– Хорошо, я вам отвечу, – сказал Иван, быстро разворачиваясь к своему оппоненту лицом. – Дело в том, Юрий Михайлович, что у меня к Веронике очень важный разговор, – с фальшивой любезностью пояснил он. – Личный разговор, не предназначенный для посторонних ушей.
– Очень рад это слышать. Однако, если вы не заметили, я пришел сюда первым, потому что мне тоже необходимо поговорить с Вероникой. И смею вас заверить, мое дело гораздо важнее вашего.
– Почем вы знаете? А вдруг я собираюсь сделать ей предложение руки и сердца?
– Ах, как трогательно, у меня аж дух перехватило от избытка чувств, – елейным голосом произнес Юрий, сделав вид, что утирает слезу умиления.
– Слезы не к лицу джентльмену, – тут же прокомментировал его жест Иван, а потом, небрежно махнув рукой, добавил: – Впрочем, вас это не касается, вам – можно.
– А по шее за такие слова? – неожиданно утратив чувство юмора, рыкнул Юрий и, отодвинув свой стул, так резко вскочил на ноги, что смахнул со стола свою пухлую папку. Та с чавкающим звуком шлепнулась на пол, и несколько выпавших из нее плотных листков бумаги плавно заскользили по гладкому полу.
– А попробуй! – не задержался с ответом Иван, тоже поднимаясь на ноги.
Они воинственно уставились друг на друга, обмениваясь испепеляющими взглядами.
«Вот же два идиота! – с отчаянием думала Ника, наблюдая за разыгрывавшимся у нее на глазах фарсом. – Не дай бог подерутся».
– Ребята, пожалуйста, успокойтесь, – с чувством попросила она, умоляюще сложив ладони перед грудью. – Садитесь, и давайте поговорим нормально. Я сейчас вам все объясню…
Однако мужчины никак не отреагировали на ее слова и лишь еще больше нахохлились. Тот факт, что они игнорируют ее присутствие, разозлил Нику не на шутку. Она уже заметила, что посетители за соседними столиками с любопытством повернулись в их сторону, а два рослых официанта замерли неподалеку в боевой готовности. Понимая, что нужно поскорее положить конец этому представлению, Ника поднялась со своего места и, слегка повысив голос, скомандовала:
– Прекратите паясничать и убирайтесь отсюда! Оба!
Иван посмотрел на нее с нескрываемым недоумением.
– Оба? – уточнил он, и хотя Ника не проронила больше ни слова, ответ нетрудно было угадать по ее рассерженному лицу.
Юрий не стал ничего спрашивать, быстро подобрал с пола разбросанные листы бумаги, подхватил свою папку и, кивнув Нике на прощанье, с независимым видом двинулся к выходу. Иван, который уже догадался, что сейчас к Нике лучше не соваться, последовал за соперником, гордо вскинув подбородок. Нагнав Юрия у самого выхода, он попытался пролезть в дверь первым, однако широкоплечий десантник, не желая уступать, тоже бесстрашно ринулся вперед. Притиснутые друг к другу, они на секунду застряли в дверном проеме, а потом одновременно вывалились наружу под смех и шутливые аплодисменты наблюдавших за ними посетителей ресторана.
Ника готова была провалиться сквозь землю, и если бы не встреча с Евгенией, она бы немедленно удрала с места разыгравшейся трагедии. Или комедии?
«Так или иначе, но публика, конечно, получила массу удовольствия, – вздохнула Ника, а потом все же улыбнулась, вспомнив, какие глупые были лица у ее распетушившихся поклонников.
Потом она снова вернулась мыслями к прерванному разговору с Юрием. О чем таком важном он собирался ей сообщить? Кто такой этот его «один человек» и с какой стати она должна с ним встречаться?
«Эх, надо было дать Юрию возможность рассказать мне свою историю, – подумала Ника, которую немного тревожила неизвестность и разбирало любопытство. – Хотя нет, гнать, конечно, надо обоих. Попроси я одного из них остаться, все бы наверняка закончилось ужасно».
– Хотите что-нибудь заказать? – прервала ее размышления знакомая официантка.
Ника взглянула на часы – Женька должна была появиться с минуты на минуту.
– Да, пожалуй, только я еще ничего не выбрала, – ответила она и огляделась в поисках меню. Карта обнаружилась под столом, куда ее, видимо, уронили в пылу схватки. Нагнувшись, чтобы ее поднять, Ника заметила под соседним стулом клочок бумаги, размером напоминавший визитную карточку. Это и впрямь оказалась визитка.
«Левицкий, Самченко и партнеры», – прочитала Ника набранный мелким курсивом шрифт. Дальше более крупно было напечатано имя владельца карточки – «Редькин Семен Ильич, адвокат», а под ним пояснение – «Уголовные дела, представительство в суде».
«Наверное, это кто-то из моих приятелей потерял, – насмешливо подумала Ника. – Скорее всего, Иван, когда у него кошелек из кармана вывалился. Интересно, зачем ему адвокат по уголовным делам? А может быть, это Юрий? У него много всяких документов в папке лежало. Странно, никогда раньше не видела его с папкой, он с ней как-то не сочетается. Ой, а вдруг визитка принадлежит Оскару? Он снял пиджак и бросил его как раз на этот стул… Мало ли как она могла выскочить».
Продолжая рассуждать про себя о том, кто из них мог обронить карточку, Ника задумчиво повертела ее в руках и вдруг увидела нечто, от чего душа ее провалилась в пятки: на обратной стороне визитки жирными печатными буквами было написано «Вероника Александровна Малышева», далее следовали три не менее жирных восклицательных знака, а под ними… Под ними было нарисовано пронзенное кинжалом и истекающее кровью сердце.
«Допрыгалась, – ахнула про себя Ника, у которой мгновенно испортилось настроение. Было не слишком приятно видеть свое имя в сочетании со словами «представительство в суде», а уж сопровождающая их кровожадная иллюстрация и вовсе наводила тоску. В памяти сразу же всплыли страхи и сомнения, которые посетили ее в доме Ядвиги после первого свидания с Оскаром. В тот раз она никак не могла уснуть и вспоминала обо всем, что приключилось с ней за последнее время. Ей тогда подумалось, что нежданные и стремительные перемены в ее жизни не сулят ей ничего хорошего. Но она быстро отделалась от этих мыслей, а теперь получалось, что зря она была так беспечна.
Продолжая размышлять в том же духе, Ника в итоге взвинтила себя до предела. Когда Евгения, наконец, появилась в ресторане, то застала подругу уже в состоянии легкой паники. Женьке пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться от нее хоть каких-то объяснений – несчастная была так напугана, что, казалось, потеряла дар речи. Дабы привести ее в чувство, сметливая Женька подозвала официантку и попросила поскорее принести чашку крепкого кофе с двойной порцией коньяка. Напиток оказал на Нику живительное действие: уже после нескольких глотков ее серое лицо слегка порозовело и к ней, наконец, вернулась способность соображать.
– Выходит, ты так и не знаешь, кто потерял эту бумажку, – уточнила Евгения, когда подруга более или менее связно описала ей, наконец, последние события.
Ника отрицательно покачала головой.
– Это мог быть любой из них.
– Очень странно, – пожала плечами Женька, – при чем здесь адвокат по уголовным делам? Может, я чего-то не знаю и ты у нас тайно связана с преступным миром? – подмигнула она Нике, но быстро поняла, что та не в состоянии воспринимать юмор, махнула рукой и продолжила свои рассуждения: – В первую очередь нам надо разобраться, какая связь между тобой, адвокатом Редькиным и одним из твоих поклонников.
