Малыш встал перед дверью:
– Отклывай!
Серж слегка толкнул дверь, с виду весьма тяжёлую, она скрипнула, легко подалась и открылась. Перед взором француза предстало большое просторное светлое помещение, действительно напоминающее горницу или светёлку, где сидели пять молодых девушек, причём одна краше другой, и шили каждая за своим небольшим столиком.
Одна из девушек подняла голову, обратив внимание на вошедшего молодого человека. Тот же залюбовался белошвейкой, она была хороша: тёмные волосы цвета воронова крыла были заплетены в косу, которая обвивала голову, дабы не мешать при работе; карие глаза миндалевидной формы выражали ум и обладали необычайной притягательностью, словом, внешность девушки весьма напоминала итальянку или корсиканку.
При мысли об итальянке или корсиканке у Сержа перехватило дыхание: «Это Мария – внучка Бонапарта… Разумеется, она похожа на корсиканку!» Душа молодого человека, склонного к романтизму, переполнилась чувствами, краска прилила к щекам и он, смутившись, спешно покинул помещение. Митя побежал за ним вслед.
Белошвейки захихикали, так и не отрываясь от своей работы. Мария же не поддержала их мимолётное веселье, а напротив задумалась: «Уж не тот ли это гувернёр, которого все ждали вчера?.. Однако он красив…»
В действительности же гувернёр, которого Елена Леонидовна выписала из Москвы, потомок осевшего в России вояки наполеоновской армии, имел неосторожность повздорить по дороге с неким поручиком, коим был ранен на дуэли и посему пребывал в захолустной больнице города Ярцево с простреленным правым плечом. Увы, в городе он никого не знал, да и кошелёк его был пуст, поэтому приходилось довольствоваться общей палатой, несвежим постельным бельём и жидкой кашей.
В доме Горюновых об этом прискорбном обстоятельстве ничего не ведали и, разумеется, приняли прибывшего Сергея Шеффера, теперь уже Сержа, за того самого француза-гувернёра, даже не спросив у него рекомендательного письма.
* * *
Серж расположился в своих покоях, приготовленных предупредительной хозяйкой рядом с детской, кстати недалеко от её же спальни. А первую ночь на новом месте не спалось, француз ворочался, в голову лезли различные мысли: «Что скажет отец, когда обнаружит пропажу денег? Мать жалко, будет плакать… Елена Леонидовна странно на меня смотрела… Она красавица… Интересно, насколько она меня старше: лет на десять? Мария… Эта девушка не похожа на дворовую девку, скорее на барышню, получившую приличное воспитание… А её корсиканские глаза…»
Серж услышал лёгкие шаги за дверью: кто бы это мог быть? В его комнату вошла Елена Леонидовна, облаченная в прозрачный пеньюар. В бледно-сиреневом свете луны женщина казалась существом потустороннего мира. Молодой человек растерялся, не в состоянии вымолвить ни слова.
«Существо» в облике хозяйки приблизилось к постели и скинуло с себя лёгкие прозрачные одежды, которые бесшумно упали на пол. Перешагнув через них, оно, тряхнув длинными волосами, рассыпавшимися словно шелковые нити, приложило палец к губам, что, по всей видимости, означало: не надо лишнего шума… И, распахнув одеяло, легло рядом.
Серж очнулся. Всё произошло слишком быстро и неожиданно, он почувствовал рядом с собой тепло женского тела, понимая, что сие существо появилось отнюдь не из потустороннего мира, а создано из плоти и крови и имя ему: Елена Леонидовна.
Женщина обняла молодого человека, её шелковистые длинные волосы, благоухавшие жасмином, накрыли его словно волной, и он полностью отдался плотскому наслаждению.
Гувернёр очнулся утром, через распахнутые ставни ярко светило солнце, его лучи поникавшие сквозь прозрачные шторы причудливой формы, рассеивались по полу, образуя множество маленьких солнечных зайчиков. Он попытался собраться с мыслями, не вполне отдавая себе отчёт: что же на самом деле произошло ночью? Его подушка и одеяло всё ещё хранили нежный аромат жасмина, оставленный ночной посетительницей. Серж сел на постели: «Господи! Мистика какая-то… В этом доме и с ума можно сойти, причём легко…»
В дверь постучали.
– Войдите… – вяло, чуть слышно сказал гувернёр, но, видимо, достаточно внятно для того, чтобы его услышали за дверью.
Дверь распахнулась, на пороге появилась миловидная горничная средних лет в форменном зелёном платье:
– Доброе утро, сударь, – она вкатила в комнату двухъярусный сервировочный столик. На нижнем ярусе стоял кувшин с водой и чаша для умывания, на верхнем – завтрак.
Серж почувствовал себя неловко. Он спал обнажённым и от смущения натянул одеяло почти до подбородка. Горничная улыбнулась, слегла поклонилась и ушла, оставив молодого человека в смятении чувств. Почти сразу же он ощутил острый голод – ночь выдалась бурной, неуёмный любовный пыл хозяйки потребовал от него огромных физических затрат.
Молодой человек встал, накинул стёганый халат, умылся, причесался, побрился и приступил к утренней трапезе. За чаем со свежевыпеченными булочками он, наконец, осознал всю сложность своего положения и безумие мероприятия, в которое он имел неосторожность ввязаться.
* * *
Когда Серж вошёл в детскую, Митя уже во всю бодрствовал и сразу же, завидев своего воспитателя, озадачил его:
– Пошли в сад гулять.
Стояло начало сентября. Солнце светило, на небе не было ни облачка. Трава ещё сохраняла сочный зелёный цвет, но вот листья уже прихватила желтизна. Воздух был насыщен ароматом астр, столь любимых хозяйкой, перемежавшимся со множеством трав, потому как за господским домом и садом простирался огромный луг.
Митя бегал как заводной, постоянно дёргая воспитателя и засыпая его множеством вопросов. Примерно через час у Сержа закружилась голова от этого маленького почемучки. Он внимательно выслушивал мальчика, стараясь дать максимально доступный для него ответ. Митя был удовлетворён прогулкой: воспитатель не одёргивал его, позволяя резвиться вволю. Да и сам Серж с удовольствием пробежался по саду на перегонки с воспитанником, разумеется, не догнав его, и, объявив победителем.
Когда, наконец, мальчик устал и изрядно проголодался, растущий организм требовал постоянной подпитки, они направились к дому. По дороге, а заняла она продолжительное время – гувернёр и его воспитанник достаточно углубились в сад, почти достигнув луга, – Серж задумался над своими профессиональными обязанностями. Ведь воспитание ребёнка – задача не из лёгких.
Он пытался вспомнить, как поступала его матушка. Получалось, что родительница никогда на него не ругалась, не выговаривала за шалости, на ночь читала сказки, подолгу гуляла с ним, стараясь отвечать на многочисленные вопросы, порождаемые пытливым детским умом.
Серж решил, что будет вести себя также, другого примера воспитания детей у него просто не было. И он, недолго думая, решил взять пример своей матушки за эталон детского воспитания.
Глава 5
Перед глазами Сержа постоянно стоял образ кареглазой Марии, затмевающий все прелести Елены Леонидовны. Он не знал, отчего приходит в неописуемое волнение при воспоминании о ней, ведь их встреча продлилась всего лишь миг.
