Все они жили в специально выстроенном элитном доме на
Осенней улице: просторные комнаты, спецсвязь, полы с подогревом, сауны. Все
время уходило на споры о том, кому здесь давать квартиру, а кому нет. В конце
концов в число счастливчиков попали Ельцин, Коржаков, дочь Ельцина, Татьяна
Дьяченко, премьер-министр Виктор Черномырдин, министр обороны Павел Грачев, шеф
Службы безопасности Михаил Барсуков, журналист Валентин Юмашев, теннисный
тренер Ельцина Шамиль Тарпищев, мэр Москвы Юрий Лужков. Они жили под одной
крышей, встречались друг с другом в лифтах, вместе выгуливали собак. Жильцы
дома, подобно «новым русским» увлекаясь вульгарным материализмом, изо всех сил
стремились перещеголять друг друга.
«Борис Николаевич поразительно быстро был сломлен всем тем,
что сопутствует неограничной власти: лестью, материальными благами,
безконтрольностью, – заключает Коржаков. – Все обещанные народу
перемены, свелтсь в сущьности к бесконечным перестановкам в высших эшелонах
власти. Причем после очередной порции отставок и новых назначений во власть
попадали люди, склонные следовать государственным интересам все меньше и
меньше».
Экономика России разрушалась, и на московских улицах бандиты
развязали настоящую междоусобную войну. Но правительство Ельцина оказалось
неспособным изменить ситуацию. Причина коренилась в его коррумпированности. Даже
чиновники самого высокого уровня пеклись о своих личных финансовых интересах
гораздо больше, чем об интересах государства. Как правило, министр получал
бесплатное медицинское обслуживание, машину с водителем, большую квартиру,
право арендовать дачу в престижном уголке Подмосковья; зарплата же министра,
как таковая, редко превышала 500 долларов. Естественно, велик был соблазн
приработать на стороне.
Олег Лобов, заместитель премьер-министра и глава Совета
безопасности, был обвинен в том, что продавал оружие «Аум Синрикё», секте
судного дня, – в 1995 году они в токийском метро, применив
нервно-паралитический газ зарин убили много людей. На следствии сектанты
объявили, что получили от Лобова технологические документы на производство
зарина в обмен на 100 000 долларов. Более того, Лобов разрешил членам секты
«Аум Синрикё» провести военную подготовку на засекреченной военной базе в
центре России. На допросах в прокуратуре Лобов все отрицал. Расследование было
прекращено, но Лобова из правительства убрали.
Попался и министр безопасности Виктор Баранников. Он
оказался одним из основных покровителей небезызвестного коммерсанта Бориса
Бирштейна и принадлежавшей ему компании «Сиабеко» с подразделениями в Торонто и
Цюрихе. Бирштейн не скупился на дары. В начале 1993 года он пригласил жен
Баранникова и первого замминистра МВД на трехдневную прогулку по швейцарским
магазинам, где две дамы совершили покупки на 300 000 долларов: меха,
парфюмерия, шарфики, часы и так далее (все за счет «Сиабеко») – и привезли
трофеи в Россию в чемоданах. Им пришлось заплатить 2000 долларов за двадцать
мест лишнего багажа, но «Сиабеко» оплатила и этот счет. Баранникова и первого
заместителя министра МВД уволили, но дело возбуждать не стали.
По общему убеждению, премьер-министр Виктор Черномырдин
неплохо нажился на приватизации «Газпрома» и на бесчисленных сделках по
экспорту нефти и газа. По оценке ЦРУ, личное состояние Черномырдина в 1996 году
составляло 5 миллиардов долларов. Когда комитет Конгресса США попросил
прокомментировать эту информацию директора ЦРУ Дейча, тот дипломатично ответил:
«Я с удовольствием поговорю с вами на эту тему в другом месте».
Не были застрахованы от скандалов и молодые реформаторы.
Министр финансов Борис Федоров, на которого возлагал большие надежды Запад в
смысле оживления рыночных реформ, в 1993 году подписал разрешение в пользу
компании «Голден Ада». Аферу провернули молодой предприниматель Александр
Козленок и давний друг Ельцина, возглавлявший комитет по драгоценным металлам;
идея заключалась в том, чтобы залезть в государственную казну и разместить
похищенное за границей. «Голден Ада» вела торговые операции в Сан-Франциско и
Антверпене. В течение трех лет она продала бриллиантов, золота и ювелирного
антиквариата, вывезенного из России, на 178 миллионов долларов. Зеленый свет
«Голден Ада» получила благодаря подписи Федорова.
Еще более заметная фигура в лагере молодых реформаторов,
Анатолий Чубайс, тоже неплохо прирабатывал на стороне, не всегда соблюдая нормы
этики. В 1996 году Чубайс получил полугодичный отпуск и возглавил
благотворительный фонд, которому ведущие российские бизнесмены выделили
беспроцентную ссуду в размере 3 миллионов долларов. Эти деньги Чубайс
инвестировал в государственные ценные бумаги. На подобных операциях, а также на
«лекциях и консультациях» всего за несколько месяцев он заработал 300 000
долларов. Год спустя он и его ближайшие соратники по правительству России – все
общепризнанные «демократы» и апологеты свободного рынка – получили по 90 000
долларов каждый в качестве аванса за книгу от филиала «Онексим-банка», (через
два года книга действительно вышла, но особым спросом не пользовалась).
Водоворот коррупции захлестнул и иностранцев. Ведя Россию к
рыночной экономике, Чубайс полагался на консультантов из США: юристов,
экономистов, специалистов по связям с общественностью. Одним из крупнейших
американских проектов стал проект развития российского рынка ценных бумаг,
координацию осуществлял Гарвардский университет, а финансы шли из US AID (Агентство
международного развития). В мае 1997 года US AID отказалось выделить последний
транш на программу (14 миллионов долларов) – выяснилось, что два американских
консультанта, ответственные за программу, проявили корыстолюбие и
воспользовались своими связями на рынке российских ценных бумаг для
самообогащения. Министерство юстиции США начало расследование, хотя обвинений
против консультантов не выдвигалось. В то же время аудит, проведенный
Российской счетной палатой, показал, что Всероссийский центр приватизации –
частная некоммерческая организация, связанная с Чубайсом и спонсированная
деньгами с Запада, – присвоил большие суммы. Счетная палата обнаружила,
что эти деньги напрямую пошли соратникам Чубайса и крупным политикам в обмен на
поддержку рыночных реформ.
Хотя о продажности министров Ельцина было всем известно,
попыток вывести их на чистую воду почти не предпринималось. Даже когда сведения
об их взятках и казнокрадстве просачивались на страницы газет, до суда дело не
доходило – «засветившихся» просто снимали с работы и позволяли тихо
наслаждаться неправедно нажитым. При этом были уволены нескольких чрезмерно
рьяных прокуроров и борцов с коррупцией. Одним из первых оказался Юрий
Болдырев, назначенный Ельциным в начале 1992 года курировать кампанию по борьбе
с коррупцией – его уволили примерно через год, когда он выяснил, что ближний
круг Ельцина изрядно замаран. Своих полномочий по борьбе с коррупцией в начале
1993 года лишился и вице-президент Александр Руцкой. В ноябре сняли Андрея
Макарова, еще одного руководителя комитета по расследованию фактов коррупции.
Генерал Коржаков вспоминает, как болезненно реагировал
Ельцин на разоблачения продажных чиновников. «Докладывая Ельцину о
злоупотреблениях… я заметил, что ему не нравится слышать о воровстве, – говорит
Коржаков. – Борис Николаевич понимал, что некоторые люди, называющие себя
верными друзьями, единомышленниками, на самом деле просто обогащались на этой
верности».
