Огонь по парламенту
Чтобы проводить массовую приватизацию, Ельцину требовалась
полнота власти. В первые годы после падения коммунизма он еще не был тем
правителем-автократом, каким стал позже. В начале 1993 года Ельцину пришлось
столкнуться с широкой оппозицией, в которую вошли видные российские политики.
Власть его казалась зыбкой. С точки зрения конституции легитимность его
правительства вызывала сомнение – ведь ликвидация Советского Союза все-таки шла
вразрез с советской Конституцией и общенациональным референдумом. Кроме того,
проводимая правительством политика приводила к разрушительным результатам.
«Борис Ельцин не оправдал наших ожиданий, – говорил мне
предприниматель Георгий Хаценков. – Оказалось, что управлять страной ему
просто не по зубам. Вместо того, чтобы стабилизировать положение, он
способствовал распаду России. Нам требовался российский Пиночет».
Человек, который мог претендовать на эту роль, был:
вице-президент Александр Руцкой. Молодой и красивый, Руцкой, в прошлом генерал
ВВС, сражался в Афганистане. Выбор Руцкого на пост вице-президента поддержали и
российские патриоты, и военные, к тому же его поддержка Ельцина во время путча
1991 года сыграла важную роль в победе российского президента.
Однако Руцкой не был свободен от политических честолюбивых
планов. Видя, как люди из круга презедента грабят Россию (и, возможно,
огорчаясь, что он не очутился в этом волшебном кругу), он возмутился. И стал
выступать как решительный поборник правопорядка в России. Ельцин назначил
Руцкого председателем комитета по расследованию коррупции в правительстве. Но
когда Руцкой вскрыл массовые злоупотребления, Ельцин его с этой работы снял.
Руцкой обратился к народу: в апреле 1993 года появился на экранах телевизоров,
утверждая, что у него собрано одиннадцать чемоданов с документами, которые
свидетельствуют о преступных деяниях правительственных чиновников – около
сорока человек. Клан Ельцина решительно отмел эти обвинения и начал собственную
кампанию – по обвинению Руцкого в коррупции, а еще через несколько месяцев
Ельцин отстранил его от исполнения обязанностей.
Более серьезную проблему для Ельцина представлял российский
парламент. Избранный в 1990 году, он состоял из убежденных коммунистов, а также
многих реформаторов эры Горбачева. Он не принимал ни Ельцина, ни его политику,
выступая и против реформ Гайдара, и против массовой приватизации Чубайса,
блокировал президентские указы и угрожал президенту импичментом.
20 марта 1993 года Ельцин, выступая по телевидению,
пригрозил: если политический кризис не разрешится, в стране будет введено
военное положение. Он знал: 26 марта начнется процедура импичмента. 22 марта он
вызвал к себе начальника Главного управления охраны Михаила Барсукова.
«– Михаил Иванович, надо быть готовыми к худшему. Продумайте
план действий, если вдруг придется арестовать съезд.
– Сколько у меня времени?
– Два дня максимум».
Барсуков разработал (а Ельцин одобрил) следующий план. Если
съезд проголосует за импичмент, офицер Службы безопасности прочитает заранее
подготовленный президентский указ по системе громкой связи о роспуске съезда.
Электричество, вода и отопление будут отключены. Если это не поможет, пойдет в
дело слезоточивый газ; после этого военные в противогазах арестуют
парламентариев и отведут их в подготовленные для этого случая тюремные
автобусы.
28 марта состоялось голосование. Голосов, необходимых для
начала процедуры импичмента, набрано не было. Нужда в резервном плане отпала.
Месяц спустя на национальном референдуме 25 апреля россияне проголосовали в
поддержку Ельцина и его программы экономических реформ. Страна разваливалась,
многие жили на грани голода, и тем не менее голосование свидетельствовало о
неизменной популярности Ельцина и нежелании народа бросать вызов Кремлю. На том
же референдуме ставился вопрос о роспуске парламента, но и это предложение не
прошло – не хватило голосов. По сути дела, электорат дал понять:
конституционный конфликт между Ельциным и парламентом следует разрешить мирным
путем.
Противостояние продолжалось, подкрепленное взаимными
обвинениями в коррупции. Все лето 1993 года на глазах у изумленного народа
ведущие политики страны обвиняли друг друга в мошенничестве и мздоимстве.
Страницы российских газет пестрели откровениями о подтасованных
импортно-экспортных контрактах, о переводе денег на тайные счета
правительственных чиновников в швейцарских банках (один громкий скандал
разразился в связи с публикацией перехваченного телефонного разговора – судя по
всему, два члена правительства замышляли убийство Генерального прокурора
России). Между тем отвергнутый вице-президент Александр Руцкой встал на сторону
российского парламента.
Во вторник, 21 сентября, в восемь вечера Ельцин появился на
национальном телевидении и объявил о том, что он распускает парламент.
Верховный суд России тут же отреагировал – это решение противоречит
Конституции. В Белом доме под водительством Руцкого и спикера парламента
Руслана Хасбулатова собралось несколько сот человек, многие с оружием. Ельцин
объявил: им предоставляется возможность покинуть здание до 4 октября. Он
окружил парламент подразделениями МВД. Телефоны и электричество были отключены
– здание оказалось в осаде.
В воскресенье, 3 октября, за день до того, как протестующие
должны были выйти из Белого дома, более 10 000 сторонников парламента собрались
на Октябрьской площади около памятника Ленину. Прорвав милицейский кордон, они
разделились на две колонны. Одна группа пошла к Останкинской телебашне, к
зданию телецентра, откуда выходят в эфир основные российские телеканалы. Вторая
колонна направилась к осажденному парламенту, где, прорвав блокаду,
присоединилась к тем, кто находился в Белом доме. Была предпринята попытка
захватить мэрию – небоскреб возле парламента, где раньше располагался
СЭВ, – но ее отразили войска МВД и подразделения охраны «Мост-банка».
Столкновение оказалось кровавым. Сотни антиельцинистов
окружили Останкинскую башню, кто-то был вооружен автоматами, кто-то
гранатометами. Входы в здание были перекрыты бойцами элитного подразделения МВД
«Витязь» – около восьмидесяти человек. В течение ночи повстанцы несколько раз
пытались взять здание штурмом, но получали отпор. На мостовой остались десятки
тел.
На следующее утро Ельцин направил к центру Москвы танки. Они
остановились на Новоарбатском мосту, чуть ниже парламента, и открыли огонь.
После каждого залпа в небо вздымались клубы дыма и горы бумаг. Скоро на верхних
этажах здания начался пожар. В военном отношении это был более жесткий вариант
путча 1991 года – на сей раз танки были на стороне Ельцина, и битва оказалась
куда более кровавой. Тысячи москвичей прильнули к окнам, забрались на крыши
домов и во все глаза глядели на захватывающее зрелище – расстрел здания
российского парламента.
Тем временем спецподразделения через подземные тоннели
проникли в парламент и начали зачистку. На исходе дня Руцкой и Хасбулатов
сдались властям, вместе с остальными их препроводили к тюремным автобусам.
