— Я был в Рэк Госке несколько лет тому назад.
Толнедрийский агент возвел на меня напраслину — я так и не узнал за что. Тор
Эргас послал воинов меня схватить. Я не очень люблю, чтобы меня хватали, и
немного поспорил с солдатами. В споре некоторые из них погибли — такое иногда
случается. К несчастью, среди жертв недоразумения оказался и старший сын Тор
Эргаса. Король Ктол Мергоса усмотрел в этом личную обиду. Очень недалекий
человек.
Бэйрек ухмыльнулся.
— Он здорово разочаруется, не найдя тебя утром.
— Знаю, — сказал Силк. — Думаю, разыскивая
меня, он разнесет эту часть Ктол Мергоса по камешку.
— Думаю, нам пора ехать, — согласился Белгарат.
— Я только и жду, когда вам это придет в голову, —
сказал Силк.
Глава 23
Остаток ночи они мчались во весь опор, и весь следующий день
тоже. К вечеру лошади стали спотыкаться от усталости. Гарион совсем задубел как
от холода, так и от бесконечной скачки.
— Мы должны найти какое-нибудь укрытие, — сказал
Дерник, когда они остановились и стали оглядываться в поисках места для
ночлега.
Они оставили позади цепочку долин, по которым вилась
караванная дорога, и углубились в дикие, голые скалы Центрального Мергосского
нагорья. По мере того как они взбирались все выше и выше, мороз крепчал,
непрекращающийся ветер ревел и стонал среди голых камней и песка. От усталости
лицо Дерника пошло морщинами, которые еще подчеркивала забившаяся в них серая
пыль.
— Мы не можем провести всю ночь под открытым
небом, — объявил он. — Во всяком случае, на таком ветру.
— Сюда, — сказал Релг, указывая на каменистую осыпь
на крутом склоне, по которому они взбирались. Глаза у него оставались
полуприкрытыми, хотя вечерело и небо было затянуто тучами. — Здесь укрытие
— пещера.
С тех пор как Релг освободил Силка, все увидели его как бы в
новом свете. Показав, что при необходимости он может действовать решительно,
Релг стал для них в меньшей степени обузой, в большей — товарищем. Белгарат
убедил его наконец, что в седле можно молиться ничуть не хуже, чем на коленях,
так что его частые обращения к Алу уже не замедляли путь. Молитвы его стали
теперь не помехой, а личным чудачеством — вроде вычурных речей Мендореллена или
желчного остроумия Силка.
— Ты уверен, что там есть пещера? — спросил его
Белгарат.
Релг кивнул.
— Я её чую.
Они повернули и поехали к осыпи. Релг заметно приободрился.
Он выехал вперед, понуждая усталую лошадь идти рысью. У подножия осыпи он
спрыгнул с коня, обошел большой валун и исчез.
— Похоже, он знает, о чем говорит, — сказал
Дерник. — Я был бы рад укрыться от ветра.
Вход в пещеру оказался узким, и лошадей не сразу удалось в
него провести, зато дальше пещера расширялась, образуя большое низкое
помещение.
Дерник оглядел его одобрительно.
— Хорошее место. — Он отцепил от седла
топор. — Нам понадобятся дрова.
— Я с тобой, — сказал Гарион.
— И я, — быстро предложил Силк. Он опасливо
оглядел стены и потолок, а когда все трое вышли наружу, с явным облегчением
вздохнул.
— Что с тобой? — спросил Гарион.
— После прошлой ночи закрытое пространство несколько
выводит меня из себя.
— Каково это было? — спросил Гарион с
любопытством. — Идти сквозь камень, я имею в виду? Силк поежился.
— Ужасно. Мы на самом деле впитывались в него. Я
чувствовал, как камень проходит сквозь меня.
— Однако это тебя спасло, — напомнил ему Дерник.
— Мне казалось, что я предпочел бы остаться. —
Силк снова поежился. Может, не будем об этом говорить?
Найти в этих местах дрова было трудно, а нарубить — еще
труднее. Ползучий кустарник упорно сопротивлялся ударам топора. Через час, уже
в темноте, они вернулись с тремя жалкими охапками.
— Кого-нибудь видели? — спросил Бэйрек, когда они
вернулись.
— Нет, — ответил Силк.
— Тор Эргас небось тебя ищет.
— Да уж наверняка. — Силк огляделся. — Где
Релг?
— Ушел в пещеру, чтобы дать отдых глазам, —
ответил Белгарат. — Он нашел воду, вернее — лед. Придется растопить его,
прежде чем мы сможем напоить лошадей.
Костерок у Дерника получился крошечный, и кузнец понемножку
подкидывал в него сучья и веточки, стараясь растянуть скудный запас дров. Ночь
прошла очень неуютно.
Утром тетя Пол критически оглядела Релга.
— Ты вроде больше не кашляешь, — сказала
она. — А как ты себя чувствуешь?
— Отлично, — ответил он, стараясь на неё не
смотреть. То обстоятельство, что она женщина, смущало его невероятно, и он по
возможности её избегал.
— Что стало с твоей простудой?
— По-видимому, камень её не пропустил. Она прошла
вчера, когда я его вытаскивал.
Тетя Пол серьезно посмотрела на Релга.
— Вот чего никогда не думала, — сказала она
задумчиво. — Еще никому таким образом не удавалось вылечиться от простуды.
— Простуда — не такое уж серьезное заболевание,
Полгара, — сказал Силк с затравленным видом. — Уверяю тебя,
просачивание сквозь камень никогда не станет излюбленным лекарством от неё.
Четыре дня ушло на то, чтобы пересечь горы и оказаться перед
большой котловиной, которую Белгарат назвал Мергской пустыней, и еще полдня,
чтобы спуститься в неё по крутым базальтовым откосам.
— Как образовалась впадина сия огромная? — спросил
Мендореллен, оглядывая шершавые камни, черный песок и грязные пятна солончаков.
— Давным-давно здесь было внутреннее море, —
сказал Белгарат. — Когда Торак расколол мир, восточный край обрушился, и
море ушло.
— Ну и зрелище было, наверное, — сказал Бэйрек.
— Наши мысли тогда занимало другое.
— Что это? — спросил Гарион встревоженно и указал
на торчащее из песка существо с длинной, утыканной острыми зубами пастью.
Пустые, огромные, как корзины, глазницы, казалось, зловеще таращилась на
путников.
— Не думаю, чтобы оно как-то называлось, —
спокойно отвечал Белгарат. Они жили в море до того, как ушла вода. Все они уже
тысячи лет как умерли.
