Пришлось достать кошелек, Нора дала мне довольно большую
сумму на непредвиденные расходы. Сначала я протянул Олесе сто долларов. Но она
не сдалась:
— Двести.
Я дал еще одну купюру.
— Скажите Лере, чтобы приезжала в пятницу, —
деловито сказала Олеся, пряча деньги.
Сев в «Мерседес», я сначала записал номер телефона Леры, а
потом соединился с Норой.
— Звони этой девчонке, — велела хозяйка, —
если она дома, езжай к ней, ох, кажется мне, что убийцу следует искать в
окружении Беаты.
Я послушно исполнил приказ.
— Фирма «Брбрбрмент», — раздалась скороговорка в
трубке.
Решив, что по неаккуратности попал пальцем не на ту кнопку,
я, ничего не ответив, отсоединился и повторил попытку. Но снова услышал
недовольный голосок:
— Фирма «Брбрбрмент».
— Позовите, пожалуйста, Леру.
— Которую?
— Есину.
— Она уволена.
Я не успел продолжить диалог, потому что «Нокиа» начал
издавать частые гудки. Решив не отступать, я повторил попытку.
— Фирма «Брбрбрмент».
— Извините, Лера Есина…
— Сказала же, уволена! — И вновь гудки.
На секунду я растерялся, но затем снова схватился за
телефон.
— Фирма «Брбрбрмент».
— Городское управление пожарной охраны! — рявкнул
я.
— Слушаю. — Наглая секретарша мигом стала сладкой.
— На вас поступила жалоба!
— Какая?
— Зачем вчера сообщили о пожаре?
— Мы?!
— Вы, вы.
— Да быть такого не может!
— Очень даже может! Адрес фирмы — Тверская улица, дом
один?
— Нет, — радостно ответила девица, — мы в
другом месте находимся.
— И где же?
— На Петровской аллее.
Я отсоединился и взял атлас. Вот она, аллея, тянется за
Ленинградским проспектом.
Нужный дом стоял на углу, он выделялся среди других зданий
своей монументальностью и мрачным серым цветом. Возле подъездов висели вывески
и таблички. Я побрел вдоль фасада, словно ребенок, только вчера научившийся
читать. «Аэлита», «Корона-тур», «Аптека», вот, наверное, то, что нужно, —
«Барбара Барбовская Эксперимент».
Прямо у входной двери за столом сидела размалеванная девица
в обтягивающей кофточке ядовито-розового цвета. Интересно, отчего это многие
женщины считают, что килограммы штукатурки, нанесенные на лицо, должны
привлекать мужчин? Все-таки не следует считать нас равными по уму мотыльками,
которых манят яркие цветы. Конечно, неумытая рожа, всклокоченные волосы и запах
пота — это ужасно, но тонна туши, румян и пудры тоже мало кого привлекает. И
потом, на вкус эти косметические штучки просто отвратительны. Вы пробовали
целовать даму, губы которой накрашены помадой? Специфическое удовольствие,
создается ощущение, что съел кусок сливочного масла, слегка подпорченного и
оттого особо гадкого.
Не успел я открыть рот, как у девицы на столе зазвонил
телефон.
— Фирма «Брбрбрмент», — рявкнуло очаровательное
создание, и я понял, что попал по адресу.
Отпугнув очередного клиента, девчонка злобно глянула на меня
и осведомилась:
— На инструктаж?
Я кивнул. Все равно с этой малолетней гарпией разговаривать
совершенно бесполезно.
— Вторая комната, по коридору налево.
В указанном кабинете сидела дама совсем иного вида: холеная
брюнетка лет сорока пяти с умеренным макияжем и неприлично огромными
бриллиантами в ушах. Впрочем, вполне вероятно, что камни — банальные фианиты
или даже горный хрусталь, я не умею отличать одно от другого. Вот, окажись на
моем месте Николетта, она бы точно сообщила не только стоимость украшений, но
даже назвала бы и магазин, где они куплены.
— Добрый день, — обрадованно воскликнула
женщина, — меня зовут Роза Львовна, сделайте одолжение, садитесь!
Ее лицо выражало неподдельную радость, так мать встречает
своего сына, вернувшегося после длительного отсутствия. Я умостился во вполне
комфортабельном на вид, но очень жестком кресле и протянул служащей свою
визитку.
— Прекрасно, Иван Павлович, — заявила Роза
Львовна, — вы решили заняться распространением косметики «Барбара
Барбовская Эксперимент». Правильный выбор. Наша продукция делается только из
экологически чистого сырья на лучших заводах Франции.
Я постарался не рассмеяться. Однако, пытаясь сойти за
французскую фирму, они выбрали не слишком подходящее название «Барбара
Барбовская»! Попахивает Польшей, наверное, все эти помады, лаки и пудры,
образцы которых Роза Львовна сейчас щедро выставляет на свой стол, производят
где-нибудь на задворках Варшавы. Хотя, как говаривал Остап Бендер, вся
контрабанда производится в Одессе.
Роза Львовна токовала, как глухарь. Мне надоело зря терять
время, и, чтобы расставить точки над i, я спросил:
— Значит, я должен сейчас отдать вам тысячу долларов?
— Не мне, дорогой Иван Павлович, — заулыбалась
служащая, — а фирме, и не отдать, а купить нашу косметику, а потом заниматься
ее распространением.
— И в чем моя выгода?
— Но это так просто! — воскликнула хитрюга. —
Собственно говоря, ничего и делать не понадобится. Вы приобретаете у фирмы
продукцию по льготной цене, а реализуете по рыночной, разницу кладете в карман.
Очень удобный, легкий заработок!
— Если я не сумею все продать, то остаток возвращаю
вам?
— Нет.
— И надо сразу набрать косметики на тысячу долларов?
— Таковы условия.
Интересно, сколько в России дураков, попавшихся на эту
удочку?
— Многие наши агенты зарабатывают по паре тысяч баксов
в месяц, — журчала Роза Львовна. — Попробуйте, ну чем вы рискуете?
— Ничем, кроме тысячи долларов!
— Я и сама занимаюсь распространением, — покачала
серьгами дилерша.
Очевидно, она была неплохим психологом, потому что поняла,
что меня не вдохновила перспектива бегать по этажам с корзинкой, набитой мылом,
гелем и шампунем. На секунду Роза Львовна замолчала, потом с еще большим
энтузиазмом воскликнула:
