— Позвольте мне? — неожиданно произнес Стрейджен.
Спархок в недоумении взглянул на него.
Стрейджен неторопливо подошел к окну и запахнул тяжелые
занавеси.
— Весьма неблагоразумно сидеть спиной к открытому окну,
ваше величество, — отвесив легкий поклон, пояснил свои действия
Стрейджен. — Насколько мне известно, у вас не так мало врагов.
— Но дворец тщательно охраняется, — возразил лорд
Лэнда.
Стрейджен утомленно посмотрел на Платима.
— Видите ли, лорд Лэнда, — вежливо вступил в
разговор Платим, — если бы понадобилось, я мог бы в считанные минуты
провести во дворец хоть двадцать, хоть тридцать своих людей. Ваши рыцари вне
всякого сомнения превосходны на полях битв и сражений, но охранять что-то,
когда у тебя на голове — шлем… В юности я изучал искусство кражи со взломом.
Хороший вор тот, кто чувствует себя как дома и на крыше, и на улице. — Он
вздохнул, а затем мечтательно протянул: — Да, славные были денечки. Ничего нет
лучше изящно проделанной кражи.
— Однако это, по-моему, нелегкое занятие для человека
твоей комплекции, — заметил Стрейджен. — Тебя разве только черепичная
крыша и выдержит.
— Не такой уж я толстый, Стрейджен.
— Ну, конечно.
Элана с тревогой взглянула на Спархока.
— Может, ты все-таки объяснишь, что вы собираетесь со
мной делать, — спросила она.
— Защищать тебя, моя королева, — ответил
рыцарь. — Энниас хочет видеть тебя мертвой, и он уже успел это доказать.
Теперь, когда он узнает о твоем выздоровлении, он непременно попытается
проделать это вновь. Люди, которых он пошлет убить тебя, не будут церемониться
и ждать особого приглашения. Платим и Стрейджен знают в точности все о том,
какими путями можно незаметно пробраться во дворец, и примут необходимые меры
предосторожности.
— Мы можем заверить вас, ваше величество, что ни одна
живая душа не проскользнет мимо нас, — пообещал королеве Стрейджен своим
красивым низким голосом. — Однако, несмотря на то, что мы не хотим
причинить вашему величеству лишних неудобств, боюсь, вам придется ограничить
себя в свободе передвижений.
— Например, не сидеть у открытого окна? — спросила
его Элана.
— И это тоже. Мы составим список наших предложений и
передадим его вам через графа Лэндийского. Полагаю, Платим и я недостойны
находиться в присутствии вашего величества, поэтому лучше мы будем оставаться в
тени, насколько это будет возможным.
— Вы так галантны, милорд, — произнесла
королева. — Но я не вижу ничего недостойного в том, что в моем присутствии
будут находиться честные люди.
— Честные? — грубовато рассмеялся Платим. —
Мне кажется, нас обижают, Стрейджен.
— Лучше честный головорез, чем льстивый
придворный, — резко оборвала его Элана. — Скажите, а вы правда иногда
проделываете это с людьми? Ну, я имею в виду их головы?
— Не знаю как насчет голов, но в свое время я перерезал
несколько глоток, — ухмыльнулся Платим. — Кстати, весьма подходящий
момент, Телэн, чтобы сказать королеве о моей просьбе.
— О чем это он? — спросил Спархок.
— Речь идет о небольшом вознаграждении, Спархок, —
пояснил Телэн.
— Да?
— А Стрейджен вызвался помочь нам безвозмездно, —
продолжил мальчик.
— Зато у меня будет возможность обогатить свой
собственный опыт, — добавил Стрейджен. — Двор короля Воргуна никогда
не отличался изысканностью манер и куртуазностью обращения. Напротив, эленийский
двор всегда считался самым изысканным и утонченным. А я, как старательный и
прилежный ученик, всегда рад возможности расширить свои познания. Платим же со
своей стороны лишен тяги к знаниям и хочет получить в качестве вознаграждения
что-нибудь более осязаемое.
— А именно? — напрямую спросил Спархок Платима.
— Понимаешь ли, Спархок, кажется, я начинаю уставать от
такой вольной жизни и все чаще подумываю об уходе на покой. Хочу уединиться в
небольшом уютном домике подальше от суеты больших городов и предаваться
развлечениям в компании веселых беспутных девочек — да простит меня ваше
величество. Но, к сожалению, человек с моим прошлым не может спокойно отдыхать
на старости лет. Так вот, если вы сможете найти в вашем сердце прощение для
своего непутевого подданного за его старые грешки, я и жизни своей не пожалею,
защищая ваше величество.
— И велики ли они, твои грешки? — с подозрением
спросила Элана.
— Да, в общем-то, ничего стоящего упоминания, —
нехотя протянул Платим. — Ну, несколько случайных убийств, вымогательства,
воровство, кражи со взломом, поджоги, контрабанда, угон скота, ограбление пары
монастырей, содержание без разрешения на то борделей и всякое такое прочее.
— Интересно, а есть ли хоть одно преступление, не
совершенное тобой? — строго спросила Элана.
— Полагаю, ваше величество, что я никогда не занимался
баратрией. Хотя я не совсем уверен в значении этого слова.
— Это когда капитан корабля умышленно наносит вред
своему судну, чтобы захватить себе груз, — пояснил Стрейджен.
— Нет, этого я точно никогда не делал. Кроме того, я
никогда не вступал в половые отношения с животными, не занимался колдовством и
не совершал государственной измены.
— Да, полагаю, не совершенные тобою преступления более
серьезные, — с лицом, ничего не выражающим, произнесла Элана.
— Прости, Платим, а что тебя все-таки удерживало от
совершения государственной измены? — полюбопытствовал лорд Лэнда.
— Возможно, не было подходящего случая, милорд, —
прямо ответил Платим, — хотя вряд ли я стал бы ввязываться в такие
делишки. Когда в государстве неспокойно, население становится излишне нервным и
осторожным, а это не с руки людям моего ремесла. Ну так как, ваше величество,
мы договорились?
— Значит, полное прощение в обмен на ваши услуги? И
ваша служба продлится ровно столько, сколько мне будет угодно?
— Что значит ваше последнее замечание? —
недоверчиво произнес Платим.
— О, ничего особенного, — невинным тоном ответила
Элана. — Просто вдруг в один прекрасный момент, когда мне наиболее будет
нужна твоя помощь, тебе неожиданно все надоест и ты решишь покинуть меня. Что ж
тогда мне, несчастной, делать, если я лишусь твоего общества? Ну так как?
