Дома ее встретил Сэм.
— Где ты была, мама? — спросил он, помогая ей
снять дождевик.
— На похоронах Селины, — просто ответила Глэдис.
— А ты видела Пола?
— Только издалека.
— Он плакал?
— Да, — честно ответила Глэдис. — Он выглядел
просто ужасно.
— О! — озадаченно сказал Сэм и надолго замолчал. У
него никак не укладывалось в голове, что такой взрослый мужчина, как Пол, может
плакать. — Можно, я напишу ему письмо? — добавил он после
паузы. — Это будет очень сочувственное письмо, мама, ты не сомневайся!..
Глэдис улыбнулась.
— Я думаю, он будет очень рад.
— Хорошо, тогда я напишу ему сразу после ужина, —
решил Сэм и отправился смотреть телевизор.
Они поужинали в восемь, а в половине девятого вернулся Дуг.
Глэдис так и не успела снять свой черный костюм, и, увидев ее. Дуг очень
удивился.
— Ты отлично выглядишь! — проговорил он,
разглядывая ее с ног до головы. В последнее время Глэдис была настолько
расстроена, что почти не следила за своим внешним видом, но костюм
действительно очень ей шел, подчеркивая стройную фигуру и светлое золото волос.
— Как прошла служба? — спросил Дуг.
— Все было очень трогательно.
— Что ж, так и должно было быть. А поесть что-нибудь
осталось? Я все-таки не успел перекусить — боялся опоздать на поезд и теперь
умираю с голода.
Глэдис пожала плечами. От гамбургеров и французской
картошки, которую она разогрела на ужин, не осталось ни крошки. За продуктами
она собиралась только завтра. В холодильнике не было буквально ничего, если не
считать яиц и замороженной пиццы.
— Хочешь яичницу? — спросила она. Дуг очень даже
хотел.
— Какие у тебя планы на ближайшие выходные? Может быть,
сходим куда-нибудь? — внезапно спросил он, уплетая яичницу с томатами.
— Никаких планов у меня нет, — растерянно ответила
Глэдис. С тех пор как они в последний раз куда-то ходили вместе, прошла,
казалось, целая вечность.
— Может, поужинаем в ресторане? — предложил Дуг, и
Глэдис наконец-то поняла, в чем дело. Обстановка в доме все время ухудшалась, и
Дуг забеспокоился. А может, его доконал ее отказ спать с ним. Пока это было его
решением, он не волновался, но, когда Глэдис сказала ему «нет», Дуглас не смог
этого перенести.
— Как хочешь, — сказала она равнодушно. Ужин в
ресторане теперь был просто еще одной докучной обязанностью, от которой она
навряд ли получила бы удовольствие.
— Я бы не предложил этого, если бы не хотел. Что ты
скажешь, если мы опять возьмем столик в «Ма Пти Ами»?
Глэдис отчаянно затрясла головой. Нет уж! Уютный французский
ресторанчик навевал слишком грустные воспоминания.
— Почему бы нам просто не съесть по пицце в
каком-нибудь кафе? — спросила она.
— Решено! — обрадовался Дуг. — Слопаем по
пицце и закатимся в кино!
Глэдис кивнула. Не то чтобы она была в особенном восторге,
но попробовать, по крайней мере, стоило. Худой мир, как известно, лучше доброй
ссоры. И все же это было слишком далеко от той любви, о которой она мечтала.
Глэдис чувствовала себя как пассажирка «Титаника», которая знакомится с
попутчиком. Только она знала, чем закончится их совместное плавание, и ни
удобство каюты, ни наличие в этом плавучем гробу дансинга и кинозала не имели
значения.
Глава 13
В субботу утром Дуг с Сэмом поехали на футбольный матч
школьных команд, а Глэдис решила помочь Джессике навести порядок в чулане и в
стенном шкафу. Она как раз спустилась на первый этаж с охапкой одежды, из
которой Джессика выросла, когда в кухне внезапно зазвонил телефон.
Сначала она не обратила на него никакого внимания, решив,
что это друзья ее мальчиков, а может быть, ухажеры Джесс или Эйми. Когда,
освободившись от своей ноши, она шла обратно, телефон все еще звонил, и Глэдис
решила взять трубку.
— Да?
— Алло!.. — Раздавшийся в трубке мужской голос
показался ей незнакомым и довольно взрослым. Впрочем, молодые люди, которые
звонили Джессике в последнее время, разговаривали почти исключительно
басом. — Кто это?
— Это Пол Уорд. Позовите, пожалуйста, миссис Тейлор.
Сердце Глэдис подпрыгнуло в груди, и она поспешно опустилась
на стул.
— Это я… Как ты, Пол?!
— Более или менее. Мне говорили, что ты приходила
вчера. Как жаль, что я тебя не видел…
«Должно быть, это Паркеры сказали», — подумала Глэдис.
Она знала, что ее старые друзья наверняка придут на похороны, но не заметила их
в толпе.
— Я и не хотела, чтобы ты меня видел. Я пришла просто…
— Она запнулась. — Мне очень жаль, Пол… Нет, я правда очень тебе
сочувствую, просто я не знаю, что сказать!
Глэдис действительно не знала, как она может утешить Пола, к
тому же его звонок был совершенно неожиданным.
— Все равно, Глэдис, спасибо. Кстати, я получил твое
письмо с фотографией. Снимок просто чудесный… — Его голос дрогнул, и Глэдис с
ужасом поняла, что Пол плачет. — А как твои дела? — спросил он,
отчаянно стараясь взять себя в руки. Прошедшая неделя далась ему нелегко — горе
буквально придавило его к земле, и только голос Глэдис помогал Полу на время
забыть о нем.
— Да, в общем-то, ничего… — неуверенно ответила Глэдис.
— Что это значит? Ты снова будешь работать?
— Наоборот. Я все сказала Дугу, и у нас началась «третья
мировая война»… — Она вздохнула. — Ничего не выйдет — Дуг дал мне это
понять совершенно недвусмысленно. Может, это и вправду неважно?
— Ты же знаешь, что важно! — с нажимом сказал
Пол. — Не отказывайся так легко от своей мечты, Глэдис! Если ты это сделаешь,
ты… потеряешь себя.
Они оба знали, что Седина никогда бы так не поступила. Она
всегда оставалась верна себе, чего бы это ни стоило ей самой или окружающим.
— От мечты я отказалась уже очень давно, —
негромко сказала Глэдис. — И, наверное, теперь у меня нет никакого права
требовать назад то, что когда-то сама отвергла.
— Грустно это слышать, Глэдис, очень грустно. —
Пол немного помолчал. — Как там поживает мой маленький приятель?
— Сэм? Отлично. Играет в футбол и мечтает о
кругосветном путешествии на твоей яхте. Кстати, он собирался тебе написать…
— Я был бы очень рад получить от него письмо, —
ответил Пол, но по каким-то еле уловимым признакам Глэдис поняла, что с ней
говорит уже не прежний Пол Уорд. Его голос звучал устало, разочарованно,
равнодушно, словно он в один миг лишился всех своих надежд. И, собственно
говоря, так оно и было. Он просто не мог жить без Селины.
