Мальчишка задрал подбородок, прямо-таки отчеканил:
– Руки у меня не опустились. Они у меня чешутся…
Сварог усмехнулся:
– Ну вот и прекрасно. Главное, запомните: нельзя всю
жизнь только побеждать, иногда и по морде попадает весьма чувствительно… Это –
теория. А что до практики… Ну разумеется, должно быть объяснение. То ли это
разновидность магии, ускользнувшая пока что от выявления и классификации, то ли
вид антигравитации, опять-таки незнакомый пока специалистам. И вот что,
Элкон… Мне пришла в голову совершенно безумная идея, солидные ученые мужи и
опытные контрразведчики меня засмеяли бы, но их и близко нет, а мы с вами, мне
отчего-то кажется, парочка изрядных сумасбродов, не обремененных заботами о
репутации. А? Я – спесивый король, а вы – мальчишка. Какое нам дело до
респектабельных правил игры? Короче говоря, я хочу, чтобы вы, дружище, с
головой окунулись в безумные идеи и экстравагантные гипотезы. Переворошите все
компьютерные архивы и библиотеки. А я дам соответствующую команду кое-кому из
моих здешних помощников…
– А что искать?
– Я же сказал, – ухмыльнулся Сварог. –
Безумные идеи, сумасшедшие аналогии, отвергнутые официальной наукой гипотезы.
Бред, чушь, фантасмагорию. Девять десятых того, что вы накопаете, будет и в
самом деле никчемушным бредом. Но нельзя исключать, что в остатке сверкнут
золотые крупинки… Понимаете ход моих мыслей?
– Да, кажется, – сказал Элкон с ноткой
уверенности.
– Вот и отлично, – сказал Сварог. – Ищите
нечто вроде каталаунской черепахи. Никогда не слышали? Есть такая притча… Один
купец строил дом, и у него никак не ладилось – то готовые стропила обрушатся,
то стену подземный ручей подмоет, то подмастерья уворуют и пропьют запасенную
черепицу. Так продолжалось до тех пор, пока к ним не забрел странствующий
монах. Огляделся, прикинул, что к чему, объяснил, что следует сходить к
ближайшему бочагу, выудить оттуда старую черепаху и сварить из нее суп к
чертовой матери. Или просто прибить ее панцирь на ворота, уж не помню точно.
Главное, как только уладили все с черепахой, стройка успешно завершилась без
происшествий… Усекли метод? Ищите нечто подобное. Если Стахор отыскал нечто, мы
тоже можем при удаче доискаться…
Он ободряюще похлопал мальчишку по плечу и направился к
лестнице. Только отойдя достаточно далеко, убрал с лица беззаботную улыбку.
Во всем, что касалось мнения ученых, магов и разведчиков, он
нисколечко не солгал мальчишке. Он просто-напросто не сказал всей правды, чтобы
не расхолаживать. А вся правда заключалась в том, что Сварогу официальное
мнение Магистериума, Мистериора и восьмого департамента излагали не первые
лица, а заместители заместителей. Потому что все первые лица – в том числе
и канцлер с Гаудином – пребывали на секретнейшем совещании у императрицы, куда
Сварога никто не озаботился пригласить. Хотя по занимаемой наверху должности он
просто обязан был там присутствовать. В чем убедился, узнав точный список
затворившихся в покоях императрицы сановников – исключительно люди дела, ни
единой декоративной фигуры или бездельника вроде Костяной Жопы. Именно в таком
составе не менее десяти раз собирался насквозь неофициальный, но с некоторых
пор обладавший всей полнотой власти в империи «черный кабинет» Яны – и всякий
раз исправно приглашали Сварога. А вот сейчас впервые не позвали, и это
неспроста, подозревать можно все, что угодно. Но мальчишке о таких вещах знать
необязательно – пусть думает, что все в порядке, все шагают вперед дружными,
сомкнутыми рядами, нет никаких интриг и внутренних сложностей. Рано ему еще
вникать в подобную грязь…
Он шагал по дворцовым коридорам мрачнее тучи, переполненный
злым бессилием – и окружающие, в большинстве своем профессиональные холуи,
просекали это моментально, даже те, кто в другое время словно бы невзначай
постарался попасться на глаза, а то и выказать каким-либо образом ретивость и
преданность, держались поодаль. Гвардейцы личной стражи, как им и полагалось,
стояли в нишах и у лестниц, как статуи, ухитряясь не дышать, замерев в
совершеннейшей неподвижности. Лакеи при чинах бесшумно отшатывались к стенам,
сгибаясь в поклонах, а просто лакеи, ливрейные услужители, ухитрялись
становиться невидимками.
И потому Сварог прямо-таки недоуменно вскинул голову, когда
ему наперерез довольно-таки энергично ринулся субъект средних лет в палевом с
серебряным шитьем придворном мундире, судя по тройным позументам и
геральдическим нашивкам на рукавах, пребывавший в чине кабинет-камергера – не
самый высокий чин, но и не маленький, нечто вроде капитана в войсках.
Кабинет-камергера этого он смутно помнил, но по имени не
знал – чиновных в новом королевском обиталище шныряло не менее сотни, а
ливрейных и вовсе неисчислимо, Сварог еще не успел их всех запомнить. Всех знал
разве что Интагар, пропускавший через сито тройных проверок каждого, от
кухонного мальчишки до хранителя Большой Королевской Печати…
Сварог остановился и вопросительно поднял бровь отработанным
жестом. Кабинет-камергер держался почтительно, но без излишней угодливости, и
это понравилось.
– Ваше величество, – сказал он вполголоса. –
Вы велели пригласить к вам сегодня графа Гаржака… Ваше повеление исполнено,
граф во дворце. Поскольку аудиенция неофициальная, из разряда приватных бесед,
я позволил себе проявить инициативу и объявил графу, что вы его примете в
Желтой гостиной… Или вы распорядитесь иначе?
– Да нет, зачем? – сказал Сварог, не
раздумывая. – Какая разница? Все правильно, идемте…
Он не успел еще изучить как следует огромное четырехэтажное
здание, отведенное под личные королевские покои, но в Желтой гостиной бывал
несколько раз, и она ему нравилась – отделана мозаикой из сильванского янтаря
соответствующих оттенков, все остальное подобрано в тон: портьеры и мебель,
вазы и лепнина, гамма от густо-золотистого до светло-соломенного, даже цветы в
тех же колерах…
Кабинет-камергер распахнул дверь – светлое дерево в резных
узорах, золотистый лак – пропустил Сварога вперед, согнулся в поклоне:
– Прикажете позвать графа?
– Зовите, – сказал Сварог.
Кабинет-камергер бесшумно прикрыл дверь, исчезнув в
коридоре. Задумчиво достав из воздуха сигарету, Сварог прошел в глубь гостиной,
прикидывая, какое из дюжины кресел удостоить королевского седалища.
Что-то шевельнулось на столе справа. Сварог резко повернулся
в ту сторону, так и не закурив.
Из-за высокой фарфоровой вазы, желтой с белыми узорами, в
которой красовались незнакомые ему цветы, вышла на задних ногах какая-то
небольшая пушистая зверушка, похожая на Караха, но не точная копия, гораздо
меньше, величиной с крупного котенка. Этакий комок светло-серого меха, из
которого торчат голые розовые лапки. Длинный пушистый хвост с умилительным помпончиком
на конце, забавная мордочка, большие зеленые глазищи с вертикальным кошачьим
зрачком, круглые ушки, влажный серый носик пуговкой. Вид у нее был самый что ни
на есть домашний, ручной, так и подмывало посадить на ладонь и пощекотать
брюшко.
