Гарион, нервничая, сидел за столом, весь превратившись в
слух. Он с величайшим трудом справлялся со своей миссией. Волнение его все
возрастало по мере того, как текли минуты в ожидании, не войдет ли ненароком
кто-нибудь в книгохранилище. Что делать, если сейчас на пороге появится жрец в
черной одежде? Заговорить с ним или продолжать сидеть молча, склонившись над
книгой?
Таковы ли здешние обычаи? Он перебирал в уме множество
вариантов поведения, но когда скрипнули дверные петли, прибег к варианту,
которого даже в мыслях не держал, — стремглав кинулся наутек. Он
стремительно перепрыгнул через скамью, на которой сидел, и бесшумно бросился в
глубь библиотеки, ища среди стеллажей Белгарата.
— Здесь безопасно? Никто не подслушает нас? —
раздался чей-то голос.
Другой голос с усмешкой промолвил:
— Сюда больше никто не заходит. Так о чем ты хотел
поговорить?
— Разве она тебе еще не осточертела? Ты готов
действовать?
— Тише ты, дурак! Если кто-то услышит и донесет ей,
твое сердце будет жариться на раскаленных угольях при следующем же ударе гонга!
— Ненавижу эту шлюху со шрамами! — плюнул первый
гролим.
— Все ее ненавидят, но от того, узнает она об этом или
же нет, зависит наша жизнь. До тех пор, покуда к ней благоволит Агахак, власть
ее безгранична.
— Она перестанет быть его любимицей, когда он узнает,
что она занимается колдовством здесь, в стенах храма.
— А как он об этом узнает? Ты, что ли, разоблачишь ее
перед ним? Она станет все отрицать, а потом Агахак предоставит ей право
поступить с тобой по ее усмотрению.
Наступила долгая пугающая пауза.
— К тому же, — вновь заговорил второй
гролим, — не думаю, что Агахаку есть дело до ее невинных развлечений.
Единственное, что в данный момент волнует иерарха — это поиски Ктраг-Сардиуса.
Он и другие иерархи страстно стремятся его обнаружить. Если она хочет
любезничать с Сорхаком, совокупляться с ним и пытаться среди ночи пробудить
демонов — это ее личное дело, и более никого оно не касается.
— Но это омерзительно! — Голос первого жреца
дрожал от гнева. — Она оскверняет наш храм!
— Не желаю слушать! Предпочитаю, чтобы мое сердце
оставалось у меня в груди.
— Очень хорошо, — хитренько сказал первый
гролим. — Возможно, все именно так, как ты говоришь. Мы оба в ранге
Зеленых, и наше возвышение до ранга Пурпурных будет более естественным, чем у
Хабат. Если мы с тобой встретимся с нею в укромном месте, то ты воспользуешься своей
силой, чтобы обездвижить ее, ну а я вонжу ей нож прямо в сердце. Тогда она
предстанет пред самим Тораком и выслушает его мнение по поводу нарушения ею его
запрета на колдовство.
— Я отказываюсь слушать тебя!
Послышался звук быстро удаляющихся шагов и скрип закрываемой
двери.
— Трус, — пробормотал первый жрец, потом тоже
вышел из библиотеки. Снова скрипнула дверь, и все стихло.
— Дедушка! — хрипло зашептал Гарион. — Где
ты?
— Здесь, у тебя за спиной. Они ушли?
— Да, никого уже нет.
— Занятный разговор, не правда ли?
Гарион подошел к старику, затаившемуся в самой глубине
библиотеки.
— Думаешь, Хабат и впрямь пытается пробудить демонов —
так, как это делал Мориндим?
— По крайней мере, многие из гролимов так считают. А
если это и впрямь так, эта женщина ступила на весьма зыбкую почву. Торак
строго-настрого запретил любые занятия колдовством. Фаворитка она или нет,
Агахаку придется вынести ей приговор, если он обо всем прознает.
— Ты что-то нашел? — Гарион поглядел на книгу,
которую старик положил перед собой на стол.
— Думаю, это нам поможет. Вот послушай: «Потерянная
тропа будет вновь найдена на южном острове».
— Имеется в виду Веркат?
— Почти убежден. Веркат — единственный более или менее
крупный остров в южном Хтол-Мургосе. Это подтверждает то, что говорил нам Сади,
а я люблю получать подтверждения.
— Но все равно это означает, что мы тащимся в хвосте у
Зандрамас! Ты не нашел каких-либо сведений, которые помогли бы нам опередить
ее?
— Пока нет, — признался Белгарат и перевернул
страницу. — Что это? — раздался его изумленный голос.
— А что такое?
— Слушай. — Старик приподнял книгу так, чтобы
тусклый свет лампы падал прямо на страницу, и стал читать:
— »Внемлите: во дни, что последуют за восшествием бога
Тьмы на небеса, король Востока и король Юга двинутся друг на друга войной, и
это будет знаком для вас, что встреча близится. Поспешите в Место, которого
больше нет, когда кровавая битва разорит равнины юга. Возьмите с собой
избранную жертву и короля Ангарака в свидетели того, что произойдет.
Клянусь Ио
[4]
, тот, кто явится пред
Ктраг-Сардиусом с жертвой и королем Ангарака, вознесется превыше всех прочих и
будет ими править. Узнайте также, что в момент жертвоприношения бог Тьмы возродится
и восторжествует, победив Дитя Света в самый момент своего возрождения».
Гарион, чувствуя, как кровь отхлынула у него от лица,
уставился на старика.
— Жертва? — воскликнул он. — Так вот что
задумала сделать Зандрамас с моим сыном!
— Похоже на то, — произнес Белгарат. С минуту он
размышлял, а потом сказал:
— Это кое-что объясняет, но все же я не вполне понимаю,
почему необходимо присутствие короля Ангарака. Цирадис не говорила об этом, нет
ничего подобного и в Пророчествах.
— Но то, что у тебя в руках, — книга гролимов,
дедушка, — заметил Гарион.
— Может быть, она лжет.
— И это возможно, но теперь, по крайней мере, понятно,
почему Зандрамас держит свои перемещения в тайне. Если бы Урвон узнал об этом —
а Агахак, вне сомнения, уже знает, — они сделали бы все от них зависящее,
чтобы отобрать у нее твоего сына. Кто бы из них ни достиг Сардиона с Гэраном и
одним из королей Ангарака, он получил бы абсолютную власть над гролимской
церковью.
— Но почему именно мой сын? — воскликнул
Гарион. — Почему именно его избрали в качестве жертвы?
— Этого я пока не понимаю, Гарион. Этому мы пока не
отыскали объяснения.
