— Сэр Бевьер, — сказал лорд Лэнда, — я
состоял в королевском совете Элении не одно десятилетие, и я могу уверить тебя,
что не только столица, но и целое государство десятилетиями находилось в руках
самых отпетых негодяев.
— Но… — попытался возразить Бевьер.
— Вероятно, сэр Бевьер, вас печалит то, что Платим и
Стрейджен — официальное признанные негодяи? — усмехнулся Телэн.
— А что думаешь об этом ты, Спархок? — спросил
лорд Лэнда. — Сможет ли этот Платим организовать защиту города?
Спархок задумался.
— Возможно, да, — через некоторое время ответил
он, — особенно, если Стрейджен еще в городе и поможет ему.
— Стрейджен?
— Он, как и Платим, глава преступного мира, только не
Симмура, а Эмсата. Стрейджен — странный человек, но он умен и к тому же
образован.
— А за старые долги Платим сможет созвать людей из
Варденаиса, Дэмоса, городов Лэнды и Кардоша, уже не говоря о бандах налетчиков,
рыщущих по окрестностям, — добавил Телэн.
— Конечно, если это потребуется, — задумчиво
произнес Тиниен. — Но не думаю, что им придется долго заниматься обороной
города, только до прихода эленийской армии. К тому же Энниас вряд ли сможет
прислать сюда больше тысячи солдат церкви, а эти трусливые вояки вряд ли станут
предпринимать активные действия, если узрят на городских стенах такое
значительное число защитников. Знаешь, Спархок, мне думается, мальчик предложил
действительно замечательный план.
— Я польщен, сэр Тиниен, — усмехнулся Телэн с
легким поклоном.
— Кроме того в Симмуре живут наши старые
солдаты, — добавил Кьюрик. — Они тоже смогут помочь правильно
организовать защиту города.
— Однако все это так неестественно, — иронично
произнес лорд Лэнда. — Основная цель любого правительства — править
народом своего государства и держать его подальше от политики. Люди должны
трудиться и платить налоги, и все. Возможно, мы будем сожалеть всю жизнь о том,
что собираемся сейчас сделать.
— Но ведь у нас нет другого выбора, лорд Лэнда? —
спросил его Вэнион.
— Да, Вэнион, боюсь, что нет.
— Тогда будем действовать. Милорд Лэндийский, я
полагаю, теперь вы могли бы заняться написанием необходимых бумаг, а ты, Телэн,
отправляйся и поговори с Платимом.
— Можно со мной пойдет Берит, милорд Вэнион? —
спросил мальчик, поглядывая на молодого послушника.
— Пожалуйста, но зачем?
— Ведь я теперь вроде бы как посланник одного
правительства к другому. Со мной должен быть эскорт, чтобы придать мне побольше
важности. Это произведет впечатление на Платима.
— Одного правительства к другому? — переспросил
мальчика Келтэн. — Ты что, правда считаешь Платима главой государства?
— Ну, что-то вроде этого… — пожал плечами Телэн.
Когда друзья Спархока стали выходить из комнаты, рыцарь
незаметно дернул за рукав Сефрению.
— Мне необходимо поговорить с тобой, — шепнул он
ей.
— Конечно.
Спархок притворил за уходящими дверь комнаты.
— Возможно, мне следовало раньше сказать тебе об этом,
матушка, — сказал он, — но поначалу мне показалось это достаточно
безобидным…
— Спархок, — строго сказала Сефрения, — и ты
знаешь об этом лучше, чем я. Ты должен все рассказать, а потом позволь уж мне
решать, что безобидно, а что — нет.
— Хорошо. Мне кажется, за мной следят.
Сефрения прищурилась.
— После того, как мы заполучили Беллиом из пещеры
Гверига, у меня случился ночной кошмар. Там присутствовал и Азеш собственной
персоной, и Беллиом. Там было еще что-то, непонятное, чему я не могу дать ни
имени, ни названия.
— Может, попытаешься описать?
— Сефрения, я даже не могу это нечто разглядеть. Может
быть, оно похоже на тень — что-то темное и мрачное, быстро скользящее и
колеблющееся на самом краю моего зрения. И у меня такое ощущение, что эта тень
питает ко мне большую ненависть.
— Она является тебе только во сне?
— Нет. Я вижу ее и тогда, когда не сплю. И, мне
кажется, она появляется всякий раз, когда я достаю из мешочка Беллиом.
— Тогда попробуй это сделать сейчас, — велела ему
Сефрения. — Посмотрим, смогу ли я тоже увидеть ее.
Спархок достал мешочек и извлек из него на свет Сапфирную
Розу. И тут же ощутил уже хорошо знакомое ему зловещее дрожание тьмы.
— Ты видишь? — спросил он.
Сефрения внимательно оглядела комнату.
— Нет, — вздохнула она.
Спархок положил Беллиом назад в мешочек и спрятал его у себя
на груди.
— Ну, что ты думаешь? — спросил он Сефрению.
— Может, появление этой тени как-то связано с самим
Беллиомом, — с сомнением в голосе произнесла она. — Хотя, честно
говоря, я знаю о Беллиоме не так уж много. Афраэль не любила говорить о нем.
Мне кажется, сами Боги боятся этого самоцвета. Я знаю немного о том, как им
пользоваться и пожалуй что и все.
— И потом, не знаю, существует ли здесь какая-то
связь, — задумчиво произнес Спархок, — но кто-то определенно
интересуется и постоянно сует нос в мои дела. Помнишь тех людей на дороге в Эмсат,
ту шхуну, которую заприметил Стрейджен в проливе, и тех негодяев, которые
разыскивали нас, когда мы направлялись в Кардош.
— Не говоря уже о том, что кто-то пустил тебе в спину
стрелу из арбалета, — добавила Сефрения.
— Может, это быть другой Ищейка? — спросил ее
Спархок.
— Возможно, что-то похожее на него. Однако, помнится,
во власти Ищейки люди становились бессмысленными исполнителями его воли. А эти
попытки покушения на твою жизнь кажутся более разумными.
— Может, это какая-нибудь из других тварей Азеша?
— Кто знает… — задумчиво произнесла Сефрения.
— Ты не обидишься, если я немного поупражняюсь в
логике?
— О нет, если ты чувствуешь, что должен — то
можешь, — улыбнулась она.
— Итак. Раньше нам стало известно, что Азеш прилагал
все свои усилия, желая моей скорейшей смерти.
— Хорошо.
