— Не называй меня больше так, Спархок, — твердо
сказал Элана. — Я перестала быть ребенком с того самого дня, когда Алдреас
отправил тебя в ссылку. Я могла оставаться ребенком, пока ты был здесь и
защищал меня, но как только тебя не стало, мне пришлось позабыть об этом. —
Она села на кровати, скрестив ноги. — Я чувствовала, что при дворе ко мне
относятся очень недружелюбно, — печально продолжила Элана. — Меня,
как куклу, наряжали в дорогие пышные платья и выставляли напоказ на дворцовых
торжествах и приемах, где я вдоволь могла наглядеться на то, как украдкой
ласкались Алдреас со своей сестрой, и на самодовольную ухмылку Энниаса, от
взгляда которого ничто не ускользало. Все мои друзья были отправлены в ссылку
или убиты, так что я развлекала себя, слушая пересуды и сплетни пустоголовых
слуг, которые к тому же еще и очень распутны. Однажды, сидя в своей комнате, я
слышала, как наверху, в помещении для слуг, творилось нечто невообразимое, и
агрессивная молодая особа, усердствовавшая там, явно превзошла в своих
стараниях саму Ариссу. И если я кажусь тебе слишком зрелой и искушенной в
жизни, то можешь поблагодарить за это моих учителей, которые взялись за мое
образование, как только ты уехал. Прошло несколько лет с тех пор как я потеряла
всех людей, к которым питала дружеские чувства, и мне приходилось больше
общаться со слугами. А слуги ждали от меня только приказов, и я приказывала.
Теперь это вошло в привычку. Хотя из общения с ними я извлекла и массу
полезного. Ведь что бы ни происходило во дворце, становилось сразу же известным
слугам. Вот от них-то я все и узнавала, чем могла защитить себя от своих
врагов, а каждый при дворе, за исключением лорда Лэнда, был теперь моим врагом.
Это не было похоже на детство, Спархок, я не крутила обруч, чем обычно любят
заниматься девочки моего возраста, не играла в куклы и не возилась с котятами и
со щенками, зато прошла отличное обучение как будущая королева. Если я иногда
покажусь тебе суровой и безжалостной, это оттого, что росла я не в любви и
дружбе, а среди чужих и враждебно настроенных ко мне людей. Может, тебе удастся
со временем смягчить мой характер, и я обещаю быть старательной ученицей.
Элана обаятельно улыбнулась, но красивые глаза ее были полны
тоски и печали.
— Моя бедная Элана, — произнес Спархок дрогнувшим
голосом.
— Не бедная, мой любимый рыцарь. Теперь у меня есть ты,
и я самая счастливая на свете.
— Однако, Элана, нам надо серьезно поговорить.
— Не хочу, Спархок. Не сейчас.
— Я думаю, ты неправильно поняла меня, когда по ошибке
я отдал тебе свое кольцо, — произнес Спархок и тут же пожалел об этом.
Выражение лица ее было таким несчастным, а глаза такими огромными и печальными,
словно то были не слова, а увесистая пощечина. — Пожалуйста, не пойми меня
неправильно, — поспешно сказал Спархок. — Просто, мне кажется, я
слишком стар для тебя, вот и все.
— Для меня твой возраст не имеет значения, —
упрямо возразила Элана. — Ты мой, Спархок, и я никогда не позволю тебе
уйти от меня.
— Я был обязан сказать тебе об этом, — бормотал
растерянный Спархок. — Это мой долг.
— Хорошо, теперь, когда ты покончил со своими
обязанностями, поговорим о более приятном. Когда мы с тобой обвенчаемся — до
или после того, как вы с Вэнионом отправитесь в Чиреллос и убьете Энниаса? Ты
знаешь, я всякое слышала о том, что происходит между мужем и женой, когда они
остаются наедине, и мне все это так любопытно.
Спархок стоял красный как рак.
Глава 5
— Королева спит? — спросил Вэнион Спархока, когда
тот вернулся из королевской опочивальни.
Спархок утвердительно кивнул головой.
— Личеас рассказал вам что-нибудь полезное? —
поинтересовался Спархок.
— Да, и многое из того подтвердило наши догадки, —
ответил Вэнион. Лицо магистра было тревожным. Выглядел он уже гораздо лучше,
хотя бремя носимых им мечей несомненно сказалось на нем. — Милорд
Лэндийский, — обратился он к графу, — покои королевы тщательно
охраняются? Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь подслушал наш разговор.
— Да, милорд, — заверил его лорд Лэнда, — у
комнат стоит охрана, а в коридорах прогуливаются ваши рыцари, так что вряд ли
какой храбрец захочет сунуть сюда свой любопытный нос.
Тут в комнату вошли Келтэн и Улэф со злобными ухмылками на
лицах обоих.
— Однако, у Личеаса сегодня выдался тяжелый
денек, — самодовольно хмыкнул Келтэн. — Мы с Улэфом всю дорогу до
темницы делились своими познаниями во всевозможных страшных пытках и казнях.
Бедный мальчик чуть не грохнулся в обморок, когда мы в красках расписали ему
зрелище сожжения заживо на костре.
— Или когда мы предложили ему запытать его до смерти на
дыбе, — добавил Улэф. — Кстати, на обратном пути у нас была возможность
полюбоваться тем, с каким энтузиазмом солдаты церкви занимаются починкой
дворцовых ворот. — Генидианец поставил в угол свой топор. — Лорд
Вэнион, ваши рыцари осматривали улицы Симмура и обнаружили, что пропало
заметное количество жителей города.
Вэнион удивленно взглянул на него.
— Кажется, в городе царит достаточно нервная
обстановка, — объяснил Келтэн. — Энниас держал в своих руках весь
город, и некоторые изо всех сил старались помочь первосвященнику, надеясь на
его расположение. Их соседи знали об этом, и теперь, после столь неожиданной
смены власти, они хотят доказать свою преданность новому правителю, причем как
можно более наглядно. Несколько человек повешены прямо на улицах, поджигаются
дома. Мы с Улэфом посоветовали рыцарям положить конец этому самоуправству, пока
огонь не перекинулся на весь город.
— Это просто необходимо сделать, — сказал лорд
Лэнда. — Подобные уличные бесчинства и самосуд — враг любого
правительства.
— Между прочим, — с любопытством обратился к
Спархоку Келтэн, — ты правда сделал предложение королеве?
— Это было недоразумение.
— Я так и думал, просто не могу тебя представить в роли
мужа. Однако, мне кажется, она будет настаивать.
— Ничего, что-нибудь придумаю.
— Я желаю тебе всего самого лучшего, но откровенно
говоря, думаю, что у тебя мало шансов продержаться. Я видел, как Элана глядела
на тебя, когда была еще маленькой девочкой. Кажется, для тебя наступают
интересные времена, Спархок, — усмехнулся Келтэн.
— Как приятно иметь друзей, — ехидно заметил
Спархок.
— Настала для тебя пора основать свое гнездышко. Скоро
ты станешь совсем стар для того, чтобы мотаться по белу свету, выискивая, с кем
бы скрестить свой меч.
