Сефрения выехала на площадь верхом на своей белой лошадке,
одной рукою прикрывая глаза. Телэн, наоборот, с мальчишеским любопытством
озирался по сторонам.
— Давай-ка уберем его отсюда, — сказал Кьюрику
Улэф, приподнимая за плечи убитого офицера. Они оттащили мертвое тело в
сторону, а Тиниен заботливо отшвырнул ногой с верхней ступени небольшую кучку
вытекших мозгов в сторону.
— Вы что, всегда своих врагов рубите на куски? —
спросил Телэн Спархока, пока тот помогал Сефрении спуститься с лошади.
— Думаю, что нет, — пожал плечами Спархок. —
Просто Вэнион хотел, чтобы солдаты видели то, что с ними может случиться, если
они будут дольше оказывать сопротивление. Вид расчлененного тела весьма
убедителен.
— Спархок, я прошу тебя! — дрогнувшим голосом
произнесла Сефрения.
— Прости, матушка.
Тут к ним подошел Вэнион, а с ним двенадцать рыцарей.
— Сефрения, лучше будет, если мы пойдем вперед, а ты за
нами, — сказал Магистр. — Во дворце могут скрываться солдаты.
В этом Вэнион оказался прав, но рыцари без особого труда
вытаскивали солдат из мест их укрытий, отводили к дверям и давали весьма исчерпывающие
указания присоединиться к своим товарищам на конюшне.
Палата Совета никем не охранялась, Спархок открыл ведущую в
нее дверь и пропустил вперед Вэниона.
За столом в центре залы сидел съежившийся и трясущийся от
страха Личеас, с ним вместе были толстяк в красном и барон Гарпарин, безуспешно
дергавший шнур от звонка.
— Вы не смеете входить сюда! — визгливо крикнул
Гарпарин своим высоким женским голосом. — Я приказываю вам от имени короля
Личеаса немедленно убраться отсюда.
Вэнион холодно посмотрел на барона. Спархок знал, что
Магистр питал к этому любителю мальчиков нескрываемое презрение.
— Этот человек раздражает меня, — сказал Вэнион
ровным спокойным голосом, указывая на Гарпарина. — Позаботьтесь кто-нибудь
о нем.
Улэф подошел к столу, крепко сжимая в руках свой боевой
топор.
— Вы не имеете права! — пронзительно завизжал
Гарпарин, съежившись от страха и все еще продолжая дергать шнур от
звонка. — Я — член Королевского Совета. Вы не посмеете.
Однако Улэф посмел, и голова барона отскочила от его туловища,
прокатилась по ковру до окна, где и осталась лежать, вытаращив на белый свет
свои безжизненные глаза.
— Я вас правильно понял, лорд Вэнион? —
осведомился Улэф.
— Приблизительно, да. Благодарю тебя, сэр Улэф.
— А как насчет этих двух? — спросил Улэф, указывая
своим топором на сидящих Личеаса и толстяка.
— О, нет, не сейчас, сэр Улэф, — остановил его
магистр и подошел к столу, по-прежнему неся с собой тяжелый короб с мечами
павших рыцарей. — Итак, Личеас, где лорд Лэнда?
Личеас оторопело взирал на Вэниона и молчал.
— Сэр Улэф, — произнес Вэнион холодным как лед
тоном.
Улэф мрачно поднял свой окровавленный топор.
— Нет! — закричал Личеас. — Лорд Лэнда
заключен в подземной темнице, но мы не причинили ему никакого вреда, лорд
Вэнион. Я клянусь вам, что он…
— Возьмите Личеаса и этого толстяка и ступайте с ними в
темницу, — приказал Вэнион двум своим рыцарям. — Освободите графа
Лэндийского, а этих посадите вместо него. Попросите графа прийти сюда.
— Разрешите, милорд, — попросил Спархок.
— Конечно.
— Бастард Личеас, — начал свою речь
Спархок. — Мне, как Рыцарю Королевы, доставляет особое удовольствие
присутствовать при твоем аресте по обвинению в государственной измене. Какое
наказание тебя ждет за это — ни для кого не секрет. Мы займемся этим, как
только наступит подходящий момент. Я думаю, мысли об этом скрасят длинные
утомительные часы твоего заключения.
— Я могу сэкономить твое драгоценного время,
Спархок, — с готовностью предложил Улэф, снова поднимая топор.
Спархок помолчал, размышляя над его предложением.
— Нет, — с сожалением в голосе произнес он
затем. — Личеас виновен и перед всем населением Симмура, и мы не имеем
права лишать людей превеселого зрелища публичной казни.
Сэр Перрейн и еще один рыцарь взяли под руки бледного и
трясущегося Личеаса и потащили его к двери.
— Ты жестокий и безжалостный человек, сэр
Спархок, — заметил Бевьер.
— Я знаю, — ответил Спархок и посмотрел на
Вэниона. — Мы должны подождать графа Лэндийского. У него ключи от Тронной
Залы. Я не хочу, чтобы Элана проснулась и пред ее взором предстала
развороченная дверь.
Вэнион согласно кивнул.
— Мне граф нужен еще и по другим причинам, —
сказал он. Он положил короб с мечами на стол и сел в свободное кресло. —
Кстати, — добавил он, — прикройте чем-нибудь Гарпарина, пока сюда не
вошла Сефрения. Она не переносит подобных зрелищ.
Улэф подошел к окну, сорвал одну из портьер, затем поднял
валявшуюся на полу голову барона и, положив ее на тело мертвого владельца,
прикрыл останки Гарпарина сорванной портьерой.
— Целое поколение маленьких мальчиков будет теперь
спать спокойно, — весело заметил Келтэн, — и поминать тебя, Улэф, в
своих молитвах.
— Мне это не составило большого труда, — пожал
плечами талесиец.
В этот момент в комнату вошла Сефрения, ее по-прежнему
сопровождали Телэн и Берит. Она оглянулась по сторонам.
— Я приятно удивлена, — произнесла
Сефрения. — Я ожидала, что кровь и здесь будет литься ручьями. — Но
тут ее взгляд упал на прикрытое тело. — А это что такое?
— То, что осталось от барона Гарпарина, — ответил
Келтэн. — Он так внезапно покинул нас.
— Это сделал ты, Спархок? — обвиняюще спросила
она.
— Почему я?
— Я слишком хорошо тебя знаю, Спархок.
— Это моя работа, Сефрения, — сознался
Улэф. — Прости меня, если причинил тебе этим горе, но я — талесиец. А
талесийцев все считают варварами. Наверное, я — достойный представитель своей
страны.
Сефрения вздохнула и молча оглядела лица присутствовавших в
комнате пандионцев.
— Ладно, — сказала она. — Все в сборе. Открой
короб, Вэнион.
Магистр выполнил ее просьбу.
