Маркиз выглядел доведенным до нужной степени сломленности –
пока Сварог с баронессой чинно гуляли по галерее, подчиненные выполняли черную
работу, недостойную ни короля, ни госпожи королевского советника: отвесили
Тинебраху некоторое количество смачных затрещин и доходчиво объяснили, что в
иных чрезвычайных ситуациях, особенно когда речь идет о насущных проблемах
тайных служб и их не оправдавших доверия кадров, старинное правило о
неприменении пыток к дворянам не соблюдается вовсе. Судя по лицу маркиза,
иллюзий он не строил, надежд не питал и с прежним апломбом расстался напрочь. И
не было у Сварога к нему никакой жалости.
Остановившись перед понурившимся подчиненным, баронесса
ледяным тоном произнесла:
– Я шесть лет полагала, что в Фиарнолле у меня работает
совершенно надежный и преданный делу человек, на которого можно положиться в
любой ситуации. Внезапно оказалось, что я ошибалась. Если бы не король…
Сварог покривил губы. Разоблачение произошло без всяких
усилий, просто и буднично – беседуя с маркизом, о котором баронесса
отзывалась в превосходнейшей степени, Сварог спросил: известно ли что-то
господину министерскому секретарю о крохотных моряках на подводных лодках,
украдкой бороздящих глубины? Не слышал ли чего-то об этом маркиз за время своей
долгой службы? Маркиз, не моргнув глазом, ответил отрицательно. Но Сварог видел,
что он врет. Ну, и закрутилось…
Баронесса продолжала столь же холодно, обливая
проштрафившегося нешуточным презрением:
– Меня нисколечко не интересуют ваши оправдания. Вы не
беззаботное дитя и прекрасно понимаете: когда речь идет о работе вроде нашей и
людях вроде нас с вами, никакие оправдания не спасут. Меня интересуют мотивы.
На ошибках, как известно, учатся. Вы – моя крупная ошибка, и я должна все как
следует изучить, чтобы, насколько возможно, не допускать впредь. Итак? Вас
подкупили? Запугали? Что-то еще? – Она повернулась к Сварогу. – Быть
может, ваше величество, вы пожелаете…
– У меня нет вопросов, – сказал Сварог
холодно. – Вы замечательно все сформулировали, баронесса, добавить тут
просто нечего… Итак?
Маркиз поднял голову, развернул плечи, в тщетных попытках
вернуть хоть часть прежнего достоинства:
– Ваше величество, баронесса… Умоляю вас меня понять. Я
с ними не поддерживал никаких отношений, ни гроша не взял ни с них, ни с тех,
кто им помогает, они даже не знают, что я знаю…
Баронесса вопросительно обернулась к Сварогу.
– Он не врет, – сухо бросил Сварог. – Он
говорит чистейшую правду. Понимает уже, что мне врать бесполезно хотя бы на
малую толику… Продолжайте.
– Первый раз я о них услышал четыре года назад.
Поначалу решил, что имею дело с очередной морской легендой, но заинтересовался,
стал рыть всерьез и вскоре понял, что они существуют. Они обитают где-то в
Хелльстаде, они поразительно превосходят нас в технике… и у них есть свои
потаенные пристани в наших городах, не только в Фиарнолле. Есть люди, которые
их укрывают, служат им… За щедрую плату, понятно… Они хорошо платят… и жестоко
расправляются как с предателями, так и с проникшими в тайну. При их-то
возможностях… Вы ведь знаете, что случилось с принцессой Делией, такое только им
под силу…
При упоминании о Делии Сварог почувствовал, как закаменело
его лицо. К иным вещам невозможно привыкнуть, сколько бы времени ни прошло.
Перед глазами на миг вновь встала Морская площадь, и дымная спирально
завившаяся полоса, и принцесса, оседающая из седла ему на руки…
Он встряхнул головой, отгоняя печальное наваждение, былую
боль, воспоминания о крови на ладонях. Резко сказал:
– Дальше. И без соплей. Что вы узнали?
Маркиз вскинул голову, его взгляд был затравленным,
мятущимся.
– Я попросту бросил все с определенного момента,
прекратил всякое расследование. Два моих информатора погибли при странных
обстоятельствах, так что я вовремя остановился… – он повысил голос,
говорил с забавной смесью униженности и нахальства: – Мотивы, вы говорите?
Извольте… Я попросту обдумал все тщательнейшим образом. И пришел к выводу,
что этих следует оставить в покое. Именно так. Забыть о них начисто. Во-первых,
мы все равно не в состоянии не только драться с ними, вообще что-либо
предпринять. Интересно, как прикажете с ними сражаться? Они при малейшей
опасности уйдут в свои глубины… Во-вторых, они ведь ничем нам не угрожают. У
них какие-то свои дела. Они никогда не предпринимали ничего против нас. Они нам
не мешают, совершенно. В-третьих… Да, в какой-то мере страх. Но другой.
Я служил на флоте, воевал, у меня два ордена… Тут другое. Все козыри на их
стороне, у нас нет ни малейшего шанса. Глупо погибать, борясь с врагом, который
заранее обречен на победу. Вот таковы мотивы. Возможно, они вам не по вкусу, но
других у меня нет… Я не стал никому ни о чем докладывать. Я постарался обо всем
забыть. Все равно не было силы, способной против них выстоять…
– Ну что же, – сказал Сварог. – Это, пожалуй
что, позиция… Вот только… – он наклонился к сидящему на табурете человеку,
содрогаясь от холодной, рассудочной ярости. – Вы что, никогда в жизни не
слышали о том, что совсем недавно произошло с джетарамской эскадрой? Ах,
слышали… Строго говоря, это был ронерский флот, но я-то, если мне память не
изменяет, по-прежнему и ваш король тоже. Самое время было доложить. А вы,
мразь… – он отвернулся. – Продолжайте сами, баронесса, у меня, признаюсь,
королевские длани так и чешутся, что шуйца, что десница… – кивнул Гаржаку: –
Пойдемте, граф, покажете ваш сюрприз…
Гаржак распахнул перед ним дверь, пошел впереди, указывая
дорогу – стоявший в гордом одиночестве, в отдалении от порта, на утесе дом был
обширным, со множеством лестниц и переходов, свежему человеку не мудрено
заблудиться. Сварог как следует присмотрелся к новому сподвижнику и остался
доволен – на лице Гаржака не было и тени неуместной в данной ситуации гордости.
Умен все же и прекрасно понимает, что дело тут в чистой случайности, а не в его
способностях и заслугах. Так уж вышло, что граф никуда не спешил и, заслышав из
ювелирной лавки, мимо которой ненароком проходил, шум скандала, из чистого
любопытства туда заглянул. И завертелось…
Стоявший перед дверью широкоплечий шпик отступил в сторону,
пропуская Сварога. Он энергично вошел. Гаржак остановился сзади, отступив на
шаг влево, держась так, чтобы предотвратить всевозможные проявления
непочтительности со стороны единственного здешнего постояльца.
Юноша, впрочем, не походил на человека, от которого
следовало ждать неприятностей. Он вскочил, таращась на Сварога так, словно ждал
от него чуда, незамедлительного и потрясающего. Совсем молодой, классический
гипербореец: сапоги с загнутыми носками, синий кафтан расшит на груди золотыми
узорами, непривычного вида шапка вроде папахи из какого-то меха. Дворянин,
сразу видно – красные каблуки сапог, красный пояс с мечом, сбоку шапки золотое
перо…
Чересчур опрометчиво, конечно, доверять первым впечатлениям,
но пока что юнец казался Сварогу простым, как перпендикуляр. Горячий, особенным
умом не блещет, жизнь его еще не обтесала и не научила рассудочности…
