Ансамбль императорского дворца являл собой средоточие
украшенных скульптурами мраморных зданий, обнесенных высокой стеной. Он
располагался на вершине холма в западной части города. Предупрежденные о
приближении кавалькады стражники у ворот отдали честь прибывшим. За воротами
лежал мощеный двор, и у подножия мраморной лестницы, спускающейся к колоннаде,
их ждал император Вэрен.
— Добро пожаловать в Тол-Хонет, — обратился он к
гостям, когда те спешились.
Сенедра уже собралась было броситься к нему, но в последний
момент взяла себя в руки и ограничилась официальным реверансом.
— Ваше императорское величество, — сдержанно
произнесла она.
— Что за церемонии, Сенедра? — удивился император,
протягивая к ней руки.
— Пожалуйста, дядя, не здесь, — попросила Сенедра,
искоса глядя на выстроившихся наверху придворных. — Если ты меня расцелуешь
здесь, я не выдержу и расплачусь, а толнедрийцы никогда не плачут на людях.
— А-а, — понимающе произнес он и повернулся к ее
спутникам. — Пойдемте в здание, подальше от холода. — И, предложив
руку Сенедре, захромал вверх по лестнице.
Пройдя внутрь здания, они оказались в круглом зале, вдоль
стен которого стояли бюсты толнедрийских императоров последних тысячелетий.
— Смахивает на шайку карманных воришек, не правда
ли? — сказал Вэрен, обращаясь к Гариону.
— Вашего бюста что-то не вижу, — заметил Гарион.
— У королевского скульптора закавыка с моим носом. Я
выходец из крестьянского рода, и мой нос не удовлетворяет его утонченный вкус.
Вэрен широким коридором провел их в освещенный свечами
большой зал с ярко-красным ковром на полу и такого же цвета драпировками на
окнах и обивкой мебели. В жаровнях по углам тлели угли, наполняя помещение
приятным теплом.
— Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее, — пригласил
всех император. — Сейчас принесут попить чего-нибудь горячего, а на кухне
уже готовят обед.
Он отдал короткое приказание стражнику у дверей, пока Гарион
и его друзья снимали накидки и плащи и располагались в креслах.
— Ну, рассказывайте, что привело вас в
Тол-Хонет, — обратился к гостям император.
— Вы слышали о нашей военной кампании против Медвежьего
культа? — задал вопрос Белгарат. — И о причинах, которыми она была
вызвана?
Император кивнул.
— Как выяснилось, на эту кампанию нас спровоцировали.
Культ не был причастен к похищению принца Гэрана, хотя его и пытались привлечь
к этому. А сейчас мы разыскиваем Зандрамас. Вам это имя что-нибудь говорит?
Вэрен наморщил в раздумье лоб.
— Нет, не сказал бы.
Белгарат бегло пересказал ситуацию и сообщил Вэрену все, что
им известно о Зандрамас, Харакане и Сардионе. Когда он закончил свое
повествование, на лицо императора легла тень сомнения.
— Я могу принять большинство из того, что вы сказали,
Белгарат, но некоторые вещи… — И он развел руками.
— А в чем дело?
— Вэрен — скептик, отец, — сказала Полгара. —
Есть кое-какие вещи, о которых он предпочитает не думать.
— Даже после всего, что случилось в Тул-Марду? — с
удивлением спросил Белгарат.
— Это вопрос принципа, Белгарат, — сказал Вэрен и
засмеялся. — Это связано с тем, что я толнедриец. И солдат.
Белгарат с изумлением взглянул на него.
— Так, прекрасно. Тогда вы, наверное, согласитесь, что
похищение может иметь политическую подоплеку?
— Конечно. В политике я понимаю.
— Отлично. Так вот, в Маллорее всегда было два центра
власти — трон и церковь. Теперь, похоже, Зандрамас организует третий. Мы не
можем сказать, вовлечен ли в это напрямую сам Каль Закет, но между Урвоном и
Зандрамас идет нечто вроде борьбы за власть. По определенным соображениям сын
Гариона занимает главное место в этой борьбе.
— Мы получили также некоторые смутные намеки на то, что
маллорейцы не хотят, чтобы мы оказались причастными к их внутренним
делам, — сказал Шелк. — Есть агентура, которая подстрекает к
беспорядкам в Арендии, а за расколом в Ворде стоит, возможно, один маллореец.
Вэрен пристально посмотрел на Шелка.
— Человек по имени Нарадас, — добавил маленький
драсниец.
— Вот это имя я слышал, — произнес
император. — Вроде бы это ангараканский купец, который ведет переговоры о
заключении какого-то умопомрачительного контракта. Он носится туда-сюда и
тратит громадные деньги. Мои торговые советники полагают, что он агент короля
Ургита. Теперь, когда Закет контролирует горнорудные регионы в восточном
Хтол-Мургосе, Ургиту до зарезу нужны деньги на ведение войны там.
Шелк отрицательно покачал головой.
— Я так не думаю. Нарадас — маллорейский гролим. Не
похоже, чтобы он работал на мургского короля.
В дверь предупредительно постучали.
— Да? — отозвался Вэрен.
Дверь открылась, и вошел лорд Морин, камергер императора,
пожилой и очень худощавый человек с редкими седыми волосами. У него была
пергаментная кожа, характерная для людей его возраста, двигался он очень
медленно.
— Посол Драснии, ваше величество, — объявил он
дрожащим голосом. — Он говорит, что у него есть информация особой
срочности для вас и для ваших гостей.
— Лучше ввести его попозже, Морин.
— С ним молодая женщина, — добавил Морин. —
Из драснийской знати, по-моему.
— Что ж, примем обоих, — решил император.
— Как будет угодно вашему величеству, — промолвил
Морин с поклоном, который дался ему нелегко.
Когда пожилой камергер ввел посла и его спутницу, Гарион
заморгал от удивления.
— Его превосходительство принц Хендон, посол
королевского двора Драснии, — объявил Морин, — и госпожа графиня
Лизелль, э-э, хм… — Морин стушевался и закашлялся.
— Шпионка, ваше превосходительство, — с апломбом
дополнила Лизелль доклад вельможи.
— Это ваш официальный статус, госпожа?
— Откровенность экономит мне массу времени, ваше
превосходительство.
— О, как же меняется мир, — вздохнул Морин. —
Мне так и представить вас императору — как официального шпиона?
