— На какой час назначено завтрашнее
бракосочетание? — спросил он наконец.
— На пять, — ответила Глэдис.
— А что ты собираешься делать до этого времени?
— Спать. — Глэдис усмехнулась. — Вообще-то я
еще планировала зайти в полицию — уточнить насчет той, второй работы…
Пол знал и об этом задании Глэдис.
— Похоже, ты зря времени не теряешь, — заметил
Пол. «Как и Седина», — подумал он про себя, но вслух ничего не
сказал. — Позвони мне завтра, расскажешь, как прошла свадьба и кто из
наследных принцев напился и уснул лицом в салате, — попросил он, и Глэдис
рассмеялась.
— Конечно. Ведь все они — твои близкие знакомые!
— Звони в любое время: даже если я буду не на вахте,
спать я все равно не буду, — добавил Пол, и Глэдис улыбнулась. К этому
времени она уже поняла, что Пол ведет сейчас преимущественно ночной образ
жизни. Главной причиной этого была боязнь вернуться в привычный мир и
обнаружить, что там нет Седины. Лишь наедине с ночным мраком и пустынным
океаном он забывался. Тогда терзавшие его боль и тоска немного отступали.
Глэдис прекрасно это понимала, поэтому она сказала тихо:
— Ничего, Пол, ничего… Когда-нибудь ты вернешься.
— Наверное, — грустно согласился он. — Но
пока мне очень трудно себе представить, как я буду жить без нее. Проще всего
было бы начать жить заново, но для этого я, наверное, слишком стар.
Ему было не так уж много лет, но Глэдис понимала, что, раз
он так говорит, значит, так он и чувствует. По крайней мере — пока… И, как ни
парадоксально это звучало, помочь избавиться от этой слабости ему могло только
время.
— Похоже, мы с тобой поменялись ролями, — сказала
она со смехом. — Сначала ты уговаривал меня, что вернуться в
фотожурналистику мне нисколько не поздно, теперь то же самое делаю я. Начать
жизнь заново можно всегда.
Пол был на четырнадцать лет старше Глэдис, однако ни он, ни
она не замечали этой разницы. Они чувствовали себя братом и сестрой, но иногда
Глэдис ощущала, как ее словно пронзает слабый электрический разряд. Она
испытала это еще при первой встрече с Полом. Как ей казалось, он тоже
почувствовал нечто подобное. Но это ничего не значило. Пол продолжал хранить
верность Седине, к тому же Глэдис знала: он все еще чувствует себя виноватым за
то, что не погиб вместе с ней. Во всяком случае, никакого разумного,
рационального объяснения тому, почему ему суждено было пережить Седину, Пол
найти не мог, как ни старался. Общих детей у них не было, его собственный сын
давно вырос, да и внукам тоже жилось неплохо. Иными словами, он не чувствовал
себя нужным кому-то. Об этом он без обиняков заявил Глэдис.
— Ты нужен мне, Пол, — негромко ответила она.
— Да нет, это тебе кажется! — Пол разразился
каким-то неестественным смехом. — Ты отыскала свой путь и теперь пойдешь
по нему все вперед и вперед. Ни помощники, ни проводники больше тебе не нужны.
— Хотела бы я быть так же уверена в этом, как
ты, — сказала Глэдис. — Когда я уезжала, Дуг не хотел со мной даже
разговаривать. Честно говоря, не знаю, что будет, когда я вернусь в Уэстпорт.
Боюсь, что за эти несколько дней мне придется долго-долго расплачиваться.
— Возможно, ты права, но стоит ли сейчас думать об
этом. Насколько я понимаю, у тебя еще много дел в Лондоне. Перестань изводить
себя домыслами.
— Ну ладно. Пол, поговорим завтра, — попрощалась
Глэдис и положила трубку. Сидя в темной спальне, она думала о том, как легко ей
общаться с Полом. Право же, можно было подумать, что они знают друг друга всю
жизнь, а не какие-то жалкие пять месяцев. Впрочем, удивляться особенно не
приходилось. За это время каждый из них прошел долгий, нелегкий путь, и они
немало пережили вместе.
Глэдис уже лежала в постели, когда телефон зазвонил вновь.
— Ты не спала? — спросил Пол осторожно.
— Нет, — ответила Глэдис. — Я просто лежала в
темноте и думала о… о тебе.
— Я тоже думал о тебе, Глэдис, и мне захотелось, чтобы
ты знала, как я восхищаюсь тобой… тем, что ты сделала. — Он действительно позвонил
только затем, чтобы сказать ей это, и Глэдис просияла. Как она нуждалась именно
в таком отношении к себе.
— Спасибо, — сказала она. — Твое мнение много
для меня значит.
«И ты — тоже», — хотелось ей добавить, но она
промолчала.
— Ты — удивительная женщина, — голос Пола
неожиданно дрогнул. — Удивительная… Без тебя я бы, наверное, не смог
пережить все это.
— Я тоже… — шепотом сказала Глэдис.
— Когда-нибудь, где-нибудь, как-нибудь мы непременно
встретимся, Глэдис… Я обязательно вернусь, просто я пока не знаю — когда…
— Пусть тебя это не беспокоит, Пол. Делай что должен.
Все образуется само собой.
— Спокойной ночи, Глэдис, — негромко сказал он и
дал отбой. Глэдис тоже положила трубку и закрыла глаза. Она уснула почти
мгновенно, но губы ее еще долго продолжали улыбаться.
Глава 2
Свадьба членов королевской семьи была событием по-настоящему
грандиозным. Большей торжественности трудно было себе представить. Глэдис
снимала столько, что в конце концов у нее с непривычки заболели руки, однако,
даже не проявляя пленок, она могла сказать — снимки вышли превосходные.
Особенно много она фотографировала невесту, которая была
просто обворожительна в сказочном белом платье от Диора с длиннейшим шлейфом.
Интерьер собора Святого Павла, где совершалась вся церемония, как нельзя более
соответствовал происходящему, и Глэдис несколько раз подумала о том, что детям
— особенно девочкам — тоже будет интересно взглянуть на снимки. Быть может,
рассуждала она, так они скорее поймут, что их матери есть чем гордиться.
После венчания состоялся прием в Букингемском дворце, однако
он продолжался совсем недолго, и впервые за последние три дня Глэдис
относительно рано вернулась в отель. Вечером она позвонила домой, но снова
разговаривала только с детьми. Когда же она попросила позвать Дуга, Джессика
ответила, что он куда-то вышел. Глэдис не очень-то в это верилось.
Повесив трубку, она сразу позвонила Полу.
— Ну, как тебе понравилось на королевской
свадьбе? — сразу спросил он.
— Невероятно! Не правдоподобно! Сказочно! — воскликнула
Глэдис, не в силах скрыть свой восторг. — Ничего подобного я еще никогда
не видела. Мне очень повезло, Пол. О такой возможности каждый фотограф может
только мечтать. Интересно, во сколько обошлась эта свадьба британской казне?
— Наверное, в несколько миллионов, — небрежно
сказал он и неожиданно рассмеялся:
— Знаешь, мы с Сединой зарегистрировали наш брак в
нью-йоркской мэрии, потом купили на улице по пирожку с сосисками, а ночь
провели в «Плазе». Конечно, это несколько странно, но мы были довольны.
Особенно я, ведь Седина так долго не хотела выходить за меня замуж, что я почти
отчаялся. И когда она вдруг сказала: «Ладно, давай попробуем», я не стал терять
времени, пока она не передумала. Всю нашу первую брачную ночь Седина
перечисляла мне, что она не будет для меня делать. Смешно, право, но
большинство своих обещаний она сдержала…
