«У нас немало примеров того, что такие долгосрочные
отношения приводят к неформальным и часто коррумпированным связям, и это не
всегда хорошо, – уклончиво отвечал Авен. – Эти компании знают, кому и
что платить, кому и что дарить и в результате потом они покупают продукцию
дешевле себестоимости. Это не секрет. Мы к таким компаниям относимся
осторожно».
Хотя было ясно, что реальный босс «Алисы» – Тарасов, первым
лицом представлялся Герман Стерлигов. Этому молодому человеку была по душе роль
нового русского: в Москве он открыл «Клуб миллионеров», часто давал интервью в
газетах. Хвастался, что его богатство невозможно сосчитать. «Алиса» держала
деньги в одной из своих пяти офшорных компаний (остров Мэн, Панама, британские
Виргинские острова и другие места), кроме того Стерлигов утверждал, что
приобрел тысячи тонн стратегических металлов, 30 000 гектаров земли в центре
России, служебные площади в разных городах страны, даже ценную коллекцию
живописи, включая картины Кандинского, Малевича и Шагала.
Но его богатство быстро испарилось. Когда я разговаривал со
Стерлиговым летом 1992 года, он был мрачен, неразговорчив, нервничал. Только
однажды он вдруг воспрянул духом – похвастался, что продал покупателю из Ирана
оборудование для ядерной установки. «Что за оборудование – не знаю. Я не
специалист. В названии – 12 букв и 17 цифр. – Всю остальную часть
разговора он был мрачен. – Все стоит. Рублей ни у кого нет. Никто ничего
не покупает и не продает. Товарооборот нулевой. Это же катастрофа для всей
страны!»
Но истинная причина беспокойства Стерлигова крылась в
другом: власти всерьез занялись его гигантскими коммерческими прибылями. Я
спросил Стерлигова: какое правительственное учреждение может рассказать мне о
его делах? «Идите в КГБ, – ответил он. – В Шестое управление
(управление по борьбе с организованной преступностью и незаконной экономической
деятельностью). У них о наших делах – самая лучшая информация».
Через несколько месяцев «Алиса» прекратила существование, ее
отделение на Уолл-стрит закрыли. Герман Стерлигов ушел в небытие. Артем Тарасов
отказался от своих честолюбивых проектов по строительству коммерческих портов и
созданию инвестиционных банков. Российская пресса (на основе информации из
правительственных источников) обвинила Марка Рича в даче взяток, незаконном
экспорте сырья, содействии утечке капитала и даже в отмывании наркотических
долларов. Началось парламентское расследование, и все амбициозные планы Рича
«провисли». Тарасова к суду никто не привлекал – ни за «Урожай-90», ни за
другие якобы расхитительские акции; в декабре 1993 года он был избран в
российский парламент и получил юридическую неприкосновенность.
Кое-кому из известных коммерсантов начала эпохи Ельцина
повезло меньше. Многих убили. На Константина Борового, основателя Российской товарно-сырьевой
биржи, было совершено как минимум два покушения (взорвали бомбу у дверей его
квартиры, обстреляли из засады машину на загородной дороге), после чего он
расстался с бизнесом и занялся политикой; его также избрали в парламент.
«Если термин „предприниматель“ толковать честно и нормально,
таковых сегодня в России просто нет, – заявил торговец ювелирными
изделиями Георгий Хаценков. – Я бы сравнил нашу экономику с нигерийской:
ею правит государственная мафия, государственные учреждения сливаются с
преступными группами, нормальных законов нет. Рынка нет. Есть только
коррумпированные чиновники, взятки, полная анархия».
Все сделки, которые торговые фирмы заключали с
правительством где-то в 1990 году, рухнули с падением Советского Союза. В
Кремле к власти пришли новые люди – одна часть коммунистического истэблишмента
(круг Ельцина) выпихивала с теплого места другую (старое советское
правительство). В конечном счете, первые коммерсанты (Марк Рич, Тарасов, братья
Стерлиговы и другие) оказались за бортом, но не потому, что их пригвоздил
закон. Их просто вышибли с рынка конкуренты. Одним из предприятий, устоявших в
эпоху «кто смел, тот и съел» – так можно охарактеризовать первые годы в
посткоммунистической России, – оказался «ЛогоВАЗ».
«Жигули» на продажу
Вскоре после того, как к власти пришел Ельцин, в Россию
приехал американский предприниматель Пейдж Томпсон – завязать деловые отношения
с российскими автопромышленниками. Томпсон в прошлом был казначеем американской
нефтяной компании «Атлантик Ричфилд» («Арко»). Человек инициативный, он начал
новую карьеру – стал продавать автомобильные запчасти на территории бывшего
Советского Союза. Успех пришел быстро. Он заключил контракт на 4 миллиона
долларов с «АвтоВАЗом» – дойной коровой Березовского. Речь шла о продаже шин
«Гудиэр». В ходе переговоров Томпсон попросил «АвтоВАЗ» открыть аккредитив под
гарантию какого-нибудь западного банка. Ему сказали: такую гарантию даст
французский банк «Кредит Лионнэ». Позже этот банк чуть не рухнул, пав жертвой
знаменитого скандала с мошенничеством и присвоением средств, но тогда он
казался структурой мощной и респектабельной. Томпсона такая гарантия устроила.
Потом начались странности. Томпсону сказали, что взять
аккредитив нужно не в Париже (где находится «Кредит Лионнэ»), а в Лозанне, в
Швейцарии, где нужно связаться со структурой «Форус сервисиз С.А.». Он прибыл в
«Форус» в Лозанне и обнаружил в конторе двух русских, праздно сидевших в
креслах. «В конторе не было абсолютно ничего, это была прекрасная контора, но
абсолютно пустая, если не считать мебели – просто пустые столы и стулья, –
вспоминает Томпсон. – Комнат было три или четыре, на столе стояла большая
бутылка виски, кроме этих двух мужчин и секретарши, не говорившей ни на одном
из известных мне языков, в помещении не было никого».
Аккредитив еще не доставили. Но через два дня Томпсон его
получил. В нем фигурировали «Кредит Лионнэ», «АвтоВАЗ» и компания Томпсона, но
«Форус сервисиз» не упоминался.
«Я был слегка ошарашен, – говорит Томпсон. –
Вместо того чтобы финансовый директор „АвтоВАЗа“ позвонил в „Кредит Лионнэ“ или
„Чейз Манхэттен банк“ или „Дойче банк“ и сказал: „Мы хотели бы аккредитив на
несколько миллионов“ – они пропускают этот аккредитив через „Форус“. Когда я
был казначеем в „Атлантик Ричфилд“ и нам требовалось занять деньги, я поднимал
трубку, звонил в „Чейз“ и говорил: „Нас интересует кредит на несколько сот
миллионов долларов“, а они отвечали: „Нас эта операция интересует, мы к вам
приедем и все обсудим“. Мне не требовалось звонить Джо, Майку или Мо из какой-нибудь
неизвестной финансовой компании, чтобы одолжить деньги у „Чейза“ через них».
Вывод Томпсона был прост: в этой «странной и безлюдной»
фирме прокручивались какие-то махинации. «Эту компанию создали некие
влиятельные люди с „АвтоВАЗа“, чтобы вести финансовые операции, взимать с
„АвтоВАЗа“ плату, а потом эту плату делить между собой. Кто были эти люди, я
так и не узнал… но, в принципе, „Форус“ была прикрытием для кого-то с
„АвтоВАЗа“.
На самом деле компания «Форус сервисиз» была учреждена 13
февраля 1992 года Борисом Березовским (представляющим «ЛогоВАЗ»), Николаем
Глушковым (представляющим «АвтоВАЗ») и швейцарской торговой фирмой «Andre &
Cie.». Хотя нет сомнений, что все три отца-основателя владели большим пакетом
акций компании, реальная структура владения от посторонних глаз была скрыта.
Швейцарская компания «Форус сервисиз С.А.» принадлежала «Форус-холдингу»
(Люксембург), который, в свою очередь, принадлежал владельцем предъявительских
акций (включая «Анрос С.А.»). Другими словами, истинные владельцы «Форуса» были
спрятаны с помощью как минимум двух компаний-прикрытий, каждая из которых
действовала как изоляционный слой.
