— Зачем? Зачем вы будете это делать?
— Вы не поймете.
— Наверное, вы правы. Я не понимаю ваших мотивов, так же как никогда не пойму, как мог мой муж так долго лгать мне. Или как мог предать меня… Мы были счастливы вместе!
Рафаэль сжал губы. Она так легко лгала, что это подняло в нем еще больший гнев. Неужели она действительно думает, что он не знает правды?
— Лана, я сожалею о вашей потере и о той боли, которую вам причинили.
Рафаэль сосредоточил взгляд на статуе в центре парка. Просить у Ланы извинения было очень трудно, но ему надо было убедить ее выполнить свои обязательства. Если она не сделает этого, никто не знает, какое решение примет правительственное учреждение относительно ребенка Марии.
Ее ответ был едва слышен.
— Я тоже. Я сожалею, что Кайл встретился с вами и с вашей сестрой.
Подул легкий ветер, и Лана обняла себя руками, защищаясь от холода. Начали падать большие капли дождя.
— Лана! — раздался словно сквозь сон его голос. — Нам нужно идти.
Он взял ее за руку, и они быстро зашагали в ту сторону, откуда к ним бежал шофер с раскрытым зонтиком в руках. Дорога в гостиницу прошла в молчании, и в гостиной номера Рафаэля они разошлись по разным комнатам, чтобы просохнуть и переодеться. Лана с облегчением увидела, что принесли ее одежду. Она повесила ее в шкаф, а сама завернулась в гостиничный халат.
В другой комнате зазвонил телефон, и сквозь закрытую дверь был слышен голос отвечавшего Рафаэля. Лана улеглась на кровать. У нее не было никакого желания подслушивать его разговор, равно как и находиться сейчас рядом с ним. Завтра она встанет, оденется и уйдет отсюда. Как-нибудь раздобудет денег.
Спустя минут пятнадцать он постучал в дверь.
— Я должен уехать, вернусь завтра утром. Я хочу, чтобы вы оставались здесь и еще раз обдумали мое предложение. Когда я вернусь, мы, возможно, найдем подходящие для вас условия. Пожалуйста, спокойно заказывайте сюда все, что вам нужно, — одежду, туфли, еду. Все, что нужно.
— Я уже уйду к тому времени, когда вы вернетесь.
— Мне хотелось бы, чтобы вы изменили свою позицию в отношении ребенка. Ему нужен дом, так же как и вам.
— Не сравнивайте мое положение с положением ребенка. Государственное учреждение поместит его в приют. Это гораздо больше, чем я могу сейчас дать. — Ее слова повисли в воздухе. Даже для нее самой они прозвучали резко и эгоистично, но ей надо было каким-то образом наладить свою жизнь, и воспитание незаконнорожденного ребенка ее мужа совсем не вязалось с ее планами.
— Но вы будете иметь все. Абсолютно все.
— Нет, я не буду заботиться об этом вырод…
Грубое слово, которое она хотела произнести, замерло из-за его губ, которые легли на ее губы. Из-за его сильных пальцев, которые ворошили ее волосы, обхватив затылок. Его кожа пахла свежим воздухом и дождем — пьянящим, естественным, соблазнительным запахом. Глубоко внутри нее разлилось теплом бурное, неуемное желание. Под давлением его губ она раскрыла рот и провела языком по его нижней губе. Тело его содрогнулось, Рафаэль застонал, и ее тело растаяло, когда свободной рукой он потянул за пояс ее халата, а потом горячими пальцами притянул ее к себе.
— Неужели ваше желание отомстить мужу настолько велико, что вы хотите выместить свой гнев на осиротевшем ребенке? Подумайте об этом. Обещаю, что не останусь в долгу. — Его произнесенная низким и неровным голосом просьба вернула ее к действительности, к тому, что она делает и с кем.
Лана вырвалась из его рук, схватив края халата и туго стянув их. Сердце колотилось в груди, а кожа горела от его прикосновений. Припухшими от поцелуя губами она наконец смогла вымолвить:
— Дело не в этом. Я не передумаю.
Рафаэль бросил на нее уничижительный взгляд и поднял с пола маленькую сумку.
— Обсудим это завтра.
— Меня здесь не будет.
Никак не реагируя на ее слова, он подчеркнуто тихо закрыл за собой дверь, что произвело больший эффект, чем если бы он ею хлопнул.
Никакие деньги в мире не могли заставить ее согласиться на его предложение. Лана подумала о браке, который не получился. Деньги, атрибуты их роскошной жизни были для нее ничем рядом с тем фактом, что у них с Кайлом не может быть своих детей. И, вероятно, для Кайла тоже.
Она оказалась неспособной. Лана прижала руку к животу, своему бесплодному чреву, сжав пальцы в кулак…
На следующий день утром Лана поправляла воротничок своей блузки в лифте, поднимаясь на этаж, где она работала. Молодая женщина внимательно оглядела в зеркале свою внешность. Глядя на нее, никто не должен заподозрить неладное. Пусть у нее ничего не осталось, но манера держаться-то есть.
Лана прижала пальцы к губам, вспоминая поцелуй Рафаэля. Как сильно было в ней желание! Да, он заставил ее почувствовать себя женщиной, притягательной, женственной. С помощью этих поцелуев он начал закрывать черную дыру, возникшую в ее сердце.
Не слишком ли рано испытывать подобные чувства, особенно к такому мужчине, как он? О боже, ведь она похоронила мужа всего несколько дней назад! О чем она думала? Да, Кайл предал ее уже давно, это она понимала, но была ли готова признать?
Двери лифта раскрылись, и Лана вышла на знакомый этаж, где работала последние три года. Весь вчерашний день она пыталась дозвониться до Фрэнка Бернхэма, председателя благотворительной организации, но он так и не откликнулся. Возможно, просто щадил ее в связи с утратой. По крайней мере, она надеялась на это. Работа в благотворительной организации, несмотря на более чем скромную зарплату, осталась ее последним финансовым бастионом.
— Миссис Уиттэкер? Что вы здесь делаете? — Секретарша Кэти вышла из-за своего стола, протестующе размахивая руками.
— Пришла на работу, Кэти. Нужно работать.
— Лана, какой сюрприз! — прогремел в коридоре голос Фрэнка Бернхэма.
— Сюрприз, Фрэнк? Конечно же, нет. Я просила передать тебе, что сегодня приду на работу.
— Послушай, не надо торопиться с этим. Почему бы тебе еще не отдохнуть какое-то время?
— Мне не нужно никакого времени. Я хочу вернуться на работу, снова быть занятой. — И заработать какие-то деньги, добавила Лана про себя.
— Может, войдешь в мой кабинет?
Ее охватило дурное предчувствие. Хотя голос Фрэнка был приветливым, в его глазах не было никакого радушия. Войдя к нему в кабинет, Лана увидела, как он стал нервно перебирать бумаги на столе.
— Переходи к делу, Фрэнк., Почему ты мне не перезвонил?
— Извини, Лана. Мне очень неприятно это говорить, но ты не можешь вернуться. — Он опустился в кресло, отделившись от нее широким столом.
— Ты шутишь. Конечно, я вернусь. Меня, должно быть, ждет масса работы. А как же благотворительный бал? Авторалли знаменитостей? Я буду завалена работой!
