Книга Возвращение домой.Том 2, страница 17. Автор книги Розамунда Пилчер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Возвращение домой.Том 2»

Cтраница 17

В Рождество дядя Боб приезжал домой на четыре дня, но уже опять уехал. Меня ужасала перспектива Рождества без Неда, но Хестер Лэнг пришла на выручку — она пригласила нас на праздничный обед к себе, так что у нас не было ни елки, ни мишуры, ничего такого, и мы старались, чтобы все было как в самый обыкновенный, будничный день. У Хестер Лэнг гостила приятная пара из Лондона, довольно пожилые, но очень интеллигентные и интересные люди. За столом ни слова о войне — говорили о картинных галереях, путешествиях на Ближний Восток и тому подобном. По-моему, гость Хестер раньше был археологом».


На этом месте Джудит остановилась, положила ручку и стала дуть на сведенные судорогой, окоченевшие пальцы, подумывая о том, не заняться ли чаем. Было уже почти четыре часа, но Бидди с Мораг еще не вернулись с прогулки. За окном подымался к пустошам Дартмура темнеющий сад, все замерзло и побелело от снега. В море белизны осталась лишь самая малость зелени — темные ветви сосен, покачивающиеся под восточным ветром с моря, а единственным живым существом была малиновка, клевавшая лущеные орешки из сетчатого мешочка, который Джудит подвесила к птичьей кормушке в саду.

Глядя на птаху, она думала об этом грустном, сером Рождестве, которое, благодаря Хестер, они все-таки кое-как пережили. А потом (толика непозволительной роскоши) погрузилась в сладостные воспоминания о прошлом Рождестве в Нанчерроу. Восхитительный дом, полный гостей, весь сиял светом и звенел веселым смехом. Блестели и искрились рождественские украшения, кругом разливался праздничный хвойный аромат, а под самой елью, под нижними раскидистыми ее ветвями, горой были сложены подарки.

И звуки. Рождественские гимны, которые пели на утренней службе в роузмаллионской церкви; громыхание посуды, доносящееся из кухни, где миссис Неттлбед в огромных количествах готовила всякие вкусности; наконец, вальсы Штрауса.

Она вспомнила, как, охваченная радостным волнением, переодевалась к обеду в «розовой» спальне — в собственной очаровательной комнате; как ласкали обоняние ароматы косметики и как нежило кожу мягкое прикосновение шелка, когда она надела потрясающий вечерний туалет — свое первое взрослое платье. Как потом вошла в открытую дверь большой гостиной, как к ней подошел Эдвард и взял ее за руку со словами: «А мы пьем шампанское…»

Всего год прошел. Но теперь уже и время другое, и мир другой. Джудит вздохнула, снова взяла ручку и продолжила письмо.


«Бидди в порядке, но все еще мало на что годна. Дело осложняется тем, что я до сих пор хожу по утрам к Хестер Лэнг на занятия стенографией и машинописью. Часто выхожу из дома, не успевая повидать Бидди — она еще спит. Конечно, приходит миссис Дэгг, так что одна она не остается, и все-таки у меня такое ощущение, что она ко всему потеряла интерес. Ей ничего не хочется, она никого не желает видеть. Звонят приятели, но она даже не съездит на партию в бридж и вовсе не бывает рада, если нежданно нагрянут добрые друзья.

Единственная, кто не желает с этим положением мириться, невзирая на все видимое безразличие Бидди, это Хестер Лэнг. Думаю, Хестер и будет тем человеком, кому суждено заново сблизить Бидди с друзьями. Не знаю, что бы мы без Хестер делали. Такая умная и добрая. Она появляется вАппер-Бикли под разными предлогами чуть ли не каждый день. На следующей неделе, кажется, она планирует пригласить кое-кого на бридж и настаивает, чтобы и Бидди там обязательно присутствовала. И правда, пора ей снова начинать бывать на людях. Сейчас, в этот момент, она гуляет с Мораг, а когда вернется, я приготовлю чай.

О Неде она молчит, и я тоже не заговариваю о нем: думаю, она еще не в состоянии говорить об этом. Лучше будет, если она заинтересуется работой в Красном Кресте или чем-нибудь подобным. Слишком деятельный она человек, чтобы сидеть сложа руки, когда идет война, и не вносить в общее дело свою лепту.

Надеюсь, я не очень вас расстроила, но не говорить же мне, что все прекрасно, когда это не так? Впрочем, я уверена, что очень скоро ей будет лучше. Как бы там ни было, я пока с ней, мы отлично ладим, так что за нас не беспокойтесь.

Послезавтра наступает новый год — 1940-й. Скучаю по вам до смерти и нередко жалею, что я не с вами, но после всего, что произошло, понимаю, что поступила правильно. Как бы мы волновались о Бидди, если бы она была сейчас предоставлена самой себе.

Самое время закругляться — я замерзла. Пойду подброшу дров в камин в гостиной и задерну светомаскировочные шторы. Бидди и Мораг вернулись, вижу из окна; они вошли в ворота и поднимаются по дорожке. Нам пришлось расчищать ее от снега и посыпать золой из топки котла, чтобы бедный почтальон, которому приходится всех обходить пешком, не сломал себе ногу.

Самые сердечные приветы. Напишу в СЛЕДУЮЩЕМ ГОДУ.

Джудит».


1940

Прошла суровая зима — много лет не бывало такой стужи, даже старики не помнили, — к концу марта снег и лед почти сошли, только на пустынных просторах Дартмура кое-где, забившись в укрытых от солнца низинах и прильнув к каменным оградам с наветренной стороны, еще уцелели сугробы. День становился длиннее, западный ветер принес с собой тепло, на деревьях набухли почки, вернулись с зимовья перелетные птицы, высокие изгороди Девона украсились первоцветом, а в саду Аппер-Бикли закивали на ветру своими желтыми головками первые нарциссы.

Нанчерроу наполнился столичными жителями, сбежавшими из Лондона, чтобы провести Пасху в Корнуолле. Томми Мортимер ухитрился заполучить в своей гражданской обороне недельный отпуск, а Джейн Пирсон привезла обоих своих детей на целый месяц. Муж ее, серьезный, благонамеренный Алистер, находился во Франции в составе экспедиционных войск, а их молоденькая няня вернулась к профессии медсестры, взяв в свои руки хирургическое отделение в каком-то военном госпитале в южном Уэльсе. Оставшись без нянечки, принужденная ублажать и воспитывать своих отпрысков самостоятельно, Джейн мужественно претерпела путешествие поездом до Пензанса и, едва приехав, сдала малышей на руки Мэри Милливей, а сама забралась на диван и, потягивая джин с апельсиновым соком, пустилась болтать с Афиной, короче — расслабилась совершенно. Она по-прежнему обитала в своем домике на Линкольн-стрит и, проводя время в полное свое удовольствие, не имела намерения уезжать из Лондона. Никогда еще она так не веселилась в вихре светских развлечений, беспрестанно обедая в «Риц» и «Беркли» с неотразимыми франтами гвардейцами и бравыми офицерами ВВС.

— А как же Родди с Камиллой? — поинтересовалась Афина, словно речь шла о щенках и почти ожидая, что Джейн сейчас ответит что-нибудь вроде: «да я их на привязи оставляю».

— А!.. — беззаботно отмахнулась Джейн, — с ними сидит приходящая домработница. Либо я оставляю их с маминой горничной. — И сразу же о другом: — Душа моя, хочу тебе рассказать… Это что-то необыкновенное… — И она потчевала Афину рассказом об очередном захватывающем знакомстве.

Все эти ветреные гости привозили с собой собственные талоны на масло, сахар, бекон, топленое свиное сало, мясо. А Томми Мортимер пожертвовал запас невероятных довоенных деликатесов из «Фортнум энд Мэйсон» [6] : заливное из фазана, орехи кешью в шоколадной глазури, ароматизированный чай и белужью икру в крошечных баночках.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация