– Ты упорная. И подруга тебе очень дорога, я вижу. Но я вынужден тебя разочаровать – я больше никому не помогаю.
– Почему? – жалобно прошептала девушка.
– Я тебе объясню. С такими, как ты, лучше заранее все точки над «и» расставить.
– С какими?
– С такими упертыми, – пояснил Гагарин. Он сидел напротив, развалясь в кресле (точь-в-точь как на том фото, из «Теленедели», не хватало только камина, жены и сына Артемия). Иванка столько времени добивалась встречи с экстрасенсом, столько всего передумала, столько раз ее отношение к Гагарину менялось, от любви к ненависти, от жадного интереса до раздражения – что она уже не понимала, что чувствует к нему. Сейчас она хотела только одного – чтобы Гагарин помог ей найти Алису.
– Я не упертая. Я просто очень люблю Алису. Только не подумай ничего такого… Я люблю Алису как подругу, как друга. Как сестру. Настоящая подруга важнее, чем любимый мужчина! Мужчин может быть сколько угодно, а лучшая подруга – одна.
– Сколько патетики… – пробормотал Гагарин. – Ладно, слушай. Говорю с тобой как с человеком, чтобы ты больше ко мне не лезла. Дело такое – мне нельзя больше использовать свой дар. Нельзя, понимаешь ли ты?
– Нет. Почему нельзя? Кто сказал, что нельзя? – упрямо спросила Иванка. – Почему тебе больше нельзя помогать людям?
– Потому что, помогая, я наношу вред себе. Я нахожу какого-то человека – и тут же теряю что-то свое. Баш на баш. Да, Ибрагим?
В комнату вошел Ибрагим с чайником.
– Да, Дмитрий, баш на баш, – сурово подтвердил Ибрагим, расставляя чашки на столе. Потом он помог Иванке пересесть за стол, налил ей чаю.
– Сначала ничего такого не было… Когда я только начинал заниматься экстрасенсорикой, – продолжил Гагарин. – А потом я как стал за все платить… мама дорогая!
– Чем же ты платишь?
– Здоровьем. Потерей друзей. Потерей близких. Вещей, предметов, которые мне дороги или которые нужны… Ты видишь, я – один! У меня больше ни жены, ни сына нет! И это еще хорошо, что жена моя, Полина, в Америку с сыном свалила, а ведь она могла умереть. Мой сын мог погибнуть! Я еще малой кровью отделался… – улыбнулся недобро Гагарин. – Вот представь, моя настойчивая незнакомка, что я помогаю сейчас тебе найти Алису, нахожу ее, живую или мертвую – а потом мой дом сгорает дотла по неизвестной причине.
Ивана опустила голову. Похоже, Гагарин сейчас говорил серьезно – столько боли, столько желчи было в его голосе.
– Поэтому ты хоть повесься у меня на воротах, хоть зарежься – но я тебе не стану помогать. Поняла?
– Что же мне делать теперь? – едва слышно спросила девушка.
– Не знаю, – равнодушно ответил Гагарин, сел за стол, подвинул к себе кружку.
Иванка тихо заплакала. Лучше бы он продолжал настаивать на том, что никакого дара у него нет. Так было бы легче… А теперь она точно знает – у Гагарина есть дар. Только он воспользоваться им не хочет!
Ибрагим опять что-то пробормотал себе под нос, потом подвинул к Иванке салфетницу.
– Наша Таня громко плачет… Ты Таня? – наклонил голову к плечу Гагарин, рассматривая Иванку. – Нет, ты не Таня. Но у тебя какое-то простое имя, очень распространенное…
«Распространенное!» – презрительно поморщилась Иванка.
– У тебя имя унисекс, что называется… Мужское и женское. Евгений и Евгения, Александр и Александра… Что-то в этом роде!
Иванка замерла с салфеткой у глаз.
– Теплее, теплее… Но ты не Евгения и не Александра. Что-то певучее, из одних гласных почти, звучит у меня в ушах – аоиоиоа… аиаоаиа… – пропел Гагарин.
– Ну вот! – закричала Иванка. – Ты почти угадал! Значит, ты все-таки можешь колдовать! Ты можешь! Я – Иоанна! А говорил, что жизнь боишься потерять…
– Во-первых, я не колдую. Во-вторых, такие мелочи всегда лежат на поверхности, их легко прочитать. В-третьих, чтобы узнать, куда пропала твоя Алиса, мне надо войти в транс. Вот именно за вхождение в транс я и расплачиваюсь по полной программе. Поняла, Иоанна? – ухмыльнулся Гагарин, наливая себе чаю.
Он играл с ней, точно кошка с мышкой. Ему стало неприятно, когда она заплакала – и он моментально отвлек ее, отгадывая имя. Поманил надеждой – и тут же оттолкнул.
– А что ты еще про меня знаешь? – мрачно спросила Иванка. – Может, ответ про Алису тоже лежит на поверхности?
– Дай-ка руку… – Гагарин схватил ее за запястье. Несколько мгновений он держал Иванку за руку, пристально глядя ей в глаза. Потом резко отпустил: – Нет. Нет никакой информации об Алисе, только о тебе. Я же говорю – для серьезной работы мне надо войти в транс. Этого я делать не собираюсь. Все. Я честно пытался тебе помочь чем мог.
«А чем он мне помог? Тем, что почти угадал мое имя? Что честно объяснил свою позицию, почему не хочет входить в этот его… в транс?..»
– Дмитрий – великий человек, – вдруг заговорил Ибрагим, не поднимая глаз. – Раньше тебе надо было приходить, Ивановна. Тогда бы ты узнала всю правду о своей подруге. Сейчас – нет, ты не узнаешь ничего.
– Когда это – раньше? Алиса раньше и не думала пропадать, – огрызнулась Иванка.
Ибрагим неодобрительно посмотрел на девушку, потом встал из-за стола:
– Пойду ворота чинить.
– Ибрагим был одним из первых, которым я смог помочь, ничем не расплачиваясь, – после ухода своего приятеля произнес Гагарин.
– Как именно? – устало спросила Иванка.
– У него дочь умирала от рака. Ей было всего восемнадцать лет. Последняя стадия. Все от нее отказались.
– Ты же поисковик! При чем тут болезни?
– А я нашел место. Указал Ибрагиму, где его дочери надо поселиться, чтобы выжить. И она – выжила. Теперь вот замужем, дети… – В первый раз на лице Гагарина отразились какие-то добрые, человеческие чувства.
– И где ей надо было жить?
– На кладбище. В могильном склепе.
– Да?! – Иванка едва не поперхнулась чаем.
– Ибрагим с дочерью год там жил. А потом его дочь вышла оттуда, из склепа, совершенно здоровой, – снова бесстрастно произнес Гагарин. – Теперь Ибрагим от меня – никуда… С дочерью почти не видится. Не я, он платит за свое счастье – разлукой. За все, за все, Иоанна, надо платить. Вот такие дела. Мой тебе совет – не лезь куда не знаешь. Еще неизвестно, чего там найдешь. И чем сама расплачиваться тоже будешь…
Иванка с изумлением разглядывала Гагарина. Он говорил сейчас такие странные, пугающие вещи…
– Откуда у тебя твой дар? Откуда он взялся? – спросила она. – Писали, что в тридцать лет ты попал в автоаварию и стал видеть людей насквозь… Это правда?
– Да, так все и было. Почти как с тобой сегодня, – усмехнулся Гагарин. – Только я не в стену впечатался, а произошло лобовое столкновение. И у меня была клиническая смерть. Наверное, она и стала причиной появления паранормальных способностей.
