Евгении даже не удалось дать новому знакомому номер своего телефона.
– Женечка, а вы не дадите мне номер своего телефона? – спросил он уже у подъезда.
– Володька! Ну я тебе просто удивляюсь! – воскликнул Сашка. – Так я ж знаю! Пойдем домой, а я тебе дома его напишу! Ну что ты девушку так долго держишь, ей уже и домой пора, завтра на работу.
– До свидания, Евгения, – взял ее за руку Владимир и некоторое время не отпускал. – Я обязательно вас приглашу на танец. В самом лучшем ресторане города.
– Спасибо, – чуть засмущалась Евгения под пристальным взглядом Саши. – До встречи.
И она забежала в подъезд. Зашла в лифт и только тут смогла передохнуть. С ума сойти! Какой приятный мужчина. А Санька-то! Не-ет, с этим родственничком точно замуж никогда не выйдешь. Надо будет Кате позвонить и нажаловаться. Ведь шагу ступить не дал!
Но Катерина позвонила сама. Еще в подъезде Евгения услышала, как заливается домашний телефон. Честно говоря, даже подумала, что это Владимир. Вдруг он по-мужски объяснил Саше, что к чему, и тот сжалился?
– Женька! Где вы шатаетесь? Хотела тебе уже на сотовый позвонить, да, думаю, вдруг вы с Володей вдвоем, ну там… у вас близкое знакомство происходит, неудобно получится.
– Не беспокойся, Катенька, – усмехнулась Евгения. – Пока рядом с нами твой муженек, никакого знакомства не предвидится.
– Это ты про Сашку? А что он натворил? – испугалась Катя.
– Да ничего, просто контролировал каждый мой шаг и каждую попытку этого самого Володи. Катя, он даже не дал мне возможности продиктовать Володе номер моего телефона!
– Вот гад, а? Не переживай, я сегодня же Володе твои данные прямо на листочек перепишу. Кстати, как тебе он? Нормальный же, да?
– Кать, ну что я там могла разглядеть за два часа? – уворачивалась от прямого ответа Евгения.
– Ты сдурела? Если бы он дурак был, ты бы за две минуты разглядела!
– Нет, не дурак, это точно.
– Я тебе и говорю! Жень, а вы… Ой, подожди, там кто-то ключом шебуршится, наверное, мужики пришли! – И Катерина бросила трубку. Евгения разделась, прошла в ванную комнату и задержалась у зеркала. Почему сестрица ее тыквой назвала? Очень интересная женщина. И волосы вон как лежат, и глаза горят. Недаром же сегодня новый знакомый просто глаз с нее не сводил. И ладно бы мужик был какой-нибудь… второсортный, а то ведь жених просто загляденье! Нет, не так, это она, Евгения, невеста хоть куда!
У Кулакова день начался обычно: встал, быстро оделся и понесся с Одером на пробежку.
Своей собаке Кулаков давал нагрузку с самого утра, да и себе заодно. Пробежались по набережной, до стадиона, там передохнули и махнули два круга. Потом обратно. Нет, не сразу домой. Отчего-то Одер на обратном пути всегда забегал в старый двор, туда, где они раньше жили все вместе одной, дружной семьей. Надо же, столько времени прошло, а он никак забыть не может… А может, потому и не забывает, что Кулакова и самого туда тянуло, словно магнитом. И ни разу он не повернул собаку обратно.
– Одер, рядом, – перешел на ходьбу Кулаков, когда они добрались до старого двора. – Ну и кого ты высматриваешь? Она так рано не встает. Ей на работу к десяти. Спит она, брат, так что…
– Борис! Привет! Закурить не найдется?
К Кулакову чуть косолапой походкой торопился старожил этого дома, дядя Кузьма. Он жил здесь очень давно, знал соседей, был в курсе всех событий и эдаким местным справочным бюро.
– Нет у меня, дядь Кузьма, бросил я, – пожал руку старожилу Кулаков. – А ты чего сегодня так рано вышел?
– Так петухи разбудили! Нет, я серьезно. Вон на том балконе, видишь? Да ты левее бери! Вон там… Вон там бабка какая-то петушню развела, те и голосят, когда их никто не просит! А я ж раньше-то в деревне проживал, ну и… Просыпаюсь, едрит твою селедку, и хоть себе глазья потом зашивай!
– Тяжело тебе, дядя Кузьма, – усмехнулся Кулаков.
– Так вот я с чего и прошу у тебя закурить! А у тя, вишь ты, жисть неплохая, коль сигаретов не потребляешь.
– Неплохая, – задумчиво кивнул Кулаков.
– Да и прально, че те тужить? Молодой, здоровый бугай, жена красавица. Вчера твою видел – хороша. Ты ее береги, она у тя хорошая.
– Берегу, дядя Кузьма.
Все знал дядя Кузьма, но вот то, что Борис уже давно с женой в разводе, не ведал. И для него Борис все еще был семейным.
Вздохнув, Кулаков поднялся.
– Ладно, дядя Кузьма, побежали мы с Одером, а то мне на работу пора.
– Беги, чего ж не бежать, – произнес старик и еще долго смотрел на уходящего Кулакова.
Занятия начались со знакомства – пришла Даша с маленькой Тикой.
– Ой, ну надо же! Кого только не тащат! – фыркнула здоровенная Полина Александровна с бульдогом Лялей. – Чего там дрессировать-то? На нее моя Ляля гавкнет, и все, скончается собачонка от сердечного приступа.
– А вот мы и будем стараться, чтобы она привыкала к разным гавканьям, а ваша Ляля чтобы зря не гавкала, – строго проговорил Кулаков. – Очень хорошо, что девушка… Как, простите, вас зовут?
– Даша Зотова! – весело объявила она. – А это моя крошка Тика.
Кого же она напоминает? Кулаков не мог вспомнить.
– Хм… Да! – опомнился он. – Так о чем мы…
– Что очень хорошо, – подсказала Полина Александровна.
– Очень хорошо? – растерянно поморгал Кулаков. – Да! Очень хорошо, что вы, Даша, к нам пришли. Мы все рады.
Девчонка встала в самый конец шеренги.
Конечно, ей, как новенькой, Кулаков уделял гораздо больше внимания, чем остальным, но так он поступал с любым новеньким, и все же ему казалось, что его тянет к этой девчушке. Нет! Ни в каком-то там сердечном плане, а в… да черт знает в каком. Его тянуло, он этому противился.
– Что вы ее десять раз «ко мне» позвали, Даша? – упрямо смотрел на собачку Кулаков. – Она сейчас возбуждена, здесь столько собак, она никого не знает. Не станет она команду выполнять.
– А она ее никогда не выполняла, – сообщила Даша.
– Ну и зачем тогда? Вы так только команду сорвете! Надо сначала успокоить собачку. Познакомить ее с другими псами. Но не со всеми! Полина Александровна, вы Лялю пока не отпускайте, она у вас любит маленьких потрепать.
– Она думает, что это игрушка! – защитила свою питомицу тучная Полина Александровна.
– Нет, она свою власть над ней хочет показать, – возразил Кулаков.
– Массой задавить, – подсказал пенсионер Игорь Васильевич. – Она и мою Белочку хотела подавить, так я так тихонечко ей – тык иголочку в пузо, и она больше ничего от Белочки не хочет, не подходит.
– Ах ты гад какой! – взвилась Полина Александровна. – Я тебя самого иголочкой как тык! Так ты и вовсе…
