– Вздор, вздор, – сказал Сварог.
– Несомненно. Подобные «следы» я отметал после
тщательного изучения. И тем не менее… Я разыскал в архивах равенской
уголовной полиции толстенное, интереснейшее дело. Лет восемьдесят назад жил
такой вор. По прозванию Пеца-мышка. Прозвали его так за способность проникать в
места, куда обычный вор, даже чрезвычайно искусный, ни за что не попадет.
Классический «волшебный вор» из народных сказок, но он существовал на самом
деле. И про него кружили слухи, будто он оказался единственным, кому все же
удалось вызвать «воришек-крохотулек». Не улыбайтесь так скептически, ваше
величество. Я сам поначалу не верил. Но когда изучил бумаги внимательно, с
учетом наших допущений, мнение мое изменилось. Среди длиннейшего списка его
«подвигов» я насчитал девять чрезвычайно темных случаев. В каждом из них
обычные объяснения насчет ловкости и проворства профессионального вора не
годятся. Какой случай ни возьми, вывод один: осуществить такую кражу было не в
человеческих силах. На это мог оказаться способен только человек, связавшийся с
нечистой силой… или тот, у кого и в самом деле были в подручных крохотные, с
палец, сообщники, наделенные вполне человеческим умом… Бумаги здесь, – он
кивнул в сторону высокого буфета. – Прочитайте на досуге, и, быть может,
согласитесь со мной…
– Вполне возможно, – сказал Сварог. – Но даже
если вы правы, прошло восемьдесят лет, даже косточки вашего Пецы истлели…
– Да. Он пропал без вести в свое время…
– Вот видите. А поближе к нашим временам?
– Есть еще так называемое дело виконта Башара. Вот эту
историю я прекрасно помню, я сам ею занимался восемнадцать лет назад. Виконт
ничего особенного собой не представлял – четвертый сын графа, не имевший прав
на титул и майорат, обитал в Равене, средства к существованию добывал
всевозможными окольными комбинациями, не нарушавшими закон впрямую, но все же
дурно пахнущими. Ну, вы знаете такой тип людей и такие делишки… И вот
однажды виконт разбогател как-то резко. Деньги у него появились немалые, он
купил приличный дом, порвал с прежними дружками, репутация его понемногу
восстановилась, его даже приняли при дворе… Сам он ссылался на наследство от
дальнего родственника, что, забегая вперед, оказалось чистым вымыслом. Мы не
нашли никаких следов подобного завещания на его имя в нотариальной палате, хотя
туда обязаны помещать копии всех завещаний и всех сделок с недвижимостью,
превышающих финансовым итогом определенные суммы… Но это, забегая вперед… К нам
стали поступать сведения, что означенный виконт связался с нечистой силой, и
далеко не все доносы поступали от людей лживых и беспринципных. Информаторы
бывают разные, ваше величество. Кто-то врет и клевещет, кто-то дает ценные и
правдивые сведения – причем не обязательно из благородных побуждений, но это не
меняет дела. Если правду выдают из мести или корысти ради, она от этого не
перестает быть правдой… Короче говоря, все, что нам тогда сообщали, в итоге
сводилось к одной-единственной теме. Теме «крохотных человечков». Да, вот
именно, государь… Когда виконт устраивал вечеринки для особо близких друзей, он
развлекал их весьма своеобразно. В особой комнате, погасив светильники, так что
освещен был только стол, виконт демонстрировал на этом самом столе увлекательные
«живые картины», как он это называл. Крохотные воины, размером с мизинец,
сражались и убивали друг друга либо воевали с голодными крысами, хорьками,
змеями. Крохотные женщины исполняли развратные танцы, закатывали оргии. Иногда,
для разнообразия, надо полагать, крохотулек обоего пола выпускали в пустую
комнату, и на них охотилась кошка… Одним словом, достаточно гнусные забавы и
весьма необычные. Я тогда не знал того, что знаю сейчас. Вполне
естественно, что первым пришедшим нам в голову объяснением было – «нечистая
сила». И ведь это происходило на самом деле! Мы пригласили к себе в
Багряную Палату парочку участников этих вечеринок – тех, на кого у нас кое-что
имелось… Достаточно, чтобы рассчитывать на их полную откровенность. И они
описывали эти забавы достаточно подробно, причем не сговариваясь, однако детали
тем не менее совпадали… Бумаги сохранились, я и их принес… Я доложил королю
Конгеру. Решено было наблюдать и собирать улики. Виконт как-никак принадлежал к
достаточно знатному роду, многие его родственники и свойственники имели вес при
дворе, нужно было соблюсти все формальности и законы, получить неопровержимые
улики. Поразмыслив, мы решили воспользоваться избитым, но надежным
способом – ввести в дом своего человека. Проще всего это было сделать
через слуг – вот мы и нашли толкового парня среди младшего персонала,
деликатно изъяли одного из лакеев, обставив все так, чтобы думали, будто он
хапнул кое-что из столового серебра и сбежал, так что образовалась вакансия,
которую постарался тут же заполнить наш парень…
Он замолчал, не глядя протянул руку, наполнил свою чарку,
пролив немного на скатерть, рассеянно поднес ко рту и осушил до дна – все это
чисто механическими движениями. Продолжал глуховатым голосом, так, словно перед
глазами у него сейчас была не эта комната, а что-то другое, давно прошедшее:
– Он несколько дней присматривался и приглядывался,
стараясь не лезть с расспросами, чтобы кого-нибудь не всполошить. А потом…
Потом, посреди ночи, внезапно грянул взрыв. От дома осталась груда камня; все,
кто там находился, погибли. Могучий был взрыв… Дом стоял в отдалении, на берегу
реки, так что никто больше не пострадал. Но от дома виконта, повторяю, осталась
куча даже не камня – щебенки… Даже кусок берега обвалился. Это не знакомый нам
порох – что-то гораздо более сильное, каким на земле, хвала Господу, пока что
не располагают армии…
– И что было потом? – тихонько спросил Сварог.
– Я доложил королю. Покойный Конгер был человеком
упрямым и не терпел слова «невозможно». Развалины – точнее, эту груду щебня –
по его приказу принялись разбирать. Но не нашли ничего, что нам пригодилось бы.
Ничего… определенного. Груда щебня, лохмотья тел… Все внутри превратилось в
труху, такой силы был взрыв. Потом пошли слухи, что виконт увлекался алхимическими
опытами и невзначай не то смешал и не с тем… но прежде нам ничего не было
известно о таком его увлечении. Бумаги ушли в архив и благополучно там
пролежали до сего дня.
– Дом стоял на набережной… – задумчиво повторил
Сварог. – Даже кусок берега обвалился… Не хочу делать преждевременных
выводов, однако логика событий подсказывает… Как они могут пробраться в земные
города незамеченными? Да одним-единственным способом. Подыскивается сообщник –
человек достаточно влиятельный и знатный, чтобы обезопасить свой дом от
неожиданных вторжений кого попало. Дом таковой располагается на берегу реки…
или моря. Под водой устраивается тоннель, по которому подводная лодка может
незамеченной пройти… ну, скажем, в подвал, где устроено нечто вроде пристани.
Ну, а дальше совсем просто. Посади их в карман, в какую-нибудь коробочку,
выложенную ватой, – и неси куда угодно, хоть в королевский дворец… Другого
способа попросту нет.
– Согласен, – кивнул монах. – С подводными
лодками я знаком чисто теоретически, у нас их нет, хотя небезызвестный мэтр
Тагарон и пытался в свое время нечто подобное соорудить… но госпожа Грельфи мне
их подробно описала, и я получил некоторое представление… В самом деле, ваше
величество, эта гипотеза крайне похожа на единственно верную… вот только, как
такую пристань найти? Невозможно ведь обыскать все подряд дома, стоящие у воды,
подходящие на роль тайной пристани…
