«Andava»
Прибрав к рукам руководство «Аэрофлота», Березовский
приступил к приватизации его прибылей. Для этого он использовал швейцарскую
финансовую компанию «Andava», выполнявшую функции казначейского центра
«Аэрофлота» за рубежом. Впервые я узнал о компании «Andava» зимой 1996/97 года,
когда проверял слухи о массовых хищениях в «Аэрофлоте». Раньше авиакомпания
имела сотни счетов в иностранных банках, через которые многочисленные
представительства «Аэрофлота» вели финансовую деятельность компании за рубежом.
В задачу «Andava» входила централизация этих операций в одном финансовом центре
за пределами России.
Создание казначейского центра за рубежом казалось разумной
идеей. Эффективно управляемый казначейский центр мог увеличить прибыль
российской авиакомпании на миллионы долларов. Поэтому странно, что в годовых
отчетах «Аэрофлота» тех лет «Andava» не упоминается. Среди «основных событий»,
упомянутых в русском варианте годового отчета за 1997 год, значатся новые
чартерные рейсы в Торонто и новое представительство в Хабаровске, но ничего не
говорится о рационализации финансовых операций компании, о казначейском центре
за рубежом или об «Andava».
Оказывается, были причины, по которым связь с «Andava»
держалась в секрете. Несмотря на то, что «Andava» управлял менеджер из Европы с
cолидным опытом – Уильям Ферреро, бывший глава «Volvo Group Finance
Europe», – ее структура была необычной. В отличие от других казначейских
центров, обслуживавших международные корпорации, казначейский центр «Аэрофлота»
«Andava» не принадлежал авиакомпании; он был собственностью Бориса Березовского
и его партнера по «ЛогоВАЗу» Николая Глушкова.
Мне довелось посетить штаб-квартиру «Andava» в Лозанне. Она
располагалась в маленьком сером здании недалеко от центра города, вход – с
тыльной стороны дома. Я нажал кнопку звонка. Никто не отозвался – был обеденный
перерыв. Я вернулся через два часа. Около здания был припаркован серый
«Порше-911», принадлежавший Ферреро. На этот раз звонить не пришлось – кто-то
спускался по лестнице. Я вошел в здание и поднялся на третий этаж. Там увидел
дверь с табличкой «Andava S.A.» и нажал снова кнопку звонка. Мне открыл
бородатый мужчина небольшого роста в вязаной кофте на пуговицах. Я
представился. «Господин Ферреро разговаривает по телефону, – сказал мужчина. –
Пожалуйста, подождите здесь». Он провел меня в приемную. Из другого конца
приемной до меня доносился голос Ферреро. Других признаков жизни не
наблюдалось. Я просмотрел несколько рекламных буклетов «Аэрофлота» и брошюру о
благотворительной организации Березовского «Триумф-ЛогоВАЗ». На стене висел
рекламный плакат «Аэрофлота». Фирма занимала шесть комнат – все чистые, с новой
мебелью. Кроме Ферреро и бородатого мужчины, в помещениях никого не было.
Наконец, появился Ферреро. Высокого роста, со светлым «ежиком»
и коротко подстриженными усами, он был создан для роли прусского офицера – не
хватало только монокля. Это впечатление исчезло, когда я обратил внимание на
его нервную неуклюжую походку.
Он рассказал мне, что его фирма управляет деньгами
«Аэрофлота» самым консервативным образом. «Мы вкладываем (валютную прибыль
„Аэрофлота“) в банк высшей степени надежности, потому что не позволяем
использовать эти деньги в других наших операциях, – заявил Ферреро. –
В одной статье писали, что я за год удвоил деньги „Аэрофлота“ или что-то в этом
роде. Но если бы я мог удвоить деньги „Аэрофлота“ за год, я бы здесь не сидел –
я бы нежился где-нибудь на острове под пальмой».
Во время предыдущих телефонных разговоров у меня сложилось
впечатление, что Ферреро – человек вальяжный и неторопливый; его телефонный
образ не вязался с образом финансового руководителя крупной транснациональной
корпорации. Мы говорили часами. Иногда на мои звонки он отвечал сам.
Создавалось впечатление, что у него нет секретарей, зато есть много времени для
долгих неспешных разговоров.
«Andava» была создана 3 февраля 1994 года в Лозанне; ее
владельцами были «Аndre & Сie.» и компания под названием «АВВА Интернэшнл»,
зарегистрированная в Швейцарии и возглавляемая Березовским. (Позднее «Andre»
продала свою часть акций, и Березовский с Глушковым получили контрольный пакет
акций в личное владение.) В соответствии с корпоративной моделью, которую
Березовский и «Аndre» уже применили при создании «Forus Services», «Andava»
была зарегистрирована в Лозанне, являлась филиалом холдинговой компании в
Люксембурге и сама имела филиалы в разных офшорных зонах.
У Березовского уже была финансовая компания а Лозанне –
«Forus Services». Зачем ему потребовалась еще одна? Дело в том, что в 1993–1994
годах «Forus» не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Два крупных
инвестиционных проекта, над которыми компания работала в то время – кредит в
сто миллионов долларов от итальянского импортного-экспортного банка на покупку
нового оборудования для «АвтоВАЗа» и кредит в 60 миллионов долларов для
нефтяной компании «Самаранефтегаз», – рухнули. Руководители «Forus» –
Березовский и Глушков с российской стороны и Аллен Мэйр со стороны «Andre» –
решили пойти по другому пути. Зачем искать валютные кредиты за границей, когда
можно просто взять под контроль выручку российских компаний за рубежом?
«Открывалась возможность, – сказал мне Аллен
Мэйр, – вести операции типа FINCO – финансы и коммерция, основанные на
личных взаимоотношениях».
Согласно первоначальному бизнес-плану, «Andava» должна была
обслуживать инвестиционный проект «АВВа», который Березовский раскручивал в
России. «Мы хотели создать компанию, которая со временем выполняла бы роль
централизованного казначейства „АВВа, – вспоминает Кристиан Маре, глава
представительства фирмы „Andre“ в Москве. – Если бы проект „АВВа“
увенчался успехом, роль казначейства взяла бы на себя „Andava“. Отсюда и
название „Andava“ (Andre и АВВа)“.
Когда проект «АВВА» рухнул, «Andava» решили сделать
зарубежным казначейским центром материнской компании «АВВА» – завода
«АвтоВАЗ». В течение следующего года «Andava» прокрутила около ста миллионов
долларов валютной выручки «АвтоВАЗа». Смену стратегии «Andava» с характерной
откровенностью объяснил Аллен Мэйр, еще раз подтвердив свою уверенность в том,
что в России все решают личные связи – куда партнер, туда и ты.
«Мы начинаем вести такие дела, потому что есть благоприятные
условия, есть партнеры, мы чувствуем, что с этими партнерами можно интересно
поработать, – сказал он мне. – Мы создаем инструменты для совместной
работы, хотя далеко не всегда имеем четкое представление о конечной цели».
Новое деловое партнерство «Andava» было непродолжительным.
Летом 1995 года «АвтоВАЗ» заявил, что отказывается поставлять «ЛогоВАЗу»
дотационные автомобили для реэкспорта. Поcле шести лет автозавод наконец решил
освободиться от железной хватки Березовского. В прошлом магнат обещал, что его
финансовые компании – «Forus», «Andava», АФК, и «АВВА» – наведут порядок в
финансах «АвтоВАЗа» и обеспечат крупные инвестиции с запада. Но автозавод
продолжал терять деньги и накапливать долги; его душили посредники, в первую
очередь дилерские и финансовые компании, принадлежавшие Березовскому. Никакие
финансовые уловки не могли возместить «АвтоВАЗу» ущерб, который он нес,
продавая свои машины «ЛогоВАЗу» по цене значительно ниже себестоимости. Более
того, «ЛогоВАЗ» покупал много машин не за деньги, а за различные векселя; к
началу 1995 года «ЛогоВАЗ» задолжал автозаводу по крайней мере
40 миллионов долларов. Как только «АвтоВАЗ» заявил о своем намерении
прервать контракт с «ЛогоВАЗом», Березовский встрепенулся: он добился согласия
банка «Менатеп» Михаила Ходорковского выступить поручителем по его долгам
«АвтоВАЗу». Но было поздно. Контракт, который принес Березовскому состояние,
был расторгнут.
