Хабат издавала торжествующие вопли, приплясывая внутри
магического круга, не замечая, как мало-помалу пламенные иероглифы смывает
бурлящими волнами.
Когда край водоворота достиг того места, где стояла Полгара,
ее начало медленно затягивать в страшную воронку, в самом центре которой все
еще вращался демон, покорный воле Хабат.
— Полгара! — закричал Дарник. — Берегись!
Но было уже слишком поздно. Полгару подхватил мощный
водоворот, и она заскользила по его краю — вначале медленно, затем все быстрее
и быстрее. Ее неумолимо затягивало в самый центр воронки. Приблизившись к нему,
Полгара вновь воздела руку к небесам, но в следующее мгновение исчезла в
бурлящем потоке.
— Полгара! — раздался отчаянный крик Дарника.
Он смертельно побледнел и, на ходу сдергивая с себя плащ,
бросился к воде.
Но помрачневший Белгарат схватил кузнеца за плечо.
— Не вмешивайся, Дарник! — Голос старика был
резок, словно удар хлыста.
Кузнец силился высвободиться.
— Пусти меня!
— Я сказал, не вмешивайся!
И вот у самого края водоворота, созданного ужасным демоном,
на поверхности воды показалась одинокая роза. Это был удивительно знакомый
цветок — лепестки его, снаружи снежно-белые, изнутри ярко алели. Гарион
всматривался в цветок, и в душе его зарождалась робкая надежда.
Внезапно демон остановился, и кровавые глаза его сверкнули
разочарованием.
Неожиданно и стремительно он ушел под воду.
— Отыщи ее! — приказала пышущая гневом Хабат
своему послушному дьяволу. — Отыщи и убей!
Свинцовые воды залива словно кипели — огромный демон метался
под водой в разные стороны, силясь настичь свою жертву. Однако вскоре все
прекратилось, постепенно успокоились и вода, и воздух.
Хабат, все еще стоящая на воде, воздела к небу: руки. Жрица
торжествовала.
Шрамы на ее щеках пылали ярким пламенем.
— Умри, ведьма! Пусть клыки моего верного слуги
поглубже вонзятся в твое тело!
Неожиданно чудовищная когтистая лапа высунулась из воды
прямо перед жрицей.
— Нет! — взвизгнула она. — Ты не смеешь!
И тут, впервые бросив взгляд на воду, Хабат поняла, что
огненного круга, оберегавшего ее от монстра, больше нет. Жрица сделала шаг
назад, но чудовищная лапа сомкнулась вокруг ее худого тела, а острые и страшные
когти глубоко вонзились в плоть. Воду окрасила кровь, и беспомощная Хабат жутко
закричала.
Воды снова вскипели, и огромный демон поднялся над водой во
весь свой рост. Клыкастая морда оскалилась. Он поднял свою бьющуюся в агонии
жертву к небесам с торжествующим ревом. Все — и гролимы, и мурги — бросились
врассыпную, когда чудовище кинулось прямо на них.
Но одинокая роза, качающаяся на волнах, засветилась вдруг
странным голубым светом. Казалось, она начала расти, а сияние ее делалось все
ярче. И тут в самом центре сияющего голубого ореола возникла Полгара. Слева,
совсем рядом с нею, появился еще один сгусток голубого света. И вот, прямо под
изумленными взглядами людей, стоящих на берегу, в этом сиянии материализовалась
фигура бога Алдура. Теперь он стоял совсем рядом с Полгарой.
— Неужели это было необходимо, учитель? — спросила
Полгара с искренней печалью в голосе.
— Да, дочь моя! — грустно ответил Алдур.
Полгара вздохнула.
— Тогда да будет так, учитель!
Она протянула богу свою левую руку, и тот крепко ее сжал. В
мозгу Гариона словно закружился могучий вихрь — столь сильна была их совместная
воля.
Озаренные голубым сиянием, рука в руке, стояли Полгара и
Алдур на поверхности воды, лицом к лицу с устрашающим демоном, сжимавшим в
когтистой лапе еще бьющуюся Хабат.
— Повелеваю тебе, исчадие мрака, — зазвенел голос
Полгары, — возвратись в преисподнюю, что породила тебя, и не смей более
отравлять этот мир нечистым своим дыханием! Исчезни и забери с собой ту,
которая дерзнула вызвать тебя из мрака!
Она воздела руку, и сила ее, слившаяся с могуществом бога
Алдура, устремилась из раскрытой ладони прямо к небу. Раздался оглушительный
удар грома, а вместо демона на воде возник огромный огненный шар, вокруг
которого море кипело и пузырилось. Потом он исчез, и вместе с ним навеки
пропала жрица Хабат.
Когда Гарион вновь взглянул на Полгару, Алдура рядом с нею
уже не было.
Она медленно шла по воде к берегу. Когда она приблизилась,
Гарион явственно различил в ее глазах муку и боль.
Часть третья - Остров Веркат
Глава 17
Утром следующего дня они оказались у полуострова Урга. Судно
мургов плавно шло по ветру, продвигаясь к югу. Слева по борту тянулся берег со
скудной растительностью. Волны бились об острые прибрежные скалы цвета
ржавчины. Редкие растения нарушали пустынную монотонность пейзажа. Над ними
холодно синело небо — зима рано приходит в эти южные широты.
Гарион проснулся с первыми лучами солнца и вышел на палубу —
в море он всегда поднимался рано. Он стоял у борта в средней части судна; игра
бликов утреннего солнца на воде и мерное покачивание и поскрипывание судна под
ногами завораживало. Скрипнула и открылась боковая дверь рядом с короткой
лестничкой, ведущей к кормовому трапу, и на палубе, преодолевая качку и щурясь
на ярком солнце, показался Дарник. Кузнец, одетый в свою обычную коричневую
робу, был мрачен. Гарион двинулся навстречу другу.
— Как она?
— Совсем измучилась, бедняжка, — устало ответил
Дарник. По его изможденному лицу было видно, что в эту ночь он и сам спал
совсем мало. — Она очень долго металась и никак не могла успокоиться, шока
наконец не заснула. То, что ей пришлось вчера сделать, — ужасно.
— Она хоть что-нибудь тебе об этом рассказала?
— Совсем немного. Демона нужно было отправить туда,
откуда он пришел. Иначе он, стал бы сеять ужас и смерть по всей земле. С тех
пор как Хабат призвала его, он мог в любой момент, когда захочет, войти в этот
мир с ее помощью — жрица служила ему как бы входом. Поэтому Хабат должна была
уйти вместе с ним и тем самым закрыть для него этот вход.
— А откуда все-таки приходят эти демоны?
— Она об этом мало говорила, но у меня сложилось
впечатление, что мне и не следовало пытаться это узнать.
— Она сейчас спит?
Дарник кивнул.
