— Есть хлеб, дядя, — посоветовала ему Полгара.
— Я не люблю хлеб, — ответил Белдин, вытирая об
себя руки.
— Ты догнал Харакана? — спросил Белдина Белгарат.
Белдин длинно выругался, заставив побледнеть Сенедру.
— Он улизнул, а у меня нет времени бегать за ним, так
что я вынужден отказать себе в удовольствии разорвать его надвое. — И он
снова запустил руку в варенье.
— Если мы встретимся с ним, то вспомним о тебе, —
сказал Шелк.
— Он волшебник, Хелдар, и, если ты встанешь у него на
пути, он твои кишки развесит на заборе.
— Гарион займется им.
Белдин поставил пустой сосуд из-под варенья на стол.
— Не хотите ли еще чего-нибудь? — спросил его
Дельвор.
— Нет, спасибо, я уже сыт. — Белдин снова
обратился к Белгарату: — Вы, похоже, собираетесь добраться до Тол-Хонета к
лету?
— Мы не так уж и задержались, Белдин, —
протестующе заметил Белгарат.
Белдин сделал неприличный жест.
— Вы пошире раскрывайте глаза, когда будете плестись на
юг, — посоветовал он. — Один маллореец выспрашивает про вас всех. Он
по всему Великому Западному Пути подкупает людей.
Белгарат, уставившись на Белдина, спросил:
— Ты имеешь представление о его имени?
— У него оно не одно. Чаще всего мне попадалось имя
Нарадас.
— А как он выглядит, хотя бы приблизительно? —
поинтересовался Шелк.
— Прежде всего я получил сведения, что у него странные
глаза. Как мне говорили, они совсем белые.
— Так-так-так, — пробурчал себе под нос Дельвор.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил его
Белдин.
— Человек с белыми глазами находится здесь, на ярмарке.
И задает такие же вопросы.
— Тогда все просто. Нож в спину — и все дела.
Белгарат отрицательно покачал головой.
— Охрана ярмарки переполошится, когда наткнется на
труп.
Белдин пожал плечами.
— Ну, тогда надо стукнуть его по голове, оттащить на
несколько миль в поля, перерезать глотку и закопать в землю. До весны, я думаю,
он не прорастет. — Горбун взглянул на Полгару, и его страшное лицо
сморщилось в стеснительной улыбке. — Будешь то и дело прикладываться к
этому пирожному, девочка, тебя разнесет. Ты и так вон какая кругленькая.
— Кругленькая?
— Это ничего, Полгара. Многие мужики любят девочек с
пышным задом.
— Дядя, ты стер бы варенье с бороды.
— Пусть оно на обед останется.
Белдин почесал под мышкой.
— Что, опять вши? — холодно спросила Полгара.
— Этих гостей всегда можно ждать. Немножко не помешает,
для компании. Их компания, кстати, мне больше нравится, чем общество
большинства людей, которых я знаю.
— Куда ты теперь направляешься? — спросил его
Белгарат.
— Обратно в Маллорею. Я хочу обосноваться на время в
Даршиве и постараться выведать что-нибудь о Зандрамас.
Дельвор уже некоторое время пристально рассматривал горбуна.
— Ты собирался тронуться в путь немедленно,
Белдин? — спросил он.
— А в чем дело?
— Я хотел бы переброситься с тобой парой слов наедине,
если у тебя есть время.
— Секреты, Дельвор? — спросил Шелк.
— Не совсем, старина. Есть у меня кое-какая задумка, но
мне хотелось бы несколько разработать ее, прежде чем изложить вам. — Он снова
обратился к горбуну: — Почему бы нам не прогуляться немного, Белдин?
Полагаю, это и для тебя представит интерес, к тому же нам не потребуется много
времени.
Взгляд Белдина сделался любопытным.
— Хорошо, — согласился он, и оба вышли на улицу,
под моросящий утренний дождь.
— Что тут происходит? — спросил Шелка Гарион.
— Это раздражающая привычка, которую Дельвор подцепил в
академии. Он любит придумать какую-нибудь умную штуку, заранее ничего никому не
говорит, а потом купается в лучах всеобщего восхищения. — Шелк перевел
взгляд на стол. — Возьму-ка я еще колбасы, — сказал он, — и,
может быть, немного яиц. До Тол-Хонета путь неблизок, и надо как следует поесть
перед возвращением к каше.
Полгара посмотрела на Сенедру.
— Ты замечала, что, когда некоторые люди шутят, другим
плакать хочется?
Сенедра хитро подмигнула Шелку.
— Нечто такое бывает, Полгара. Это результат
ограниченной игры воображения, не так ли?
— Да, что-то в этом роде. — Полгара посмотрела на
Шелка с безмятежной улыбкой. — Ну, Хелдар, не хочется ли тебе еще
пошутить?
— Нет, Полгара, вряд ли.
Дельвор и Белдин вернулись незадолго до полудня, оба
самодовольно улыбались.
— Это было мастерское представление, Белдин, —
поздравлял Дельвор маленького горбуна, когда они входили в палатку.
— По-детски все это, — не согласился с ним
Белдин. — Люди в большинстве своем считают, что где уродливое тело, там и
дефективный ум. Я много раз пользовался этим заблуждением к своей выгоде.
— Я уверен, что они нам при случае все
расскажут, — заверил остальных Шелк.
— Никаких сложностей не было, друг мой, — сказал
ему Дельвор. — Можете отправляться в путь, больше не думая об этом
любопытном маллорейце.
— Как?
— Он искал сведения, — пожав плечами, объяснил
Дельвор, — вот мы ему их и продали. Он сел на коня и ускакал во весь опор.
— И что же за сведения вы ему продали?
— Дело было так, — начал Белдин. Он ссутулился,
намеренно подчеркивая уродство, а на лице изобразил полное слабоумие и, вовсю
коверкая слова, стал рассказывать скрипучим голосом, изображая
услужливость. — Чего изволите, ваша честь? Слышал, что вы ищете кое-кого и
что готовы заплатить тому, кто скажет, где они? Я видел людей, которых вы
ищете, и могу сказать, где они, если вы мне хорошо заплатите. А сколько вы
можете заплатить?
Дельвор заливался смехом.
