— И этого не надо. Что бы тебе там ни наговорили,
поверь — не в моих привычках развлекаться, откусывая головы мургским
младенцам! — Старик в задумчивости подергал себя за ухо, поглядел на
Ургита, потом на Тамазину и, наконец, на Оскатата и Пралу. — Сдается мне,
наши планы некоторым образом меняются. У меня такое ощущение, что во всех вас
внезапно пробудилась страсть к морским путешествиям. Вы хотите, чтобы мы
сохранили в тайне кое-какие подробности ваших биографий, а в наших интересах
заставить вас молчать о наших маленьких секретах. Если вы будете сопровождать
нас, то мы сможем приглядывать друг за другом.
— Ты шутишь! — взорвался Ургит. — Никоим
образом. Не люблю оставлять следы.
Двери открылись, и Гарион, вздрогнув, обернулся и потянулся
к оружию, но тотчас же опустил руку. Офицер-мург, стоящий на пороге, изумленно
оглядывал присутствующих, почуяв напряженность, витающую в воздухе.
— О, простите, ваше величество.
Ургит взглянул на офицера — в глазах короля блеснул огонек
надежды. Но, перехватив предостерегающий взгляд Белгарата, он сник.
— Слушаю вас, полковник, — спокойным голосом
сказал он.
— Прибыл посланник от иерарха, ваше величество. Вам
велено передать, что дагаш Кабах будет в гавани в течение ближайшего часа.
Дарник и Тоф, двигаясь бесшумно и как по команде, встали по
обе стороны от Оскатата, а Полгара подошла вплотную к креслу Тамазины.
Лицо Ургита выглядело слегка испуганным.
— Очень хорошо, полковник. Благодарю за труд.
Офицер поклонился и направился к выходу.
— Полковник! — раздался вдруг голосок Пралы.
Офицер обернулся.
— Слушаю, принцесса.
Бархотка бесшумно и гибко скользнула к девушке. Гарион
внутренне сжался — столь напряжена была атмосфера. Он даже мысленно высчитывал,
сколько времени ему потребуется, чтобы оказаться рядом с ничего не подозревающим
полковником.
— Располагаете ли вы какими-либо сведениями о погоде
вдоль южного побережья? — спокойно спросила Прала.
— Погода не из лучших, ваше высочество, — ответил
полковник, — а у оконечности полуострова все время шквалистый ветер и
дождь.
— Благодарю, полковник.
Офицер поклонился и вышел.
Гарион шумно и с облегчением выдохнул.
— Уважаемый Белгарат, — решительно сказала
Прала, — вы не можете подвергать Тамазину такому риску — подобная погода
опасна для здоровья королевы. Я не позволю сделать этого.
Белгарат часто заморгал.
— Вы не позволите? — с недоумением переспросил он.
— Никоим образом. Если вы решитесь настаивать, я
закричу так, что рухнет крыша. — Девушка холодно посмотрела на
Бархотку. — Ни шагу, Лизелль! Я успею завизжать по крайней мере дважды,
прежде чем ты убьешь меня, а на мой крик сбежится вся дворцовая стража.
— А знаешь, отец, она права, — спокойно сказала
Полгара. — Тамазина не перенесет тягот путешествия.
— А не могли бы мы…
— Нет, отец, — прервала его Полгара. —
Совершенно исключено.
Белгарат вполголоса выругался и кивком подозвал Сади. Они
отошли в дальний конец комнаты и вполголоса заговорили.
— У тебя под камзолом кинжал, не правда ли,
Хелдар? — спросил Ургит.
— Даже два, — беспечно ответил Шелк. — А еще
один — в сапоге, и еще один — на шнурке, на груди. Я привык быть готовым к
маленьким неожиданностям, но зачем обсуждать то, чего все равно не произойдет?
— Ты ужасный человек, Хелдар.
— Знаю.
Белгарат возвратился к остальным.
— Госпожа Тамазина! — обратился он к королеве.
— Да? — вздрогнув, ответила она.
— Учитывая обстоятельства, я полагаю, мы можем на вас
положиться. Вы уже доказали, как бережно умеете хранить тайны. И прекрасно
отдаете себе отчет в том, что ваша жизнь — и жизнь вашего сына — зависит от
того, удастся ли вам скрыть все здесь услышанное.
— Да, это мне вполне ясно.
— Нам придется на некоторое время оставить страну на
ваше попечение, госпожа.
— То, что вы предлагаете, совершенно немыслимо,
уважаемый Белгарат.
— Хотел бы я, чтобы люди напрочь позабыли это слово!
Какие проблемы на сей раз?
— Мурги никогда не подчинятся приказу женщины.
Белгарат кисло ухмыльнулся.
— Ах да. Я совсем позабыл об этом типично мургском
предрассудке.
— Уважаемый Оскатат, — раздался голос Сади.
Сенешаль с каменным лицом взглянул на Дарника и Тофа, застывших подле него.
— Не соблаговолите ли принять на себя заботу о делах
государства на время отсутствия короля?
— Это вполне реально.
— Но сколь искренна и глубока ваша преданность госпоже
Тамазине?
Оскатат злобно взглянул на евнуха.
— Эрионд! — позвала Сенедра.
— Да?
— Можно ли доверять сенешалю? Не пошлет ли он вслед за
нами погоню, как только наш корабль скроется из виду?
Гарион спохватился — он успел позабыть о редком качестве
своего юного друга — умении читать в людских умах и сердцах.
— Он ничего такого не сделает, — уверенно ответил
Эрионд.
— Ты убежден? — спросила Сенедра.
— Совершенно убежден. Он скорее умрет, чем предаст
Тамазину.
На изборожденных старыми шрамами щеках пожилого мурга
появился кирпичный румянец, и он поспешно отвернулся, чтобы королева-мать не
заметила его смущения.
— Ну что ж, хорошо, — решительно сказал
Белгарат. — Ургит поплывет с нами. — И, обращаясь к сенешалю,
добавил:
— Мы высадим его неподалеку от Рэк-Хтаки. Даю вам
честное слово. А вы останетесь здесь, с Тамазиной. Конечно, решать вам, но я
настоятельно советую вам осуществить наш план и послать подкрепление в
Рэк-Хтаку морем. В противном случае королю придется в одиночку сдерживать
натиск маллорейцев.
— А что с Пралой? — спросила Сенедра.
Белгарат почесал ухо.
