цинковый концентрат, глинозем; ему платили нефтью и алюминием, никелем,
медью и другими металлами. Благодаря этой торговле Рич приобрел колоссальный
вес на товарно-сырьевых рынках мира, ежегодно пропуская через свою фирму 2
миллиона тонн алюминия во многом за счет своих советских покупок и контролируя
треть мирового спотового рынка этого металла.
«Мы обеспечиваем российские компании инвестициями, ноу-хау, помогаем
входить на мировой рынок во времена, когда другие западные фирмы либо
отворачиваются от России, либо предъявляют завышенные торговые
требования», – заявлял Рич в российской прессе несколько лет спустя, когда
его деятельность подверглась пристальному изучению.
Фактически же Рич высасывал из России деньги – он приобретал
товары по внутренним ценам, продавал за рубежом, а свою прибыль регистрировал в
Швейцарии, в зоне налогового рая. В 90-е годы российские трейдеры уже успешно
делали это сами, но Рич был первым и действовал масштабно. Строго говоря, по
советским законам его деятельность была противоправной, но его пособники в
Союзе отнюдь не были дураками. Его сделки обычно включали в себя тайные
соглашения с директорами нефтяных и алюминиевых заводов, сложные схемы
проплаты, охватывавшие весь земной шар.
Одним из главных партнеров Рича был сорокалетний
предприниматель Артем Тарасов, ставший одним из пионеров российского
грабительского капитализма. Тарасов, наполовину грузин, вырос на побережье
Черного моря, учился в Горном институте и Высшей школе экономики при Госплане
СССР, работал в Московском правительстве. Как только в 1987 году разрешили
открывать частные предприятия, он основал кооператив «Техника» – экспортировал
сырье и ввозил персональные компьютеры. Ему удалось кое-что заработать.
Следующей его компанией был «Исток», который разросся в экспортную империю – в
частности, в аренду сдавались железнодорожные составы, депо, портовые мощности,
суда и складские помещения.
