Но даката, даката! Не бывает таких совпадений. Гораздо более
вероятно, что они ее сами создали, а не болтаются за ней следом, как гиены за
львом. Вот, значит, в чем поганый секрет дакаты… Коли уж Сварог уцелел там, где
погибли все до единого обычные люди, возможны только два объяснения: либо даката
– продукт зловредной магии, либо она – следствие некой неведомой технологии,
создание человеческих рук, не имеющее ничего общего с колдовством. Только в
этих двух случаях она не способна причинить Сварогу вред. Моряцкие байки
оказались правдой: порой возможно ускользнуть от дакаты, но уж если она
настигнет – в живых никого не остается. Можно только гадать, сколько из
пропавших без вести кораблей, плывших в одиночку, стали жертвами именно Белой
Погибели, рукотворного зла…
Вторая субмарина всплыла по правому борту, она выглядела
близнецом первой. В рубках распахнулись дверцы, на палубу повалили люди, обе
подводных лодки подошли вплотную к кораблю, причалили с двух сторон. На палубу
полетели тросы с крючьями, очень быстро соединив все три судна в одно.
На палубу захваченного корабля хлынуло множество людей. Они
перекидывали широкие сходни, распиливали грузовой трюм – быстро, сноровисто,
без понуканий и команд, из чего следовало, что налетчики понаторели в подобном
разбое и опыт приобрели богатый.
Сварога по-прежнему никто не замечал. Он стоял, уперевшись
ногами в веревочную сеть, обхватив бушприт, и совсем рядом с ним деловито
суетились неведомые рыцари удачи, совершенно неотличимые по виду и одежде от
обитателей Талара. И разговаривали они меж собой на том же языке.
Позади рубок распахнулись прямоугольные люки, их створки
ушли вниз и в стороны. Установив несколько лебедок и подъемных кранов, пираты
принялись переправлять на свои субмарины бочки, ящики и тюки из трюма корабля,
работая не за страх, а за совесть, с прибауточками и подначками. Ни единого
понукания не последовало со стороны нескольких человек, праздно стоявших с
видом командиров, – да, это не подневольные трудяги, это сборище
равноправных, объединенных общей целью. С таким энтузиазмом люди испокон веков
и вкалывают не на мифическое «благо общества», а на свою собственную выгоду,
конкретную долю в добыче. Ну разумеется, это пираты неизвестной прежде
разновидности, якорь им в задницу. До чего банальной оказалась разгадка Белой
Погибели… Ну что же, не самая бездарная затея. Добыча им досталась хорошая –
при том, что никакого урона они не понесли и особых трудов не приложили, вообще
пальцем о палец не ударили, все сделала за них даката, а им осталось лишь
сгрести бесхозное добро – твари, мародеры, стервятники, любой обычный пират во
сто раз лучше, каким бы подонком ни был, он как-никак всякий раз рискует жизнью
при очередном абордаже, а эти…
У Сварога неимоверно чесались руки, но в одиночку он ничего
не смог бы поделать с этой сворой. Оставалось скрипеть зубами от бессильной
злобы и обещать себе, что, едва добравшись до Харума, пошлет сюда сильную
эскадру с приказом носу назад не казать, пока не отыщут притон этих
стервятников…
Потом он подумал о вещах гораздо более животрепещущих: месть
местью, но что ему предпринять сейчас? Как они поступят с захваченным кораблем?
Уведут с собой, чтобы сменить название и использовать? Рискованно. Это для
человека несведущего все корабли на одно лицо, а опытный моряк легко опознает
знакомое судно и с новым названием, и в новой окраске. Что-то Сварог прежде не
слышал о подобных случаях – схожие были, но речь там всегда шла об обычных
пиратах. И он никогда не слыхивал, чтобы кто-то натыкался в океане на
дрейфующие без команды корабли с выпотрошенными трюмами. Ну да, кончено,
элементарная бандитская логика требует потопить ограбленное судно – и пусть
потом тщетно ломают головы на суше, пусть умножаются родившиеся за чаркой рома
в портовых кабаках легенды, занятные и жуткие, пусть разводят руками
многоопытные люди из морского бюро и угодившие в проруху страховщики…
Корабль они, разумеется, пустят на дно в самом скором
времени. Опасность утонуть Сварогу не грозит, но что прикажете делать дальше?
Не плыть же саженками в сторону Харума или хотя бы до Катайр Крофинда –
далековато, мозоли натрешь… Пожалуй, следует нырнуть вместе с кораблем, когда
он погрузится, отвязать вон ту шлюпку, чтобы ее вынесло на поверхность. Больше
ничего и не придумать в данной ситуации. На обеих рубках виднеется нечто крайне
напоминающее перископы, но когда лодки уйдут под воду, никто не станет в них
таращиться…
Приняв решение, он успокоился, то и дело поглядывая на
облюбованную шлюпку уже по-хозяйски. На боку висит хорошо отточенная сабля,
узлы можно будет рассечь в два счета. Шлюпка, как и полагается по морским
регламентам, надежно затянута брезентом, там должны быть весла, а если повезет,
то и компас. Сварог был не силен в навигаторском искусстве, но странствия по
компасу – дело знакомое. Карту континентов помнит и закат с восходом не
перепутает. Ага, погрузка окончена, они таскают уже вещи из кают, стервятники
долбанные… Убрали лебедки, закрыли люки, втаскивают на лодки сходни, вот уже не
осталось никого на палубе, все скрылись в рубках, кроме нескольких. Интересно,
почему остались эти четверо обормотов с охапками цилиндрических сосудов, по
виду стеклянных, наполненных темной жидкостью?
Первый сосуд со звоном разбился о палубу – и тут же взвилось
пламя, высокое, багрово-желтое, яркое. Вспыхнуло дюжины три костров, огонь
моментально охватил корабль с носа до кормы и от борта до борта, обе подлодки
стремительно погрузились, исчезли с глаз. Сварог остался один-одинешенек – на
горящем судне, в бескрайнем океане.
Жар ударил в лицо, пылали мачты и паруса, звонко лопались
горящие снасти, горела палуба, огонь охватил все, что выступало над водой, и
все до единой шлюпки, в том числе и присмотренную Сварогом, коснулся места, где
крепился бушприт. Неведомый зажигательный состав превосходил даже горродельский
огонь. Занялась сеть, на которой Сварог стоял, – и он, мельком глянув
вниз, увидел, что вода приближается: ну да, они вдобавок наделали дыр в днище
для вящей надежности, и корабль начал погружаться в воду. Что не сгорит, то
утонет…
И огонь подступает – такой же опасный для него, как и для
обычных людей. Не было отчего-то в заоблачном магическом арсенале берегущих от
огня заклинаний – а до земных колдунов, по слухам, все же владевших этим
умением, Сварог пока что не добрался.
Он помаленьку отступал от исполинского костра, перехватывая
вытянутыми над головой руками становившийся все более тонким бушприт. Потом
сеть под ногами окончательно истлела, и отступать стало некуда. И над головой
уже потрескивал огонь – бушприт горел, вот-вот должно было опалить руки. Настал
момент, когда Сварог понял, что с кораблем, одновременно и тонущим и горящим,
пора расставаться без колебаний, и ничего тут не поделаешь…
Он разжал руки, спиной вперед полетел в воду, подняв фонтан
брызг, словно кит. Размашисто загребая, отплыл подальше, оглянулся. Над водой
торчали лишь верхушки пылающих мачт, становясь все короче и короче. Пламя
шипело, разбрасывая искры – и погасло наконец. Осталось только бескрайнее море
под лазурным небосклоном, синяя пустота, куда ни глянь, – и в самом ее
центре торчала из воды голова пловца.
