— А она, скажем так, богатая вдова?
— Да. Богатая, — ответила Лора.
— То-то и оно. Том умер от алкоголизма, а пьянство — дорогое удовольствие. Он оставил Сильвии очень мало денег. В частности, поэтому я и беспокоюсь за нее. Мне ужасно неудобно, что я не пригласила ее поужинать с нами вчера. Она совсем одна, а нас вон сколько, и мы все счастливы вместе.
— А нельзя ее пригласить к нам в другой вечер?
— Да, конечно. — Ева повеселела. — Мы пригласим ее на ужин через пару деньков, а когда Алек приедет за тобой, мы все вместе пойдем в ресторан. В какой-нибудь роскошный ресторан. Это Сильвия обожает. Дорогой ужин в роскошном ресторане. Для нее это будет настоящий праздник. Бог мой, ты не поверишь, уже почти половина пятого. Не возражаешь, если мы выпьем чаю здесь, в саду?
5
Лэндрок
Солнце жарило нещадно. В огороде трудился раздевшийся до пояса садовник — сажал салат-латук на грядках за зарослями гороха. Джеральд на побуревшем газоне включил дождевальную установку. Вращающиеся струи воды на солнце переливались радужными бликами. На окнах гостиной Ева опустила жалюзи. Друзилла сидела на пороге своего домика; Джошуа, сидя рядом на корточках, старой оловянной ложкой ковырял в уголке ящика с травами, которые посадила Ева.
Среда. У Мэй официальный выходной. Ее нужно было отвезти на вокзал к поезду, следовавшему до Труро, и Лора предложила свои услуги. Она пошла в гараж, села в машину Евы, дав задний ход, осторожно выехала во двор и остановилась у «черного» хода, ожидая Мэй. Когда та появилась, Лора, перегнувшись в своем кресле, открыла ей дверцу, и старушка села рядом. На прогулку в город Мэй надела нарядное коричневое платье с узором из загогулин и свою детскую шерстяную шапочку с помпоном. С собой она взяла увесистую сумку и пластиковый пакет с изображением британского флага, так что казалось, будто она собиралась приветствовать кого-то из членов королевской семьи.
Следуя полученным инструкциям, Лора помогла Мэй купить билет до Труро и обратно и посадила ее в поезд.
— Удачи, Мэй.
— Большое спасибо, дорогая.
Лора вернулась в Тременхир, снова поставила машину в гараж. Друзилла и ее малыш уже исчезли, спрятавшись от жары в прохладе своего домика. Войдя на кухню, Лора увидела, что Джеральд, тоже устав возиться под палящим солнцем, сидит за кухонным столом, пьет пиво и читает «Таймс». Ева суетилась вокруг него, накрывала стол к обеду.
— Лора, ангел мой! — воскликнула она, когда Лора появилась в открытых дверях. — Ну что, проводила?
— Да. — Лора выдвинула стул и села лицом к развернутой газете Джеральда. — Не сварится она в своей шапке-то?
— Да уж. Таскаться по Труро в такую жару, да еще с чехлом для чайника на голове… К тому же сегодня базарный день. Давай лучше не будем об этом. Я уже махнула на это рукой.
Джеральд свернул «Таймс» и отложил газету.
— Давайте-ка налью вам чего-нибудь. — Он поднялся из-за стола и подошел к холодильнику. — Есть пиво, апельсиновый сок…
Женщины выбрали сок. Ева сняла передник, провела рукой по своим коротким серебристым волосам и тяжело опустилась на стул во главе длинного выскобленного стола.
— В котором часу она вернется? Я про Мэй.
— Примерно в семь. Кому-то придется ехать за ней на вокзал. Это мы позже обсудим. Итак, чем займемся сегодня? От жары мозги пухнут, даже думать не хочется… О, спасибо, дорогой. Какая красота!
В высоких бокалах колыхался лед.
— За меня не беспокойтесь, — сказала Лора. — Я просто посижу в саду.
— Пожалуй, можно бы съездить на пляж. — Ева тронула за руку сидящего рядом Джеральда. — А у тебя какие планы, дорогой?
— Я устрою себе сиесту. Склоню голову на пару часов. Потом, когда станет прохладнее, может быть, повыпалываю сорняки. А то по краям газона уже джунгли.
— Не хочешь поехать с нами на пляж?
— Ты же знаешь, я никогда не хожу на пляж в июле и августе. Мне не нравится, когда меня забрасывают песком, я не хочу глохнуть от транзисторов и дуреть от запаха противозагарного крема.
— Ну, может…
— Ева, — перебил ее Джеральд, — сейчас слишком жарко, чтобы строить какие-то планы. Давай пообедаем, а потом решим, что делать.
Ева поставила на стол холодный окорок, хрустящий хлеб, сливочное масло и блюдо с помидорами. Пока они лакомились этой вкуснятиной, тишину знойного дня за распахнутыми дверями нарушил рокот машины, которая въехала в ворота, затем через арку — во двор и остановилась. Глухо хлопнула дверца. Ева положила вилку и прислушалась, обратив взгляд на дверь. Кто-то прошел по гравию, потом по выложенной плитами дорожке. На залитый солнцем участок кухонного пола легла тень.
— Всем привет.
Ева улыбнулась.
— Дорогой, ты вернулся. — Она подняла голову, подставляя для поцелуя лицо. — Все это время был в Бристоле?
— Утром приехал. Привет, Джеральд.
— Привет, старина.
— А это, — прибывший посмотрел на Лору, — это, должно быть, Алекова Лора.
Когда он сказал так — Алекова Лора — ее робость и смущение мгновенно куда-то испарились. Он протянул руку, она вложила в нее свою ладонь и улыбнулась, глядя ему в лицо.
Ее взору предстал высокий парень, хотя и не такой рослый, как Джеральд или Алек. Широкоплечий, загорелый, с грубоватыми мальчишескими чертами, глаза материнские, ярко-голубые, как цветки вероники, волосы густые, белокурые. На нем были холщовые брюки с вытертыми коленками и рубашка в сине-голубую клетку. На руке — массивные часы, на шее — золотой медальон на тонкой серебряной цепочке, видневшийся в вырезе полурасстегнутой рубашки.
— Здравствуйте, — официально поприветствовали они друг друга в один голос.
Это прозвучало так нелепо, что Ивэн рассмеялся. Улыбка у него была широкая, искренняя и обезоруживающая, как у матери. «Вот оно, его знаменитое обаяние, — подумала Лора, — причина его постоянных бед».
— Ты обедал? — спросил Джеральд.
Ивэн выпустил руку Лоры и повернулся к отчиму.
— Вообще-то, нет. Для меня найдется порция?
— И не одна, — заверила его мать.
Она встала из-за стола, чтобы принести для сына тарелку, бокал, ножи и вилки.
— Где Мэй? Ах да, сегодня ж среда. День Труро. Она загнется на этой жаре, помяните мое слово.
— Как съездил в Бристоль? — осведомился Джеральд.
— Очень удачно. — Ивэн подошел к холодильнику и, вернувшись к столу с банкой пива, сел рядом с Лорой. Ева положила перед ним приборы. Он открыл банку и налил пиво в бокал аккуратно, не создавая пенной шапки. — Мы получили два заказа от одного большого магазина и предварительный заказ еще от одного. Директор в отпуске, а его зам не хотел связывать себя обязательствами. Поэтому пришлось задержаться.
